Клинок Богини, гость и раб - [21]
Легкость и праздник вылетели вон из головы, как вылетает пробка из растрясенной бутылки перебродившей медовухи. Он рывком поднялся, выхватив из-под подушки кинжал.
– Кто здесь? – спросил сурово.
Тень шевельнулась вновь.
– Покажись, не то убью.
– Прошу, не надо, – раздался невинный женский голос. Девушка выплыла из угла комнаты на ее центр. Агравейн не узнавал прибывшую.
– Кто ты? – Сталь кинжала опасно поблескивала в его руке, играя бликами проникающего сквозь окно лунного света.
Девушка молчала, пытаясь совладать с собственным голосом.
– Дочь кого-то из знати?
– Я… – голосок дрогнул, – я Диала, дочь князя Даграна из княжества Рыб.
– И что тебе здесь нужно? – спросил он с настороженностью в голосе.
Девушка не ответила – как-то странно шевельнулась, и ее покров – шелковый халат – пал к ногам. Девица стояла абсолютно обнаженной. Агравейн хмыкнул.
– Что… такое? – встревожилась Диала. – Я кажусь тебе смешной? – Даже в темноте Агравейн видел, как она покрылась краской от смущения и попыталась прикрыть наготу руками.
– Нет, нисколько. – Агравейн знал, что и женщина может, подобно ядовитой змее, пронести в спальню клинок, но безотказная интуиция говорила ему, что сейчас – не тот случай. – Ты прекрасна, – сказал он ей, приближаясь. В отсветах лунного сияния силуэт гостьи был виден довольно отчетливо.
Агравейн подошел вплотную и взял лицо девицы в ладони, мгновенно ощутив девичью дрожь.
– Сколько тебе лет, Диала? – спросил он своим проникновенным бархатистым голосом. Против него девушка казалась ребенком.
– Шестнадцать, – прошептала она, завороженная янтарными глазами.
– Шестнадцать, – повторил Агравейн. – Скажи, Диала, у тебя есть сестры? Или ты единственная дочь добряка Даграна?
Агравейн приметил замешательство девицы и внутренне вновь усмехнулся.
– У… у меня есть две сестры, – поникла Диала.
– Это хорошо, – добавил Агравейн. – Тогда пойдем?
Девушка вскинула глаза. О, Праматерь, до чего же он великолепен…
В душе Агравейна не дрогнуло ни струнки – да мало ли их приходило к нему вот так, посреди ночи, в покои дворца, в шатры лагеря и даже в дома его друзей? А порой во время особо буйных попоек, в обрядовые праздники и в тот же Нэлейм – со сколькими он спал вовсе под открытым небом? Эта Диала не первая и даже не сотая… И уж точно не последняя! Так же, как со всеми другими, Агравейн уходил от забот этого мира на время, и так же как с другими, завтра, выпроводив ее за дверь, не вспомнит, как звали. В лучшем случае когда-нибудь в его голове мелькнет мысль «дочка добряка Даграна», да и то вряд ли.
Спустя тридцать два часа Агравейн выехал из дворца Аэлантиса как представитель семьи Тандарион и командир охранного отряда его сестры, принцессы Виллины, которой полагалось выйти замуж за Тройда, наследника Иландара и племянника Неллы Сирин.
– Нелла написала, что пришлет Итель на свадьбу, – как-то вечером сказал Рейслоу Стансор, герцог Мэинтарский, владыка северных земель Иландара, жене, вот уже вторую неделю не встававшей с постели из-за хвори. Он проживал середину пятого десятка годин; его темные волосы до подбородка изрядно посеребрила седина, почти черные глаза хранили зоркость. В прошедших войнах Рейслоу потерял половину правого уха и, как ни странно, мизинец на левой руке. Ростом он не удался, твердое под одеждой тело покрывали бесчисленные жесткие волоски.
– Итель, – слабым голосом произнесла Мэррит, – неужто я снова увижу ее? – спросила себя. – Так много времени прошло с тех пор, как мы отправили ее на Ангорат.
– Ты отправила, – парировал христианин. – Я был против этой затеи, ты знаешь. Воспитание в монастыре не принесло бы ей никакого вреда, а кто знает, что из нее воспитали в этой твоей «обители»? – насупился герцог. Женщина в ответ улыбнулась:
– То же, что когда-то из меня. И если помнишь, мои жреческие змеи не помешали тебе взять меня в жены.
«Ты сестра короля», – мелькнула мысль в голове Рейслоу.
– Угу, – буркнул он вслух, – не помешало.
– Вот и Лигара это не остановит.
– Сдался тебе этот Лигар! – взъерепенился мужчина.
– Мне – нет, но разве тебе он не друг?
– Друг.
– Так почему ты не хочешь породниться с ним? Его сын Кэй не женат, и, если все сложится успешно, твоя дочь однажды станет герцогиней Бирюзового озера.
– В том и дело, Мэррит! – Рейслоу всплеснул руками. – Лигар уже мой друг, а вот наладить отношения с Ладомарами было бы куда лучше!
– И тебя не смутит, что Ладомары язычники? – усмехнулась супруга. – Если ты так хотел дочь христианку, самое лучшее отдать ее именно за Кэя Лигара.
Трудно спорить, думал Рейслоу Стансор, Лигары на весь Иландар известны своей глубокой приверженностью новой религии.
– Ты уже все решила за нее, да? – спросил он у жены с тоской и любовью.
Мэррит только кивнула:
– Я говорила тебе, Рейслоу, сыновья, которых я рожу, – твои сыновья, но дочери, которые у нас будут, – только мои дочери. Я родила тебе трех сыновей и не роптала, когда ты крестил их, хотя, видит Праматерь, из Растага вышел бы отличный друид! – когда отправлял юнцами в сражения, когда выбрал невесту наследнику. Но дочь – наша единственная дочь – принадлежит мне, Рейслоу. Всякая жрица моей религии обязана отдать хотя бы одну девочку Богине, и, по-хорошему, обязана – старшую. У тебя свой наследник, а у меня – своя.
