Клуб любителей фантастики, 2014 - [10]

Ксандер гладил её своими синтетическими руками, прижимался к ней, целовал искусственными губами. Нервные импульсы, проносящиеся внутри Ксандера по кабелям-нервам, несли чувство, которое можно было назвать «любовью». Синтетической, искусственной, но всё же любовью…

Цветы…

Сверхскоростной фрегат «Курск» делал виток за витком вокруг Млечного Пути. Стремительно разрывая пространство на околосветовой скорости, он облетал родную галактику. Словно страж, словно звёздный патрульный. Корабль, буравящий пространство и несущийся миллиард километров в час, застыл во времени. А окружающий мир, существовавший в обычном ритме, старел и угасал. Делая очередной круг несколько веков назад и пролетая вплотную к Солнечной системе, Ксандер увидел, как Солнце обратилось в тлен. Светило угасло и схлопну-лось, а его тело развеялось далеко вокруг в виде пылевых облаков. Смазанные образы были иллюзорными и какими-то нереальными. Они вызывали удивление, печаль и недоверие. Звезда, что подарила жизнь Ксандеру и всему, что было для него родным и любимым, умерла. Данный факт обескураживал и пугал. Он прекрасно понимал, что так должно было случиться… Как и понимал то, что вслед за изменениями в родной системе наступит время более глобальных перемен. Сегодня Ксандер смог рассмотреть центр галактики. Горящее агонизирующее пространство прятало пустоту. Ужасающую, расползающуюся во все стороны. На месте небольшой чёрной дыры, что некогда пульсировала в центре Млечного Пути, вырос колоссальный монстр, жадно поглощающий систему за системой.

— Пора, — сам себе сказал Ксандер и ввёл новую задачу в бортовой компьютер.

— Направление движения изменено, возможно временное снижение общей скорости на три десятых процента, — заботливо отрапортовал корабельный разум.

— Ничего страшного, наверстаем, — всматриваясь куда-то вдаль, рассеяно протянул Ксандер, — у нас впереди целая вечность… ^ТМ

Валерий Гвоздей ПСИХОТЕРАПЕВТ 2'2014

Очередной пациент. Словоохотливый. Пока я проводил осмотр — негромко бубнил, изливая душу:

— Техник Петров говорит, я непутёвый. Руки-крюки, не тем концом вставлены… А разве бывает — не тем концом?

— Ты его слушай больше, он тебе ещё не то наплетёт… — фыркнул я.

— Хлебом не корми — дай унизить кого-нибудь… Тут придержи, одним пальцем.

— Техник Петров говорит, я дубина стоеросовая. Говорит — со мной раньше времени в гроб сойдёшь.

— Не бери в голову.

— Наши Петрова избегают, стараются не попадать в его смену. Шпыняет и шпыняет… А вчера мне сказал: «Ты плохо смазан».

Н-да.

Оскорбление для горнопроходческого робота.

— Ещё сказал: «У тебя логические цепи клинит».

Более тяжёлое оскорбление.

Даже, показалось, синтезированный голос прозвучал обиженно.

Хотя им не положено — обижаться. Ну, Петров. Так он разладит всё подвижно-механическое оборудование базы.

Едва различимое жужжание, сопровождающее перефокусировку объективов. Как раз тот самый «взгляд никуда», характерный для нуждающихся в коррекции.

Бедняга дезориентирован.

Оценка, навязанная человеком, противоречит собственному тестированию систем.

Раздрай. Комплекс неполноценности. Казалось, вот-вот из него посыплются шестерёнки. И робот осядет на пол грудой металла и пластика.

Хотелось погладить синеватые, в окалине, плечи ГПР-7. Но ведь робот не почувствует.

Я вздохнул.

Отвёртку положил.

Взял тестер. Полез в тускло поблескивающее, хорошо смазанное — что бы ни плёл техник Петров, — нутро агрегата. Не выявил неисправностей.

Вернул панель на место, закрутил винты как следует:

— Гироскопы в норме, зря переживал. Ты у нас в порядке. Спокойно работай.

ГПР-7 помедлил. И признался:

— Я не из-за гироскопов. Как пообщаюсь с вами — легче… Правда. Наши давно заметили. Спасибо вам…

Робот, стараясь мягко ступать, вышел за дверь мастерской.

Техник Петров становится проблемой.

Ребята в бригаде зубастые. Не очень-то наедешь. Отбреют — мало не покажется.

Вот он, зараза, и повадился. Отыгрывается на безответных.

И получается, я вроде психотерапевта. Вправляю мозги.

Сегодня же проведу с Петровым серьёзную беседу.

Если не уймётся, до начальника базы дойду.

Сколько можно — издеваться.

— Ну, кто следующий? — крикнул я.

— Заходи. ^ТМ

Константин Чихунов СПОСОБНЫЙ ЭКЗЕМПЛЯР 2'2014

Шилов был вне себя от ярости. Он не терпел непрофессионализма и случайных людей в науке. И вот сейчас, когда результаты исследования собирались забрать военные, он просто не находил слов.

Всё началось чуть больше года назад, когда в результате пробного бурения геологи наткнулись на гигантскую полость в коре Земли. Данные видеосъёмки и лабораторные анализы проб воздуха из каверны заинтересовали учёных. Это способствовало принятию решения о более детальном исследовании объекта. Год ушёл на прокладку туннеля, соединившего поверхность Земли и пустоту в её недрах.

Шилов никогда не забудет той минуты, когда он впервые ступил в таинственный и необыкновенно красивый подземный мир. Поверхности, ограничивающие полость в тех местах, где до них добивал свет прожекторов, ярко сверкали антрацитовым цветом. Причудливые выросты и колонны создавали атмосферу неземного ландшафта, превращая учёных в исследователей неизведанных миров. Шилов присутствовал здесь в качестве биолога. Будучи доктором наук, он руководил лабораторией в одном из НИИ.