Клинок Ворона - [8]
Усевшись прямо в снег, я погрузилась в изучение недр рюкзачка. Удручающе пусто. Небрежно запакованные в пакет бутерброды энтузиазма не вызвали, промокший коробок спичек тоже сейчас был ни к селу, ни к городу. Зато в боковом кармашке обнаружился компас. Я о нем совсем забыла, увлекшись проверкой на практике знаний по природоведению. Короткого взгляда на циферблат вполне хватило — стрелка, которой полагалось при любых обстоятельствах указывать на север, медленно вращалась вокруг своей оси, нагло убеждая, что север со всех сторон, впрочем, как и юг.
— Дурдом, — констатировала я, спрятав обратно в кармашек сошедший с ума механизм, и продолжила свой путь в неизвестном направлении по загадочному маршруту.
Прошло уже больше пяти часов, как я занималась ориентированием на не особо пересеченной местности. В окружающем пейзаже изменений не произошло — сумерки, деревья, снег, тишина — все оставалось на своих местах. Я продолжала упрямо тащиться вперед. Было чертовски скучно — никаких неожиданностей, опасностей и тому подобной романтической чепухи.
Шаг. Еще один. Думаю, со стороны я больше всего напоминала страуса, забредшего в тайгу — каждый раз, чтобы вытащить ногу, мне приходилось задирать колено чуть ли не до подбородка. Еще шаг. Ногу выше. Однообразие притупляло внимание. От него мой мозг постепенно выключался, передавая рефлексам управление телом. Шаг. Еще. Еще, еще...
Решив провести следственный эксперимент, я закрыла глаза. Несколько метров удалось пройти в блаженной темноте, без опостылевшего вида на снег и черные тени деревьев. Потом я благополучно врезалась в ствол. Глаза раскрылись сами собой.
Возмущенно потирая ушибленный лоб, я уже открыла рот, для того, чтобы выразить свое негодование, и тут же со стуком его захлопнула. Даже язык прикусила.
Передо мной была копия той полянки, на которой я нашла странный нож. Только вот не было здесь ни пня, ни ковра из хвои — лишь черный блестящий песок и костер, горящий ровно в центре. Бледно-зеленое пламя рваными языками металось на несуществующем ветру.
— Есть кто живой? Пустите на огонек!
Тишина раскололась от моего хриплого голоса, тактично выждала секунду, и, сгустившись, снова обступила со всех сторон.
— Молчание — знак согласия, — пробормотала я и решительно прошла к центру полянки. — Простите, что без приглашения. Так уж получилось. Обещаю вести себя тихо и руками ничего не трогать. Я ненадолго, чуть-чуть посижу и уйду.
На мгновение огонь замер, словно рассматривая незваного гостя, потом вновь заплясал в том же отрывистом ритме. От него веяло жаром, но не обжигающим, как от обычного пламени, а сухим и ласковым.
Усевшись на песок, я стянула с себя отсыревшую куртку и разложила ее рядом с костром. Усталость как будто ждала именно этого момента — тут же навалилась на плечи бетонной плитой, давя на шею и пригибая ставшую тяжелой голову, а черный песок вдруг показался самой мягкой периной на свете. Подложив рюкзак под голову, я свернулась клубочком. Зеленые языки пламени продолжали танцевать свою джигу.
Я так и не поняла — уснула или нет? Если уснула — то что мне снилось? Зеленый огонь, черный песок и исполины-деревья? Через какое-то время усталость рассеялась, и стало отчетливо ясно — надо двигаться дальше. Чудно, вроде и с полянки меня никто не гнал, и костер по прежнему выбрасывал вверх языки пламени, ничем не показывая, что я ему мешаю, а меня словно что-то в спину толкало.
Натянув успевшую высохнуть куртку, я закинула на плечо рюкзачок, несколько секунд потопталась на месте, борясь с собственной стеснительностью, а потом все же прошептала:
— Спасибо.
Костер и полянка промолчали.
Наугад выбрав направление, я бодро зашагала вперед. Забавно, но идти стало значительно легче. Похоже, я приобрела необходимый навык передвижения в особо заснеженных условиях. Отойдя метров на сто, я обернулась. Может, чтобы напоследок полюбоваться отблеском зеленого пламени?
Полянки не было. На том месте, где она должна была находиться, стояли уже опостылевшие деревья, чуть светясь в сумраке серо-серебристой хвоей. Наверно, следовало бы удивиться, или выругаться в лучших традициях фантастических фильмов: в тот момент, когда главный герой обнаруживает что-то, способное поразить его недоразвитое воображение, он говорит «твою мать».
Удивляться не хотелось, ругаться тем более, поэтому я просто развернулась и двинулась прежним курсом. Погребенные под снегом километры равнодушно ложились под ноги. Оставалось только равномерно передвигать конечности, да считать шаги.
