– Я бы с ней не жила, если бы у меня был парень.
– Так в чём проблема?..
– Никто не нравится. Знакомлюсь, встречаюсь, проходит день-два, и понимаю – не мой типаж. Деньги – не главное. Не в них счастье. Я даже за некоторых кавалеров сама расплачивалась в кафе.
Иногда за чашкой кофе Алёнка со мной разговаривала на интимные темы. Однажды рассказала, как потеряла девственность. Видимо, я у неё вызывал доверие. Но с другой стороны, я понимал, я для неё являюсь тем самым мужчиной, который, как врач-психоаналитик, всегда выслушает и поймёт. Но не зайдёт дальше, потому что нельзя, есть моральные аспекты, через которые переступать нельзя.
У Александра всё складывалось по-другому. Татьяна его притягивала к себе – как магнит! Он всё чаще и чаще находился возле неё. Владимир Евгеньевич штрафовал Александра за то, что тот подолгу торчит возле кассы, не находится в своём отделе. Но его как рукой подменили, он срать хотел на штрафы, а однажды обмолвился:
– Виталий Иванович, что делать? Не поверишь, нравится Татьяна!
– А как же Виолетта?
– И жена нравится! Но Татьяна особенная! Меня пугает другое: в магазине она мне нравится, а когда еду с ней в машине домой (Татьяна имела автомобиль, «Лада-Калина», подарок отца) – не нравится!
– Может, всё дело в страсти?.. Переспишь с ней – всё пройдёт.
– Секс был! Всё случилось в машине… Но ничего не изменилось. Надеюсь, наш разговор останется между нами.
Впервые Александр сказал больше, чем мог себе позволить. Он доверял мне. Выходило так, одна Лиза сомневалась, не была во мне уверена. И поэтому убегала от меня.
Александру я ответил:
– Столько красивых баб, что хочешь – не хочешь, а хочешь! Я не могу тебе дать совет. Татьяна про тебя однажды спрашивала. Я ей ничего не сказал. Мне кажется, ты ей нравишься. Нравится ли она тебе – вот здесь разбирайся сам.
У Паши в семье так же происходили конфликты чуть ли не каждый день. И он спасался работой! За три дня его общий оборот составил столько, сколько мне понадобилось бы для этого работать дней шесть! Дополнительная гарантия, сопутствующий товар – всё у него продавалось! И я знал почему – он брал вежливостью и вниманием (я наблюдал за его работой – настойчивость, невозмутимость, лёгкая лесть, и главное – хитрость присутствовали в момент продажи). Но у него первые два качества виделись напускными, ненастоящими. Вежливость и внимание пребывали и у меня, и у Александра, и у Алёнки. Но мы были не такие – более честные, наверное! По отношению к себе и покупателю.
Хотя бы потому, надо заметить, что Паша нашёл общий язык с Владимиром Евгеньевичем, Анатолием Николаевичем и даже с Петренко А. А., который лично его пригласил на рыбалку.
Александру это не понравилось.
Я сказал:
– Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец. Мне кажется, что Паша хороший парень. Ты бы отказался, если тебя пригласили?
– Прислуживать тошно!
– А он не пытается этого делать. У него так складываются обстоятельства.
Александр не ответил. Его порой излишняя жёсткость вредила ему самому. Я это подметил, не упустил из виду. Но именно в жёсткости характера заключалась правдивая суть моего напарника. Она распространялась на друзей и покупателей; Виолетта, наверное, тоже оценила характер мужа в полной мере, когда с ним сошлась. Мент остаётся ментом всегда. Если он настоящий! (До меня дошли слухи, во время спора Александр ударил по лицу командира роты ППС, влепил «леща», обозвав взяточником! И сделал это на глазах подчинённых командира. За что и был уволен из рядов МВД.)
Беда не приходит одна. Она приходит с ревизией. А ревизия – это инструмент контроля. Кому-нибудь нравится, когда тебя контролируют? Вряд ли. Кому это надо? Тому, кто назначает ревизию. И кто в ней не участвует. То есть – владельцу магазина.
В шесть вечера магазин для покупателей закрыли.
Фастфуд провёл планёрку. Как положено, во-первых, отсчитал Владимира Евгеньевича, хотя результаты ревизии пока были неизвестны. И отсчитал так, что тот съёжился, ссутулился. Я заметил, как на его голове самыми длинными волосами стали брови. Владимир Евгеньевич весь сник. Анатолий Николаевич предчувствовал, видимо, плохой результат. Во-вторых, всех остальных собравшихся обвинил в том, что никто не готовится к ревизии.
– Всем похуй?
Тишина.
Правильно, ни одна ревизия никогда не проходит, чтобы всё было хорошо, известно. Всегда чего-то не хватает. То ли товара, то ли внимания, когда считаешь товар, то ли мозгов, кто сводит ревизию. А может, чего-то другого.
– Желание пристрелить кого-нибудь у меня возникает всегда. Но под рукой нет автомата, – сказал Александр. Видно, он нервничал. – Я быстро отхожу, правда.
Планёрка закончилась.
Бухгалтерские работники спустились в торговый зал. Главный бухгалтер заметила Александра, сказала:
– Пошли, дорогой!
Я видел, Александр не собирался делать ревизию в паре именно с Александрой Александровной. Заметив её, он попытался скрыться за холодильниками, но не успел. Попался.
Алёнка получила в напарники Владимира Евгеньевича. Его занудство, я знал, раздражало её.
Мне досталась Инна Эдуардовна. Она подошла, сказала:
– Виталий Иванович, готов?
