«Клуб Шести» - [65]
Антон Владимирович снял с шеи клубный амулет и стал вертеть его в руке, разглядывая. Он словно впервые увидел масштабы своей задумки. И что-то смущало его, Теодор заметил, что АВ борется с какой-то мыслью, которая не вписывается в его концептуально настроенный, вечно создающий планы мозг, идёт вразрез с уже намеченным дальнейшим действием.
Наконец он отложил амулет в изголовье и сказал:
— Я хотел сегодня закрыть Клуб Шести… У меня появились следующие планы. Именно поэтому меня и небыло вчера на презентации, что называется «сращивал» новое дело.
А теперь… Я даже не знаю. Слишком хорошо всё получилось. Теодор, эта схема — работает. И вы убедились в этом на собственном примере. И все, как вы их называете, «клубисты», тому подтверждение. Никому кроме пользы Клуб не принёс ничего, никакого вреда.
— Потому, что нормальная помощь от незнакомого человека нужна всем. Вы поставили верную ставку, сформулировав девиз Клуба. И нашли мне занятие на всю оставшуюся жизнь. Я принимаю у вас Клуб.
— Я назначаю вас Председателем Клуба Шести.
— Аминь.
— Кармапа Ченно.
Глава 20
Дико зазвонил телефон.
Звонок был необычен, поэтому Теодор не сразу сообразил, что звенит и где.
Сознание возвращалось и, по пути приносило ощущения: очень холоден нос, так, что промёрзли ноздри; пахнет горелой хвоей; озябли пальцы рук и ног; лежать неудобно — жёстко.
Художник открыл глаза и увидел чёрный потолок.
Сразу всё вспомнилось. Вершина. Воробей. Домик на вершине. Тханка на стене и светает за окном. Орёт телефон, но это не звонят, это — будильник. Теодор точно помнил, что никогда не выставлял будильник на телефоне ведущего, а этот «голос» несомненно этого телефона. Проснулся окончательно.
Приподнялся на локте, мышцы заныли. Огляделся. Один. На постели АВ лежала записка. Дотянулся, взял, глаза привыкали к полумраку, строчки тряслись — холодно.
Желаю много удачи и много Будд над головой!
А. В.
Вот и всё, что было в записке. Он ушёл. Его ждали новые дела, новые души. И вам много удачи и Будд над головой, дорогой Сальери, не захотевший быть Сальери!
Теодор поднялся, подбросил в печку веток покрупнее, огонь сразу схватил хвою.
Потеплело, домик словно оживал. Налил в жестяную кружку воды и поставил греть чай.
Вышел «до вiтру», открыл дверь, шагнул за порог… да так и забыл, зачем шёл.
Вершина перед рассветом.
Рваные облака под ногами и до горизонта — снежные тучи облаков, над которыми на полнеба свечение зарождающегося светила. В разрывы облаков видны чёрные, синие и тёмно-зелёные пропасти земли. Местами кучками огоньки городов и сёл. Ползающие огоньки фар.
Всё человеческое — там.
Жизнь там. Разодранная страстями и интригами, склеенная любовью и нежностью, окрылённая удачами и битая минутными сражениями за успех… Там. Внизу. У подножия горы. А здесь — стеклянный холод ветра и восходящее солнце. Ярило.
Теодор опустил руку в карман и ощупал медальон Антона Владимировича.
Он ещё вчера догадался забрать оберег АВ. Понял, что бывший президент Клуба Шести захочет уйти из его жизни навсегда. Ну, нет, уважаемый. Ты ещё увидишь свой портрет в галерее Клуба. Теодор вынес из домика мольберт, разложил поудобнее краски и начал рисовать восход Ярила над вершиной горы Воробей.
2004//2-3.08.2005 г. МВ
Москва
"Четвертый путь для чайников"? - удивитесь вы. - Ладно "Компьютер для чайников" или "Английский для чайников", но как можно принципы Школы Четвертый путь изложить "для чайников"? Автор уверяет, что благодаря его книге любой, кто испытывал трудности при чтении текстов Успенского и Гурджиева, сумеет понять все важные аспекты Школы. В этой книге автор подробно излагает два метода освоения принципов Четвертого пути. Первый - подготовительный, который освещает основы учения Успенского. Автор подробно рассказывает о практике самовоспоминания, самонаблюдения и работе над отрицательными эмоциями.
Немолодая беллетристка, писавшая романы, главными героинями которых была она сама в разном возрасте, теперь страдает от… угрызений совести за несовершенство собственных героинь. Она не похожа на окружающих людей, она преследуема видениями из прошлого — её героини оживают и «не дают ей жить». И только вмешательство извне — мистического Белого Дворника, получеловека-полуангела, способно вырвать её из лап глубочайшего кризиса и неминуемой гибели. Повесть М.Ф. Веселова «ГОГОЛИАДА» продолжает лучшие традиции психологического романа таких авторов, как Р.Бах с «Чайкой по имени Д.Ливингстон», Г.Гессе с романом «Степной волк» и многих других величайших творцов прошлого века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.