Голову занять было решительно нечем. Думать о том, как волнуются вернувшиеся раньше времени родители — поочередно таская друг другу валерьянку — не хотелось. Все равно сделать я ничего не могла, а выматывать себе душу, представляя заплаканное мамино лицо, и этим превращать и без того нерадостную дорогу в адские круги — не мой метод. Нет, я не равнодушная, и родителей своих очень люблю, просто я фаталист: когда есть возможность что-то изменить — приложу все силы, а когда она отсутствует — сожму зубы и смирюсь. К слову, поступать так мне приходилось редко, ведь как сказал кто-то мудрый, «Из каждой ситуации есть как минимум два выхода». Только забыл предупредить, что есть одна загвоздка — оба выхода могут оказаться очень неприятными.
Далекое будущее, бескрайний мир. Главный герой осознает себя в бесконечном цикле перерождений, полностью лишенным памяти. Он воплощается в тщедушном теле с единственной целью: вернуть воспоминания и найти собственное место в жизни. Правда, для этого придется как следует разобраться в окружающей чехарде и дорасти до нужного «ранга». Хорошо, что на помощь иногда приходят внезапно просыпающиеся латентные сверхспособности… Кто-то считает парня балластом; иные, напротив — билетом наверх. Многие хотят подружиться с его «альтер эго»; другие ценят новую личность наравне с утерянной.
Это Первый мир. Здесь история не останавливается на том моменте, когда ты попадаешь в иное малознакомое измерение и идёшь, извините, в Школу… Нет, нет, нет. Это только начало! Не успел ты даже года продержаться в стенах этого прекрасного заведения, а тебя уже прокляли. Кто посмел? Да так, ничего особенного. Ну правда, просто какой-то там сильнейший некромант, что только что проснулся после многолетнего сна и, судя по всему, очень недоволен этим.
Приключения продолжаются, Тесса, Кальдер и Эш отправляются искать способ исцелить маму Тессы. Лорд-чародей Квешир из Блэкгрова, выслушав их, берет Кальдера в заложники и требует, чтобы Тесса и Эш принесли ему Грейвенвуд, волшебную деревянную табличку, хранящуюся у правящей семьи Фейрлейс, которую теперь возглавляют дядя Тессы, Мейс Элдред, и его жена, Оделия Кэтвик. Но наши герои не знают, как украдут ее. Никто еще не смог это сделать, хотя многие желают силы Грейвенвуд, которая может сделать своего владельца непобедимой.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Когда-то люди плавали по океану по собственной воле. Теперь корабли гниют. Нашли применение лишь баржам. Гай был уверен, что его минует чаша сия. Совсем недавно отчуждение было редким приговором, который выносили только отъявленным убийцам и каннибалам, но теперь он звучит всё чаще. Приговоренных загоняют на баржу. Полицейский буксир отволакивает её далеко в море, до сильного течения. И течение уносит баржу в неизвестность, предоставляя приговоренных самим себе и океану. Никто никогда не возвращался из этого путешествия, никто не мог сказать, какова судьба тех людей.
Человек-легенда, человек-эпоха, везде и всюду – победитель. Человек богатырской силы и стальной воли. И при этом – обыкновенный советский человек, прошедший вместе со страной сквозь все исторические вехи и испытания.Он стал легендой разведки морской пехоты в годы Великой Отечественной войны. Он стал одной из легенд «солнечного» Магадана, где не по своей воле рубил лес и добывал золото. Он колесил водителем-дальнобойщиком по просторам Советского Союза и Европы – и мало кто из дальнобоев не слышал рассказов о человеке, которого боялись и уважали все дорожные бандиты.Дмитрия Дмитриевича Вонлярского помнят и чтут многие ветераны Военно-морского флота, Федеральной службы безопасности и Генеральной прокуратуры России.
Русские и украинцы всегда жили вместе и жили дружно. Поссорить братьев-славян было первоочередной задачей Западного мира и подкупленных им агентов влияния из числа людей всегда и всем недовольных. На Украине получилось, в России нет. Как происходило развитие ползучих революций в наших странах, чем обернулась деятельность ЦРУ для людей непричастных и сотрудников пятой колонны, наглядно показывает книга «Украина це Россия». Контингент получит всё, что хотел, но не мог найти в предыдущих книгах: • как зомбируют людей • за что скакали майдауны • кто сбил «Боинг» • куда подевался Blackwater в степях Украины • как выглядит коричневый переворот • надо ли идти на митинг и брать с собой маленьких детей • как и зачем разгоняют демонстрации • куда ведут несогласных мощнейшие российские мыслители — певцы, артисты, журналисты • почему антисоветчик всегда русофоб В книге найдутся познавательные лекции о православии и про ислам с последующими вопросами и ответами по теме доклада.
Книга, которую невозможно забыть. Мужик с топором – герой российских улиц и защитник семьи. Простой человек, способный преподать недругу урок мужества – достойного мужского поведения в смертельно опасной ситуации. Известный мастер рукопашного боя, основатель стиля каратэ кои но такинобори рю Андрей Кочергин наглядно объясняет всем желающим, как надо себя вести, чтобы оставаться мужчиной.Эта книга – напоминание о мужском долге перед собой и своей страной! Современные мужчины порой старательно пытаются забыть, что они, прежде всего, воины! Мужчины, за спинами которых их дом, их семьи, их Родина.