Клинки Керитона - [151]
— Уходите! Дин, уведи их. Я оставлю ложный след.
На этот раз Тэйд не уследил, как за его спиной появилась вторая торено Риэл.
— Идём, — Дин схватила Инирию за руку.
Шли они недолго — одна лестница, два поворота, один за другим. Короткий коридор, дверь и снова лестница. Ступеньки оказались очень узкими, к тому же спираль спуска была лишена перил, за которые можно было бы держаться. Тэйд нервно прильнул к стене, пытаясь не смотреть вниз.
— Это старая лестница в крипты. Из них есть тайная дорожка к источнику. Там Тэйд Первый. Привыкните, мы, когда маленькие были, играли здесь иногда. Боюсь, что поверху уже не пройти.
«Что-то больно глубоко ринги зарывают свои тайны, — подумал Тэйд, смахивая с щеки налипшую паутину. — Где сейчас Саима? Что с ним?»
О Нёте, к своему стыду, он даже не вспомнил.
Зато дауларец прекрасно помнил и о нём, и о Инирии, и о Тэйде Первом.
— Как думаешь, — пытал он Саиму, — с ними всё в порядке?
— Надеюсь, им повезло больше, чем нам.
«Что ж голова-то так кружится, — поморщился Саима. — Долго мне ещё, скажите, Великие, мучатся?»
Свет осколка светокамня, что Нёт прихватил с собой, коснулся стен, высветил сводчатый потолок и два ряда колонн, деливших помещение пополам. Из темноты показались плиты надгробий, рядами уходившие во тьму. В оголовье каждого располагались высокие альковы, обрамлённые дииоровыми полуколоннами, в которых восседали изваяния усопших, сторожившие свои собственные останки.
Пол был завален обломками камня и покрыт толстым слоем пыли, судя по толщине копившийся здесь если не веками, то как минимум десятилетиями.
— Вот так великая тайна ринги, — поёжился Саима, остро ощущавший на себе холодные взгляды мертвецов. В местах, подобных этому, он начинал нервничать. Ему мерещились неприятные вещи, а голову заполняли гадкие мысли. — Надо выбираться быстрее. Нёт, слышишь?
— Угу, — дауларец поддел ногой каменный обломок, и тот со стуком откатился в темноту.
«Надо выбираться», — твердил про себя Саима. Он бросил взгляд на Нёта и на его нового «дружка», которые беспечно шагали впереди, будто были знакомы полжизни.
Гиеноподобный шак-шалк, вопреки ожиданиям, вёл себя спокойно и передвигался исключительно на двух задних лапах. Он опускался на четвереньки, лишь когда останавливался или в тех местах, где потолок был настолько низок, что мешал ему выпрямиться в полный рост. Страшный по сути своей зверь вёл себя как человек, и Саиме казалось, что в его рыке слышится пусть и непонятная, но вполне осмысленная речь. Любопытство постепенно брало вверх и вытесняло страх, Саима поймал себя на том, что начал понемногу приглядываться к шак-шалку. На коротеньком привале он, набравшись мужества, поделился со «зверюгой» кусочком вяленого мяса, найденным в закромах покойного Тилу. Зверь принял угощение как должное, не выразив ни одной из эмоций. Нёт, понимая всю пикантность ситуации, старался всегда держаться посерёдке между онталаром и шалком.
— Это что? — Саима качнул головой, указывая на мех в руках Нёта.
— Отвар с черпухой. У Тилу-пузана одолжил.
— Укрепляешь дружбу с шалком?
— По-моему, немного чуб-чуба хоть как-то облегчит его и без того задрипанную жизнь.
Слой пыли на полу становился всё толще, но, наконец, они подошли к перекрёстку, и здесь серый покров нарушали одинокие следы, уходившие в темноту. Нёт присел на корточки и провёл пальцем по одному из отпечатков.
— Совсем свежие, — сказал он.
— Да. Кто-то был здесь совсем недавно.
— Это он тебе сообщил? — Нёт покосился на Вира.
— Ага. Мои глаза и ухи. Видит в два раза больше меня, слышит… слышит вообще запредельно много. И всё мне передаёт. Сразу. Что бы я без него делал? — Саима приложил палец к припухшим губам с пятнами засохшей крови у уголков. — Слышишь голоса?
— Нет, — дауларец насторожился.
— И я не слышу. А он слышит.
— Вечно ты со своими шуточками. Пойдём, глянем, что там дальше. Если что, вернёмся и пройдёмся по следу.
— Можно и так, — Саима тщетно попытался разглядеть, что же там впереди, в глазах двоилось, и он практически ничего не видел дальше пяти локтей перед собой. — Веди, — вяло скомандовал он и забубнил:
Вскоре перед ними открылся большой трапециевидный зал с мраморными стенами, высоким сводчатым потолком и пятью саркофагами, стоявшими веером. У изголовья каждого возвышались скульптуры, а на плитах были выбиты рунные надписи.
— Вот это мы погуляли.
— Что-то не так?
— Это же сам Экиар. Суазор, Рухар, и… вероятно, Кэурн, — Саима провёл пальцами по полуистёртой надписи, вырезанной на табличке. Это был греот, к сожалению, этим древним языком онталар владел весьма посредственно. — А это, должно быть, оружейник Керитон.
— Здоров, — восхитился Нёт, снизу вверх глядя на статую огромного четырёхрукого молодца с обнажённым торсом. В отличие от соседей по вечности, воин сидел не на троне, а на наковальне, к ноге его был прислонён массивный молот. В каждой из четырёх рук он держал по мечу, рукоятями вперёд, как бы предлагая любому желающему ими воспользоваться. Фигура была огромна, и обычные по размеру мечи, зажатые в двухведёрных кулаках, смотрелись скромными полуторными фалькатами.
Приветствуем тебя, неведомый ценитель литературы. Если ты читаешь этот текст, то книга «Карта Саммона са Роха» Андрея Голышкова небезосновательно привлекла твое внимание. Небезынтересно наблюдать как герои, обладающие не высокой моралью, пройдя через сложные испытания, преобразились духовно и кардинально сменили свои взгляды на жизнь. С первых строк понимаешь, что ответ на загадку кроется в деталях, но лишь на последних страницах завеса поднимается и все становится на свои места. Помимо увлекательного, захватывающего и интересного повествования, в сюжете также сохраняется логичность и последовательность событий.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.