Клеймо оборотня - [25]

Доктора Карлейсла Реймора, который в эту минуту в одной из комнат третьего этажа центра «Халлтек» нагнулся над бесчувственным телом на операционном столе, едва ли волновали такие пустяки. Зато его очень занимало, почему у этой мексиканки, Корасон Ривьера, светлые волосы и голубые глаза. «Спонтанная мутация? — задумчиво пробормотал он, — или, может быть, случайное проявление незначительной примеси арийской крови?»

Именно светлые волосы и глаза Корасон, составляющие такой резкий контраст со смуглой кожей, и привлекли внимание одного из «кнутов», которых периодически отправляли в разные районы страны с целью отлавливания человеческих отбросов для исследовательских нужд Центра «Халлтек». Корасон влачила жалкое существование уличной проститутки в Сан-Диего до тот рокового момента, как ее накачали наркотиками, обманом увез ли из родных мест и переправили в «Халлтек» в качестве экспериментального материала.

— Замечательно, — пробормотал Реймор. — Светловолосая, голубоглазая мексиканка. Уникальный случай.

— Простите, доктор, вы что-то сказали? — спросила ассистентка. Это была необыкновенно привлекательная молодая женщина, которую отличали аристократические черты лица, высокие скулы и иссиня черные волосы, туго стянутые в узел на затылке. В ее облике было больше не нордической, а, скорее, южной, средиземноморской красоты.

Реймор вздохнул:

— Иногда, Петра, к своему ужасу я обнаруживаю, что мои исследования абсолютно бесплодны. На протяжении многих веков низшие расы впитывали белую кровь и засоряли генетический фонд белого человека. — Он покачал головой. — Временами я сомневаюсь, а сможем ли мы вообще выправить его, отфильтровать низшие элементы, выделить элиту и приумножать ее. Эта задача кажется невыполнимой.

— Безусловно, это растянется на долгие годы, — согласилась Петра Левенштейн. — По крайней мере, на поколения.

— Мы и раньше сталкивались с подобным и парадоксами природы, — задумчиво сказал он, — хотя на моей памяти это первый случай, где индейское происхождение выражено столь ярко. То и дело попадаются светловолосые голубоглазые гибриды. Что это — результат мутации или проявление наследственных признаков генетической структуры? — Он снова вздохнул и покачал головой. — М-да… Глупо, конечно, предаваться нытью, когда впереди столько работы. И тем не менее, мне как-то даже жаль тратить такой редкий экземпляр на эксперимент с заведомо отрицательными результатами, но сегодня к нам пожалует Пратт, и мы обязаны предоставить ему доказательства. — Он кивнул Петре и сказал:

— Приступайте.

Ассистентка подняла шприц к свету, постучала по нему ногтем, чтобы пузырьки воздуха переместились на поверхность, и, слегка нажав на поршень, выдавила воздух. Затем она сделала Корасон Ривьера укол в руку и посмотрела на часы:

— Время — два часа тридцать две минуты.

Она записала время в операционный журнал.

Инъекция была сделана в 2.32 ночи. В 2.33 Корасон Ривьера начала метаться и кричать от боли, которая вывела ее из ступора, а в 2.34 она умерла.

Реймор удовлетворенно кивнул:

— Как я и предполагал. Профессор Пратт ошибался, утверждая что система удаления отходов жизнедеятельности организма у индейцев отличается от подобной системы у представителей высшей расы. Инъекция концентрированной мочевины в кровь этих существ вызывает смерть, мы в этом только что убедились. Отсюда можно заключить, что специфический запах, присущий им, имеет иное происхождение. — Он повернулся к ассистентке. — Составьте подробный отчет, Петра.

Составление подобных отчетов по результатам экспериментов превратилось для Реймора и его ассистентов за год работы в «Халлтек» под руководством Брачера и Пратта в обычную практику. Брачер занимался, как он говорил, «доставкой образцов», организовывая дело так, чтобы жертвы для будущих опытов похищались из разных мест и подальше от Северной Дакоты, и маскируя тем самым связь между неожиданным исчезновением людей и Центром. Пратт одним из первых поддержал идею создания Центра, и именно благодаря поддержке Пратта Халл заинтересовался этими исследованиями. «Наша цель и наша величайшая ответственность перед будущим, — говорил он старику, — заключается в развитии научных достижений в области генетики и биологии человека. Уничтожение слабых и худших представителей человеческого рода в грядущей расовой войне — это лишь полдела. Необходимо всемерно продолжать работу, начатую в эсэсовской Германии: белая раса должна стать расой богов».

Таким образом, благодаря тщательной исследовательской деятельности Реймора и команды ассистирующих ему химиков и биологов, к которой совсем недавно присоединилась и Петра Левенштейн, границы человеческих знаний в этой области постепенно и неуклонно раздвигались.

В ходе своей работы они ставили множество вопросов и решали множество проблем. Со времен завоеваний Третьего Рейха прошло столько времени, что Реймор решил — для собственной уверенности — повторить эксперименты, проводившиеся Менгеле и уже с ним в Аушвитце, с целью проверки полученных ими результатов. Через какое время с точностью до минуты совершенно голый человек замерзнет до смерти на лютом морозе? Что наилучшим образом противостоит гипотермии: тепло человеческого тела, тепло тела животного или искусственное тепло? Какой силы удар потребуется, чтобы размозжить человеческую голову? Если растягивать ноги в разные стороны, применяя равную силу, то через какое время произойдет отделение конечностей от таза, и какую силу требуется при этом применить, и какая нога отделяется первой, правая или левая? И так далее и тому подобное.