Клеопатра - [16]

— Это большая честь для меня: такой благородный человек, как ты, помогает мне одеваться.

Евнух шлепнул воина по твердому заду.

— Так, теперь давай обуем тебя. Ах, как мне нравятся твои ноги! Они такие длинные, такие стройные!

— Зачем заставлять солдат обряжаться в эти тряпки? Неужели мы хуже смотрелись бы в обычной форме? Мелеагр, этот костюм страшно неудобный. Может, прикажешь принести вина? И для чего Авлет решил устроить это дурацкое шествие? Такими вещами уже лет сто никто не занимался.

Мелеагр любовно разгладил складочки белой туники на могучей груди командующего.

— Потому что он попал в переделку. Никому не нравится, что царь послал Помпею деньги и войско. Граждане готовы разорвать Авлета на части. Они считают, что царь продает страну римлянам, лишь бы только удержаться на троне. Потому-то ты, воин, будешь возглавлять процессию. Может статься, на улицах начнутся беспорядки.

Командующий обвил рукой талию Мелеагра и прошептал ему на ухо:

— Может быть, следует позволить толпе сделать свое дело? Ну, все ведь идет по плану.

Мелеагр вздохнул. Конечно, жаль упускать возможность, которая сама идет к тебе в руки. Тем более что Авлет допустил серьезную ошибку, оказав помощь Помпею. Таким образом он отдал Риму Палестину, на которую притязал сам Египет. Но время избавить страну от Авлета раз и навсегда еще не пришло.

— Мы пока не готовы. Законной наследнице царя, царевне Беренике, не исполнилось и пятнадцати лет. Боюсь, что нам поневоле придется удерживать Авлета на престоле еще некоторое время.

— Но сегодня такой подходящий случай, — зашептал молодой воин, оглядываясь через плечо. — На улицах будет полно всякого сброда. Нам ничего не придется делать, просто позволить царю самому надеть себе петлю на шею. Пока Береника не подрастет, страной будет править царица, а потом мы избавимся и от нее.

— Нет, она слишком непредсказуема. Кто мог подумать, что она решит совратить своего отчима? А ведь она была совсем ребенком, и ее мать лежала на смертном одре. Она вовсе не так проста, как может показаться. Эта девчонка способна найти себе нового супруга, причем не того, которого мы ей подберем. Лучше подождать, пока царевна не достигнет совершеннолетия, а потом избавиться от царицы, чтобы Береника стала законной наследницей Авлета. А уж тогда настанет наш черед.

— Наверное, ты прав, — проворчал командующий. — Прав, как всегда. Постараемся, чтобы день прошел гладко. Я знаю, ребята ждут не дождутся праздника. Ходят слухи, что вино будет литься рекой из каких-то огромных бочек.

— Это не слухи, а чистая правда.

— Нашему жирному царьку придется из кожи вон лезть, чтобы загладить свою вину. Конечно, проще всего накормить народ от пуза и как следует напоить. Вот самый надежный способ.

— Спасибо за комплимент. Это была моя идея. Царь спросил меня, как ему снова подружиться с народом. Я ответил, что нужно обратиться к истории и узнать, как с этим справлялись его предки. Большое шествие — эффектная демонстрация силы. Оно успокоит людей, по крайней мере на некоторое время.

— Друг мой, мне начинает чудиться, что ты все предусмотрел.

— Не все, милый. Кое-что случается само по себе. Я только надеюсь, что наши судьбы в руках богов.

— Но когда боги не сообщают нам своих планов, ты сам берешься устраивать судьбы людей, — заметил командующий.

— Боги капризны, я — предусмотрителен. Иногда приходится продумывать различные возможности.

* * *

Клеопатра вскинула голову и подставила лицо прохладному, пахнущему лимонами ветру, который наполнял легкие божественно-живительной силой.

День выдался нежарким, небо сияло чистой голубизной, отчего все вокруг казалось ярким и сочным. По крайней мере, так думала маленькая царевна, пытаясь устоять в колеснице. Еще ее заботил вопрос, хорошо ли она выглядит в новом платье. Она выбрала красный наряд Исиды. Иногда римлянки начинали так ревностно поклоняться этой богине, что их мужья находили это опасным и недостойным для гражданок Рима. Клеопатре нравилось быть опасной для Рима. Если она — земное воплощение богини Исиды, то ей будут поклоняться не в одной, а сразу в двух странах!

Девочка стояла рядом с отцом в колеснице, изукрашенной золотом, слоновой костью и драгоценными камнями. Авлет потребовал, чтобы рядом с поручнями сделали еще одни, поменьше — для дочери. Клеопатра будет держаться за них, прислоняясь спиной к огромному и надежному животу отца. Царь разрешил царевне ехать вместе с ним и показал, как правильно держаться, как сохранять равновесие на резких поворотах, как расслаблять тело и подаваться вперед при неожиданных рывках. Клеопатра заставила себя держаться прямо и не закрывать глаз, прислоняясь к могучему торсу отца, а вокруг все прыгало и дрожало, словно какой-то рассерженный бог наслал на город землетрясение. Из-за тряски во всем теле девочки зародилась странная дрожь, холодной змеей она скользнула вверх по позвоночнику и взорвалась в мозгу. «Не сопротивляйся, — сказал бы ей отец, — ибо тот, кто сопротивляется, терпит поражение». Казалось, еще мгновение — и она вылетит из колесницы.

Кони взволнованно приплясывали на месте, переминаясь с ноги на ногу. Клеопатра даже не шелохнулась. Во-первых, колесница остановилась, а во-вторых, нельзя показывать свою слабость на глазах у стольких зрителей. Авлет стоял, выпрямившись во весь рост, и его великолепный пурпурный наряд развевался на утреннем ветру. Дворцовый брадобрей сделал для него парик из длинных белокурых локонов греческих юношей, что принесли свои кудри в жертву Дионису. Светлый парик обрамлял толстое лицо Авлета, на котором резким контрастом выделялись косматые черные брови. Вместо короны на голове царя был венок из плюща, а в руке он сжимал, словно скипетр, золоченый тирс — неизменный атрибут Диониса. Задрав гордый орлиный нос, Авлет позволил светлым кудрям волной упасть себе на плечи, отчего стал походить на высокомерную юную девушку. В это время придворный живописец набрасывал его портрет, который позже станут чеканить на монетах.