Клубничка на березке: Сексуальная культура в России - [41]

Половые сношения до поступления в университет имели 67% студентов, сознательно воздерживались к моменту заполнения анкеты – 23% (одна треть – по нравственным соображениям, 27% – из боязни заражения, 18% – «из нравственного отвращения»). Неудовлетворенность от полового воздержания испытывают 57%, а одна треть от него прямо-таки страдает. Женатых студентов оказалось 7%; из них спят с женой чаще 4-х раз в месяц 66%, нерегулярно – 51%, совсем не имеют сношений с женой 3%; внебрачные связи имеют 9%. Меры против зачатия принимают 57% (25% – прерванное сношение, 16% —презервативы).

Среди тех, кто начал половую жизнь еще до университета, половина сделали это между 14 и 17 годами, 22% – в 16 лет. Первой партнершей у 41% была проститутка, у 39% – прислуга и у 10% – замужняя женщина. Мотивы первого сближения назывались разные: 40% сделали это по собственному почину, 25% были «соблазнены женщинами» и 23% – товарищами. Как правило, первый половой акт происходил в трезвом виде (82%) и не в компании (73%). Половая жизнь большинства студентов остается нерегулярной, а половые сношения редкими (у 14% один раз в месяц, у 40% еще реже) и случайными. В 47% случаев студенты спят с проститутками, две трети – со случайными женщинами. Меры против заражения и зачатия принимают 79%.

Нравственные оценки и собственное поведение студентов часто расходятся. Две трети опрошенных в принципе отрицательно относятся к внебрачным отношениям, многие жалуются на слабость и неэффективность «Союзов воздержания» (были и такие!).

Очень болезненным для студентов был вопрос об онанизме. В том, что они мастурбировали раньше, признались 60%, а в том, что занимаются этим теперь – 14%, пик онанирования приходился на 15—16 лет. На более подробный вопрос о частоте онанизма ответили только 38%, из коих 59% научились онанизму самостоятельно, а 42% – под чужим влиянием. Подавляющее большинство старается покончить с этой «вредной привычной» по нравственным соображениям и из боязни последствий, но не всем это удается. Из последствий онанизма чаще всего (22%) отмечают «упадок энергии», но боятся и многого другого. Один студент даже назвал онанизм «стихийным проявлением нашего нервного века, причиной вырождения, может быть, более крупной, чем сифилис».

Из 2 150 опрошенных студентов 543 (25,3%) оказались жертвами венерических заболеваний, среди которых на первом место стоит гонорея («перилой»), затем идут мягкий шанкр и сифилис. Эта статистика совпадает с данными по Юрьевскому (Дерптскому) университету, где венерическими заболеваниями болели 27, 6% студентов. Заразились юноши чаще всего на первом году обучения или еще до поступления в университет, а главным источником заражения (от 70 до 83%) были проститутки. В приписках к анкете некоторые студенты предлагали ввести в университете специальную должность врача по венерическим болезням.

Подводя итоги своей «переписи», М. А. Членов подчеркивал, что речь идет о серьезных социальных проблемах, предлагал улучшить материальное положение студенчества, вести пропаганду более ранних браков, развивать кружки самообразования, поднимать уважение к женщине, ввести специальное законодательство о проституции, заниматься половым просвещением молодежи и бороться с порнографией не запретительными, а культурными средствами. По общеевропейским стандартам того времени его предложения были, безусловно, прогрессивными.

Студенческие «половые переписи» были тесно связаны с идейно-политической атмосферой кануна и последствий революции 1905 г. В Томской анкете, которую проводил в 1910 г. двадцатидвухлетний студент-медик Яков Фалевич, даже пытались выяснить, как на отношение студентов к половому вопросу и на их собственный сексуальный опыт влияет их партийная работа.

Следует подчеркнуть, что ни исследователи, ни сами студенты не проповедовали «сексуальной свободы», напротив – призывали к сдержанности. По мнению Членова, только «личная профилактика», то есть сексуальная сдержанность может избавить общество от проституции и венерических заболеваний. К тому же призывал и Фалевич. Половина томских студентов, участвовавших в революционной работе, сказали, что она изменила их сексуальные чувства: 80% отметили облагораживающее влияние революции на сексуальность 13% – уменьшение своих сексуальных потребностей, все силы ушли в политику, 2%, напротив, сказали, что их сексуальный аппетит усилился, а 3% – что революция вовлекла их в сексуальные отклонения. По словам Фалевича, революция в целом улучшила социальные установки студентов, особенно их взгляды на женщин и половой вопрос (Энгельштейн, 1996. С. 255). Это совсем не похоже на студенческую революцию 1960-х годов, проходившую под лозунгами сексуальной свободы.

Таким образом, проблематизация сексуальности вовсе не означала ее принятия. Педагоги, врачи и юристы спорят преимущественно о том, как эффективнее осуществлять социальный контроль над сексуальностью, исходя из традиционных морально-религиозных ценностей. Вопрос «зачем и кому все это нужно?» возникает редко, причем не столько в научном, сколько в художественном дискурсе.