Клуб серийных убийц - [28]
— Мистер Бартон, вы не думаете, что вам пора бы уже научиться читать и писать? Сколько вам лет, в конце концов?
— Да, меня уже тошнит оттого, что каждый раз, когда мы здесь собираемся, мне приходится читать тебе меню. — Чак пристально смотрит на Ричарда. — Даже эмбрион в животе и тот умнее тебя.
Боже, как я всем этим наслаждаюсь. Тони хватает вечерний выпуск и начинает злобно рвать его на кусочки.
— Одной вещи я не потерплю в клубе — непослушания.
Шер не нравится, как на нее смотрит Тони, так что она наклоняет голову и пытается отрезать кусочек очень сырой на вид оленины.
— Будем надеяться, что старик КК этого не увидит…
— А что, если увидит? — Берт несколько секунд задумчиво смотрит на Тони. — Что, если он ответит?
— А у нас вроде бы членов маловато. — Ричард начинает считать вслух, показывая дряблым пальцем: — Раз, два, три, четыре…
Тони с силой опускает его палец вниз, и Ричард отшатывается.
— Знаешь, я это и без тебя заметил.
— Извини, Тони.
До самого конца вечера нет никаких признаков просветления. Это унылое и напряженное сборище, и как бы в ответ снаружи собираются такие темные и мрачные тучи, каких я еще не видывал. Это уныние не может развеять даже телевизионный психиатр, рассказывающий о новом, совершенно потрясающем методе поимки скиллеров. Насколько я понял, этот метод требует научной обработки образцов мочи. Таким образом, идея показалась мне не слишком продуманной, потому что пока для ее осуществления нужно, чтобы вся Америка отослала свою мочу в маленькую лабораторию в Южной Аляске.
Вернувшись домой, я обнаруживаю, что агент Вэйд, задрав ноги, сидит на моем собственном диване. У него теперь есть ключи от дома, и я чувствую по запаху, что на кухне варятся яйца. Он смотрит фильм и явно чувствует себя как дома. Старенькая пишущая машинка лежит у него на коленях, несколько печатных страниц валяются на кофейном столике. Агент Вэйд щелкает пультом управления, отключая звук.
— Я читал объявление.
— Ну… здорово. Здорово.
— Это должно его выманить.
Я пытаюсь подавить зевок. День получился длинный.
— Возможно, понадобится некоторое время, чтобы он клюнул.
Я смотрю, как агент Вэйд снимает ботинки и, почесываясь, забирается с ногами на мой диван.
— Я тут подумал, Дуги…
Агент Вэйд изучает меня, и мне совсем не нравится, как он это делает.
— Думаю, отныне я буду держаться поближе к тебе. Знаешь. ..як тебе перееду.
Он снимает носок, нюхает его и кидает в свой ботинок.
— Мои вещи в машине, ты можешь их принести.
Я замираю. Да кем он себя возомнил? Агент Вэйд нюхает второй носок и бросает его мне.
— В одном из чемоданов у меня целая тонна грязного белья, — он снова включает звук и продолжает смотреть телевизор. — Ключи вон там, сбоку.
Я не могу в это поверить.
— Лежат на списке.
Я ничего не говорю, просто медленно иду к столу и беру ключи от его седана. И, конечно.
не могу удержаться, чтобы не взглянуть на список.
Как я и ожидал, он так и не вычеркнул мое имя, и потому я беру карандаш из вазы с фруктами и быстро провожу по нему жирную черту.
— Что это ты там делаешь, Дуги?
Я снова замираю, не в силах поверить, что он меня слышал. Я поворачиваюсь к нему, он смотрит на меня ничего не выражающим взглядом.
— Ничего… совсем ничего.
— Хорошо, потому что, когда ты закончишь с моими вещами, надо будет заняться планом.
— Каким планом?
Агент Вэйд выкатывает на меня глаза.
— Планом следующего убийства.
— Уже? Но…
— Но что?
— А мы не слишком торопимся? У меня не было времени даже дух перевести.
— Именно этого я и хочу. Дуги. Если я перестану давить на тебя хоть на секунду, ты все профукаешь, я точно знаю.
Я в ярости.
— Эй, я неплохо справлялся, пока ты не появился. Никуда не торопился, заметал следы…
Агент Вэйд подносит руку ко рту и во весь рот зевает.
— Да-да.
Это болезненный укол, и я отворачиваюсь, не желая больше смотреть на него. Он определенно видит, что разозлил меня, и пытается вернуть мое расположение.
— Ну хорошо, ты отлично поработал. Но у нас ведь и правда нет времени. Я хочу, чтобы с ними было покончено как можно скорее. Кто следующий в списке?
— Ричард Бартон.
— Что ж, пусть будет Ричард Бартон.
— Клуб просто свихнется, если он не появится.
— Клуб и так свихнулся.
Агент Вэйд снова укладывается на моем диване, почесывается, берет пульт управления и утыкается в экран телевизора.
