Клуб «Алиби» - [31]

— В этой коробке, — юрист слегка подтолкнул ее ботинком, — лежат документы из кабинета Филиппа Стилвелла, которые скопились там за последние несколько месяцев. Я выкрал их прошлой ночью, взял на себя эту ответственность, потому что, если бы не я, то Шуп сделал бы это. И Шуп, мистер Херст никогда бы не отдал их вам. Он бы их сжег. Эти документы уничтожат Макса Шупа.

— Каким образом? — Херст опустился на свой стул.

— В них записано, со всеми подробностями, как Шуп систематически нарушал Акт об американской нейтралитете, содействуя и подстрекая французское правительство в нынешней войне.

Херст разразился смехом. Они все поддерживали и подстрекали французское правительство, но не афишировали этого.

— И вы принесли эти документы мне?

— Американскому посольству следует знать, — резко сказал Моррис, — что Стилвелл был орудием в руках Шупа. На дружеской ноге с французами. Такое сотрудничество в условиях войны вряд ли укладывается в рамки политики «Салливан и Кромвелл». Мистер Фостер Даллс закрыл парижский филиал в прошлом сентябре именно для того, чтобы избежать такого рода инцидентов. Шуп врал Даллсу. Использовал собственные симпатии и интересы для прямого давления на американский закон. Стилвелл был его орудием.

— Почему вы не пошли с этим к Фостеру Даллсу?

— О, я еще сделаю это, — уверил его Моррис. — Карьере Шупа в «С. и К.» пришел конец. Но жизнь в Париже такая нестабильная, после того как немцы перешли Мез, все разбегаются отсюда на все четыре стороны. Думаю, что консульство — лучшее место для хранения доказательств. В случае если Шуп задумает бежать. Не дожидаясь, пока его осудят.

— За что? За нарушение Акта о нейтралитете?

— Нет, нет, мистер Херст, — быстро улыбнулся Моррис. — За убийство Филиппа Стилвелла.

В коробке оказалось восемь папок, по одной на каждый месяц войны, в них лежал довольно странный набор документов, какой только мог себе вообразить Херст: бумаги, исписанные Стивеллом от руки, имеющие смысл только для их автора, статьи, вырезанные, кажется, из научных журналов, короткие сообщения, подписанные М. Ш., похоже, были от Макса Шупа; письма, адресованные в Банк Парижа и Нидерландов.

Все сводилось к списку дат, который Херст нашел в последней папке и был написан Стилвеллом от руки.

Март, 1939 год

Богемия и Моравия присоединены к Германии. Пометка: этот регион является единственным источником урана в Европе, теперь он под немецким контролем.

Жолио и коллеги показывают, что расщепление атома урана одним нейтроном приводит к эмиссии больше нейтронов, чем один. Возможна цепная реакция, можно использовать как источник энергии… или взрыва.

1 апреля 1939 года: Жолио получает телеграмму от своего американского коллеги, который просит его прекратить публикации результатов экспериментов из-за начала войны в Германии.

1 мая 1939 года: Жолио получает 5 патентов на строительство и использование ядерных реакторов. Ассистенты фон Галбан и Коварски.

Июнь, 1939 год: Более пятидесяти статей опубликовано по всему миру о расщеплении атома. Эксперименты становятся опасными.

Сентябрь, 1939 год: Я приезжаю в Париж. Франция и Британия объявляют войну Германии.

Ноябрь, 1939 год.

Жолио забрали на военную службу. Капитан, Первая группа, Научное исследование.

Министр французского правительства Дотри закупает 400 кг урана у компании «Метал Гидрид Инк.», Клифтон, штат Массачусетс (клиент «Салливан и Кромвелл»). Также скуплен весь запас тяжелой воды, хранящийся на складе «ГидроНорск» в Норвегии. (65 процентов «ГидроНорск» принадлежит Банку Парижа и Нидерландов. Клиент «Салливан и Кромвелл»).

Клиенты просят совета «С. и К.». Шуп передает дело мне.

Выясняется, что тяжелая вода уже выставлена на продажу вторым акционером «ГидроНорск», «Ай Джи Фарбениндастри» (25 процентов акций, клиент «Салливан и Кромвелл». См. документы Роже Ламона).

Март, 1940 год: банковский служащий успешно проводит переговоры по ссуде акций «ГидроНорск» Франции.

Апрель, 1940 год:

Немцы захватывают Норвегию и оборудование «ГидроНорск».

Май, 1940 год

Война начинается на линии Мажино.

Предупредить Жолио об опасности его циклотрона.

На этом список обрывался.

Херст продолжал сидеть за столом молча, в руках у него были записи Стилвелла. Он почти ничего не понимал в физике, но помнил только, что как-то не так давно Буллит рассказывал об Альберте Эйнштейне. Этого человека выгнали из Принстона, и он был козлом отпущения во всех смыслах. Несмотря ни на что, он написал письмо прямо Рузвельту, предупредив его о том, что немцы работают над созданием атомной бомбы. Фунт или два этого взрывчатого вещества могли уничтожить такой город, как Нью-Йорк.

Как сказал Буллит, Рузвельт не знал, стоит ли серьезно относиться к заявлению Эйнштейна. Большинство ученых, с которыми консультировался президент, сказали, что способа создания такой бомбы не существует.

Пока Филипп Стилвелл и французы не нашли его.

— Макс Шуп способен на убийство, — спокойно сказал Буллит, когда Херст поймал его у него в кабинете. — Думаешь, в заявлениях Морриса есть доля правды?

— Пока ничего, что можно было бы доказать. Но документы полны записей об исследованиях атома.