Бану не зря нарекли Матерью лагерей – вся ее жизнь сузилась до походных шатров и переправ. Никто не видел ее отдыхающей, никто не знал, как черны сомнения в ее сердце. Каждый день Бану встречала рассвет, повторяя: сегодняшний бросок, сражение, штурм – не напрасны. Но как долго она еще сможет убеждать себя, что война имеет смысл, если ее надежды тают, как весенний лед, одна за одной? Если в собственных рядах исчезает доверие? Если семейные узы не значат больше ничего и все теперь зависит от того, в чьей руке зажата последняя игральная кость?
Время давно уже развело пути Гора и Бансабиры, и Гор увидел в этом неизбежный промысел. Но когда на его когтях осела по-настоящему невинная кровь, он бросил времени вызов. Теперь он знает, что порой руку судьбы стоит направлять, а звенья ее цепи – разрывать.
В небольшом медицинском городке творятся странные вещи. Люди в лесах умирают. Дикие пумы расхаживают по лесу. А лучшая подруга Майи — пловчиха Серена тонет в озере. Майя не понимает, что происходит, но знает, что что-то грядет…
Нив Найтли живет в обычном мире. Здесь дежавю — лишь обман разума. Здесь не обращают внимания на совпадения. Здесь никто не думает о сбоях реальности. Нив Найтли живет во лжи. Но, когда ее кошмар о трагедии на следующий день становится правдой, она больше не может обманывать себя. Блестящая эмаль разбилась, и она заметила то, что скользит под поверхностью. Теперь у нее есть шанс понять загадку, что терзала ее с детства. Но при этом она сталкивается с двумя людьми, чего точно не ожидала. С любовью ее жизни, Диланом, загадочно пропавшим три года назад, и его странным лучшим другом Ромером, который и сам хранит секрет. Романтика, затаенная вражда и искупление теряют важность, пока их жизни запутываются от случаев, лежащих вне царства науки.
Изгнанная из Сильвервуда, где были ее любимые, Мэй уже не мечтает вернуться домой. Но, когда она сталкивается с тремя странными чужаками, ей приходится обдумать немыслимое предложение: рискнуть жизнью, помогая сверженной королеве вернуть трон. Если кто и может помочь Моне Аластейр, так это бывшая Лесничая, привязанная к лесу, который она клялась защищать. Мэй когда-то была одной из лучших и, несмотря на риск, что ветка дерева станет местом, где ее повесят, она не только хочет помочь Моне и ее братьям, но и хочет пройти еще раз под любимыми деревьями. Справится ли она со своим заданием?
Командир отряда Элитных Войск Нихил Козар был самым сильным воином в Кализианской Империи. Когда корабль императора Торнианцев потерпел крушение на одной из их планет, была предпринята сложная поисково-спасательная операция. Маккензи «Мак» Уортон согласилась сопровождать туристов в походе на гору. Все они получили больше того, на что рассчитывали, когда их похитили инопланетяне, называвшие себя «ганглианцами». Избитая и едва живая, Maк оказалась в руках самого крупного мужчины, которого она когда-либо видела.
Внезапно из космоса возвращается экспериментальный корабль с некоей сущностью на борту. Китти с командой «Центурион» предстоит разобраться с этим. Кроме того, ей предстоит столкнуться с заговором, покушениями ревнивой соперницы и со знакомством с родителями, уже не говоря про аллигаторов.
Борн: Естественно рожденные люди, малочисленны, обитают в темноте. Брэд: Генетически модифицированные рабы — защитники борнов. Борг: Анклав кибернетически усовершенствованных людей, которые отделились от борнов. Эти три фракции — все, что осталось от человеческой расы после того, как планета перестала вращаться вокруг своей оси. В попытке выжить в темноте на умирающей Земле, они стали вести между собой войну, причины которой мало кто знает. Все началось с детского пророчества и закончится только тогда, когда они объединяться.
Каково это быть длинноухим нелюдем в империи людей? Не знаешь? Это довольно просто. Стань достойным своего прозвища. Будь жестоким и циничным! Стань эгоистом, который никому не доверяет и делает все для своей выгоды! Тяжело? Сложно? Придется измениться, если не хочешь бездарно погибнуть! Каково это быть длинноухим нелюдем в государстве орков? Не знаешь? Я тоже. Давай узнаем об этом вместе…
Юноша, с самой окраины Империи, потерявший всех в кровавой волне орочьего набега, но чудом выживший сам. Молодой наемник, ставший побратимом однорукого гнома и эльфа, проклятого своими сородичами. Барон — владетель обезлюдевших земель, заполненных болью, ужасом и тьмой. Неужели все это об одном человеке? И его история только начинается…
Я странный? Да ладно, это из-за ушей, что ли? Ну подумаешь, острые и длинные, у эльфов вон такие же. Нет. Я не эльф. Кто? Не знаю. Но все зовут меня Нелюдь.
Если вам не везёт ни в труде, ни в личной жизни, да настолько, что даже перемещение в иной мир ничего не может исправить, — это плохо. Если завистливым соперницам показалось недостаточным наложить на вас проклятие и они прилагают все усилия, чтобы отправить вас в пасть дракона, — это ещё хуже. Если друг ничем не может вам помочь и, более того, сам вот-вот потеряет корону по милости доверчивого дядюшки — это совсем плохо. Но если в ваш дом однажды занесёт отставного убийцу, которому по пятницам снятся малознакомые покойники, — это может оказаться к лучшему…