— Кстати, я люблю, чтобы на моих брюках были стрелки, так что давай за дело.
Ричард Бартон
Любовная библиотека
Агент Вэйд проводит большую часть ночи, печатая на машинке, и примерно до четырех утра стук клавиш сводит меня с ума. Я пытался просить его перестать, но он утверждал, что в ФБР любят получать отчеты в трех экземплярах, и продолжал стучать. И пока я лежал и слушал грохот марша, доносящийся из моей гостиной, мне пришло в голову, что я должен с кем-то поговорить. И, что более важно, найти какой-то выход из всего этого.
Бетти Грэбл отдает книгу очкарику, которому на вид не больше пятнадцати, смотрит, как он краснеет, когда на мгновение их глаза встречаются, и потом чуть не падает, поскольку перед ней возникаю я с книжкой под названием «История колесных пароходов». Бетти приоткрывает рот и невольно делает шаг назад. Я ничего не говорю, просто улыбаюсь, показываю мою книгу и смотрю, как она прогоняет мою библиотечную карточку через свою машину. Потом я ухожу и жду закрытия библиотеки.
Множество совершенно разных людей, анонимно общаясь на популярном сайте в Рунете, восстанавливают Тайную Историю Кино: расследуют мистические совпадения в судьбах его звезд и зловещие закономерности, связывающие шедевры «важнейшего из искусств» с наиболее жуткими преступлениями XX века. Собственное занятие кажется им игрой — до тех пор, пока сами они не оказываются в ней разменными пешками.Уверенный дебют в «одиночном катании» молодого рижанина Алексея Евдокимова (известного по написанным в соавторстве с Александром Гарросом романам «[голово]ломка», «Серая слизь», «Фактор фуры») сочетает каноны классического интеллектуального триллера с едкой социальной сатирой.Многофункциональный киборг-литератор «ГАРРОС-ЕВДОКИМОВ» завершил свою программу, и, когда он размагнитился, оказалось, что им управляли замечательный журналист и замечательный писатель.
Знаменитый физик, один из ассистентов Альберта Эйнштейна, умирает в больнице после жестоких пыток, которым подвергли его неизвестные преступники.Перед смертью он успевает лишь шепнуть своему ученику Дэвиду Свифту странный набор цифр — ключ к последней, не известной миру теории Эйнштейна. И тотчас же Дэвида похищают представители спецслужб, намеренные любыми средствами выбить из него информацию, однако Свифту чудом удается бежать…Вместе со своей давней подругой, известным физиком Моникой Рейнольдс он начинает собственное расследование и обнаруживает: в тайну последней теории были посвящены четверо доверенных ассистентов Эйнштейна.
Насу КинокоГраница пустоты(Kara no Kyoukai)Перевод с японского — Alyeris, Takajun (baka-tsuki.net) Перевод с английского — Костин Тимофей.
Мартин Брок — негодяй. Ему это известно, так же как и его любовнице, скандалистке Луизе. Прожигающий жизнь англичанин, он занимается сбытом кокаина на Коста-дель-Соль. Воли Мартина хватает только на то, чтобы мечтать о колоссальной сделке, которая радикально изменит его бесполезное существование. Мечта его сбывается, но пять килограммов кокаина стоят слишком дорого. Брок сполна заплатит за них смертельным ужасом, узнает, что такое самое страшное предательство и гибель близких…
Он поместил в чикагской газете объявление: «Ищу верную жену». Она откликнулась, назвав себя в письме «простой честной женщиной». Вот только она не была ни простой, ни честной, и у нее имелись вполне определенные — и довольно жестокие — планы относительно новоиспеченного мужа. Чего не учла Кэтрин Лэнд, так это того, что у одинокого и загадочного Ральфа Труитта тоже есть свой собственный план.
Действительно ли конец света, который пророчит Библия, вот-вот обрушится на наш мир? И страшная тень Апокалипсиса неотвратимо нависла над всеми нами, и только избранные избегнут казни? Или все это лишь удобное прикрытие для тех, кто под видом благодетелей человечества мечтает заполучить власть над планетой?Зои Брэдбери, археолог, специалист по раскопкам в библейских землях, в одной из своих экспедиций обнаруживает фрагменты древнего пророчества о гибели мира. Проходит немного времени, и девушку похищают.
В Нашей Любимой Школе наступил конец семестра. Большинство учеников готовились разъехаться по домам; кое-кто собирался в поход по Скалистому краю. Но пятеро подростков предпочитают принять участие в «эксперименте с реальностью». Так называет три дня добровольного заточения в Яме, подвале без окон в заброшенном флигеле школьного здания, инициатор затеи Мартин. Он же обещает выпустить ребят на свободу через три дня. Поначалу пребывание в Яме кажется забавным: шутки и смех, выпивка и вкусная еда. Но три дня проходят, а Мартин не появляется...Английский писатель Гай Берт — «один из тех экспериментаторов, что запускают воздушных змеев в грозу».