Клуб любителей фантастики, 2003 - [8]
— Это с каким же? — заинтересовался сотрудник «Мышуйской правды».
— Следует обязательно поместить рядом мой научный комментарий или, если угодно, votum separatum главврача.
— То есть ваше особое мнение, — проявил эрудицию газетчик.
Главврач кивнул.
— Так вот. Если вы давно в Мышуйске, то понимаете, что в моей клинике нет безнадежно больных людей. И в то же время во всем городе нет абсолютно здоровых. Все мышуйцы — мои потенциальные пациенты.
— Да, да, — согласился журналист. — Я тоже в свое время провел здесь несколько недель.
— Так вот. А что касается Знахарева, мы здесь имеем довольно тяжелый случай. Его пиявки от дурости — мощнейшее психотронное оружие. Знаете, когда я это понял? Когда, еще будучи на свободе, Зосипатор решил подлечить Прокофия Кулипина — нашего самого знаменитого изобретателя. Чем дело кончилось, знаете? Прокофий избавился от дурных снов, от пагубной привычки к алкоголю и тремора. Но вместе с тем и от своего таланта. Вот уже больше трех лет его не посещала ни одна идея. То, что Знахарев называет дуростью, — на самом деле есть творческое начало.
— А как же он сам? — удивился корреспондент. — Ведь только на пиявках вся его деятельность и держится.
— Правильно, он сам — исключение. Возможно, Знахарев элементарно вытягивает творческую энергию из других людей и впрыскивает ее себе. Представляете, как он опасен! Изолируя его в своей клинике я просто стремлюсь уберечь город от полного отупения и озверения. А возможно, и не только город. Возможно, весь мир от гибели спасаю.
— В каком смысле?
— А вспомните, как Зосипатор хотел уйти из Мышуйска и не смог. Это был первый случай подобного рода. До этого от нас уезжали и улетали все, кто хотел. Между прочим, в кругах, близких к генералу Водоплюеву, утверждают, что именно тогда и опустился на город некий энергетический колпак, проницаемый лишь в одном направлении. Само мироздание сопротивлялось знахаревской «борьбе с дуростью»!
— Жуть какая! — выдохнул журналист — Неужели это правда?
Клементий Виссарионович не успел ответить, потому что дверь кабинета внезапно распахнулась, и на пороге объявился взлохмаченный и сильно перепуганный человек в больничной пижаме.
— Что такое, Филипп Индустриевич? — заботливо поинтересовался главврач.
И тут же отрекомендовал вошедшего представителю прессы.
— Доктор физиологических наук Филипп Индустриевич Мозжечков.
— Клементий Виссарионович! — взмолился Мозжечков, чуть не плача — Этот бандит Знахарев опять бегает за мною со своими пиявками.
— Вот безобразник! Я ж ему выдал четыре особи исключительно для личного пользования в профилактических целях.
— Знаю, — тяжело дыша, отвечал Мозжечков, — так он по ускоренной методе сам отстрелялся, потом пиявок в охапку и за мной бегом, а мне же каких-нибудь два дня осталось — и все! Я завершаю величайший труд эпохи. Я, наконец, понял принцип формирования скорлупы в человеческом организме. Ради всего святого, избавьте меня от этого вредителя! И тогда уже в нынешнем году женщины смогут откладывать яйца!..
— Успокойтесь, Филипп Индустриевич, санитаров вызывали?
— Да, они держат его, но…
— Хорошо, — главврач поднялся.
— Я сейчас лично во всем разберусь. Вот видите, — повернулся он к корреспонденту уже в дверях. — Надеюсь, теперь ваша газета напишет правду о больнице имени Вольфа Мессинга? Я очень, очень рассчитываю на ваш профессионализм и объективность.
ТЕХНИКА МОЛОДЕЖИ 2 2003
Сергей Чекмаев
ОЧЕВИДЕЦ
Антон лениво щелкал мышью, морщился, поглядывая на экран монитора. Материалы вчерашнего эфира оставляли желать лучшего. ДТП на Волгоградке с пьяным водилой. Трое пострадавших, жертв нет. ДТП в Капотне: наезд на остановку, пустую, слава Богу. Пожар в заброшенной сторожке старого склада. Здесь без жертв не обошлось — двое бомжей сгорели заживо вместе со своим временным обиталищем. А может, и не бомжей, может, кто-то таким образом спрятал концы своих грязных делишек.
В кадре лениво дымилось нечто деревянное, пожарные, по трое на брандспойт, старательно заливали «возгорание» целыми океанами воды. Недалеко топтались и вездесущие зеваки, — несмотря на ранний час, их набралось порядочно: мальчишки с ближайших домов, собачники, всякие там бегуны-джоггеры, сторонники здорового образа жизни. Вон один такой стоит: высоченный, как каланча; вырядился не по погоде в темный бесформенный плащ. Бэтмен, блин!
Так, что там еще? Бытовуха. Обыденная до зубовного скрежета: познакомились, выпили, закусили, снова выпили… тут выпивка кончилась, а когда решали, кто пойдет за новой порцией — схватились за ножи. Цинизм, иначе не скажешь, а все равно — рутина. Такими материалами рейтинг не поднимешь. А значит, шеф опять будет слюной брызгать и про «о-о-очень серьезных людей» рассказывать, которые не для того деньги на канал давали. Если и сегодня не подвернется материал, из которого спец-репортажик можно раскрутить.
Может, ночная бригада что-нибудь этакое привезла?
Антон поискал глазами трубку. Оде же она?
Наконец, телефон нашелся под пачкой разношерстных бумаг, прижатых от сквозняка переполненной окурками пепельницей. Антон набрал номер, зажал трубку плечом. Глебов мобильник привычно отбарабанил: «Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети». Олух! Опять оставил где-то! Придется в аппаратную звонить… Как же там новенькую эту зовут? Катя, что ли?
