Клоун Иван Бултых - [19]
Что верно, то верно. Именно несет меня всегда. Но, что удивительно, несет меня всегда не по течению, а против. Вот вам, пожалуйста, типичная и яркая история.
ГЛАВА N + 13
(Выговор за шутовство в государственном учреждении города Чистоомута)
Наш завод был завод опытный. Он осваивал новые автопилоты, налаживал технологический процесс, а потом передавал на другие заводы для серийного производства. И всю дорогу наши на этих заводах целыми командами крутились.
Дмитриев часто ездил и меня с собой брал. Как инженера и сборщика. Я был очень для него удобным. И собирать приборы мог своими руками, и чертежи читал. И вот оказался я как-то в городе Чистоомуте. В командировке.
Иду я по улице. Вижу: рыбный магазин. Ну, нечего мне делать в рыбном магазине! Живу я в гостинице, кормлюсь в ресторане, задаром мне этой трески не надо или хека.
А все-таки несет меня туда. Захожу.
Смотрю — селедка продается. Прекраснейшая селедка! Один человек ее покупает. И говорит:
— Заверните, пожалуйста!
— Не во что.
— Как же я ее понесу? — кричит он. — Она же ведь мокрая!
— Как хотите, так и несите. Нет бумаги у нас.
— Безобразие!!! — кричит человек.
Тут я понял, зачем меня в магазин занесло. И тоже стал возмущаться:
— Странный покупатель пошел, — говорю. — Ему селедку дают, а он бумаги требует! Сегодня ему селедку заверни, завтра веревочкой перевяжи. А послезавтра он захочет, чтобы ему селедку на дом доставили. Так ведь до чего докатиться можно? До коммунизма полного! Нет, с такими людьми нам с горторгом не по пути. Дайте мне семь штук самых красивых. А бумаги не надо!
Взял я три штуки в одну руку, четыре — в другую и пошел против течения на улицу. Иду, сам не знаю куда. Вдруг вижу вывеску:
Вот то, что мне надо. Вхожу, спрашиваю:
— Где тут у вас главный начальник сидит? Бывший…
— На втором этаже пятая комната. Только он не бывший, а всегдатошний. Он пять лет уже у нас.
Стал я раздеваться. Как пальто снять? Я гардеробщице говорю:
— Вы селедку подержите, пока я один рукав сниму, а потом мы поменяемся.
Она видит, человек одет хорошо, не скандалит, не ссорится. Селедку принес. Мало ли что: может, человек подарок хочет сделать начальнику или комиссия какая селедочная. Она и предлагает:
— Идите прямо в пальто. Прямо в кабинете и снимете.
Пошел я в кабинет к начальнику т. Григорьеву Н. К. Секретарша спрашивает:
— Вы почему в пальто? У нас совещание.
— А я, — отвечаю, — именно на это совещание и пришел.
— А это что?
— Это я образцы принес. Стала она меня раздевать. Три селедки взяла — я руку аккуратно вытащил. Потом вторую так же. Так и стоим. Три селедки у нее, четыре — у меня.
— Как про вас доложить?
— Иван Бултых из центра.
— Знакомая фамилия, — говорит.
— А как же? Очень известная фамилия. В широких общественных кругах общественности.
— А что с образцами делать?
— Помогите мне их занести. Вошли мы в кабинет.
— Николай Константинович, к вам товарищ Бултых с образцами.
Тов. Григорьев Н. К. встал. Смотрит на меня. Я с селедками. Две в одной руке, две в другой. Секретарша тоже с сельдью развесной в разных руках. Из одной они вместе выскальзывали.
— Давайте знакомиться. Подержите, пожалуйста.
И селедку ему протягиваю, чтобы руку освободить для приветствия. Он селедки взял, со мной поздоровался. Секретарша свои образцы кому-то передала и к телефону бегом. Только два человека в кабинете остались, селедкой не охваченные. Я им каждому по селедке протянул:
— Посмотрите, как вам это нравится? Они взяли. Стали рассматривать. Теперь все в кабинете стоят, селедки за хвосты держат. Положить нельзя: мокрая она, сочная, а выбросить жалко — селедка прекрасная.
— Зачем вы их принесли? — говорит начальник торга. — Что за образцы? Ничего не понимаю.
— Это образцы того, как у вас в городе торгуют неправильно.
Тов. Григорьев Н. К. понял все.
— А если у нас в городе бумаги нет? — говорит. — Может такое быть?
— А может такое быть, чтобы в городе электричества не было или воды?
— Сравнили тоже! Без электричества и воды жизнь сейчас немыслима.
— Я считаю, что и без бумаги жизнь сейчас немыслима. А если мне надо с этой селедкой в автобусе ехать или в самолете? А если у меня свидание назначено с девушкой? Мне так и сидеть с селедкой за хвостики?
И ушел.
Но самое смешное — эта селедка ко мне вернулась вечером. Сижу я в номере. Входит Дмитриев. А она у него в руках. Правда, не такая уже сочная.
— Привет, шут! Знаешь, где мне этот подарок вручили? В горкоме партии. И велели тебе передать со строгим выговором за шутовство в государственном учреждении. Что прикажешь делать?
— Ничего. Скажите, не на чем выговор писать — бумаги нет в городе.
Так и не расстался я с селедкой. Отдал дежурной по этажу. Через два дня бумаги в этом городе завались стало.
— Селедки не было! — вставил засекреченный босс.
— И селедка была. Только не было спокойствия в моей душе. Почему это мне влетело, а не товарищу Григорьеву Н. К. за такую безбумажную торговлю.
— Смотрите на него, Володя, смотрите внимательно. Этот человек недоволен своей судьбой. А у меня такое впечатление, что он имеет величайший блат не только на земле, но, может быть, и выше! Я все смотрю, когда он голову сломит, а ему все сходит с рук. И шутовство, и самодеятельность на арене, и пятое, и десятое, и одиннадцатое! Ну, ладно. В таких ситуациях, как с вашим Тихомировым, есть одно правило: враги. Его враги. Потому что они твои друзья. С них и надо начинать.
