Клайв Стейплз Льюис. Человек, подаривший миру Нарнию - [9]

Одиночество: Уорни отправляется в Англию

Все, что нам известно о Льюисе 1905 примерно года, складывается в представление об одиноком, погруженном в себя мальчике, почти без друзей, главным занятием и смыслом жизни которого было чтение книг. Почему он был одинок? Приобретя для своей семьи новый дом, Альберт Льюис сосредоточился на следующей задаче: обеспечить сыновьям будущее. Будучи столпом протестантской общины Белфаста, он счел, что в интересах дальнейшей карьеры правильнее будет отослать мальчиков в английскую закрытую школу. Брат Альберта Уильям уже отправил сына в Англию, считая это единственным вариантом социального лифта. Альберт решил последовать его примеру и обратился за профессиональной консультацией в поисках наиболее подходящей школы. Лондонское агентство образования «Габбитас и Тринг» с 1873 года занимались подбором преподавателей для ведущих английских школ и помогало определиться с выбором родителям, которые желали, чтобы их дети получили по возможности наилучшее образование. Среди учителей, которым агентство помогло найти первое место работы, оказались такие будущие светила (другое дело, что прославились они главным образом не педагогической деятельностью), как У. Х. Оден, Джон Бетджемен, Эдвард Элгар, Ивлин Во и Герберт Уэллс. К 1923 году, когда фирма отмечала полувековой юбилей, на ее счету значилось 120 000 устроенных учителей и не менее 50 000 родителей успели получить здесь совет при выборе школы для своих детей. Среди этих родителей оказался и Альберт Льюис, которому нужно было понять, куда следует отправить старшего сына, Уоррена.

На его запрос в свой срок пришла рекомендация, вот только на этот раз совет оказался на удивление неудачным. А в мае 1905 года, не удосужившись провести более тщательный и критический анализ предложенного заведения, чего следовало бы ожидать от человека его профессии, Альберт Льюис снарядил девятилетнего Уоррена в Виньярд в Уотфорде, к северу от Лондона. Это была, по-видимому, первая крупная ошибка, потом Льюис-старший еще наделает их немало в воспитании сыновей.

Джек (так к тому времени предпочитал зваться Льюис) и его брат прожили в «Маленьком Ли» всего месяц, им служила прибежищем комната под названием Литтл-Энд на верхнем этаже хаотично обустроенного дома. После этого братья были разлучены. Льюис оставался дома, с ним занимались мать и гувернантка Анни Харпер. Но лучшими его учителями стали, должно быть, растущие холмы книг, ни одну из которых не считали нужным прятать от ребенка. Два года оставшийся в одиночестве младший брат бродил по длинным коридорам, где скрипели под ногами старые полы, забирался на просторный чердак, и единственными его спутниками были многочисленные книги.

Так начал формироваться внутренний мир Льюиса. Пока сверстники играли на улицах Белфаста или в окружающих город полях, Льюис строил, населял и исследовал собственные, только ему принадлежавшие миры. По необходимости он сделался одиночкой, и это, несомненно, ускорило развитие его фантазии. В отсутствие Уоррена у него не оставалось задушевного друга, с кем можно было бы делиться мечтами и тоской. Тем большее значение приобретали школьные каникулы: пора, когда Уорни возвращался домой.

Радость: первая встреча

В какой-то момент этих двух лет и без того богатое воображение Льюиса приобретает новый оттенок и смысл. Позднее Льюис ссылался на три ранних переживания, которые, как он полагал, сформировали одно из главных устремлений его жизни. Первое событие произошло, когда аромат цветущего смородинового куста в саду «Маленького Ли» пробудил воспоминание о жизни в «Старом доме», вилле «Дандела», который Альберт Льюис арендовал у родственника[30]. Льюис описывает это состояние как кратковременное и сладостное ощущение целиком его поглотившего желания. Прежде чем он успел понять, что с ним творится, впечатление рассеялось, осталась лишь «тоска по исчезнувшей тоске». Льюису это событие представлялось чрезвычайно важным: «Всё, что случилось со мной раньше, не имеет в сравнении с этим значения». Но что это было?

Второе переживание настигло его при чтении «Белки Наткина» Беатрикс Поттер (1903). Хотя в ту пору Льюис любил все книги Поттер, что-то именно в этом сочинении вызвало сильную тоску по чему-то, что ему с трудом удается описать как «Образ Осени»[31]. На него опять нахлынуло то же пьянящее чувство «острого желания». Третий случай — за чтением шведского поэта Эсайаса Тегнера (1782–1846) в переводе Генри Лонгфелло[32]:

Я слышал голос, взывавший:

Бальдр прекрасный

Умер, умер!..

Эти строки ошеломили мальчика. Словно открылась дверь, о существовании которой он не подозревал, и Льюис увидел за пределами собственного опыта новое царство, в которое стремился войти, которым стремился обладать. Все остальное словно утратило смысл. «Я ничего не знал о Бальдре, — вспоминает он, — но в тот же миг вознесся в бескрайнее пространство северных небес, я мучительно жаждал чего-то неведомого, неописуемого — беспредельной шири, сурового, бледного холода»[33]. И прежде чем он вполне осознал свое желание, оно рассеялось, оставив лишь тоску по себе, стремление вновь его испытать. Оглядываясь впоследствии на эти три переживания раннего детства, Льюис признал в них аспекты или проявления одного и того же феномена: «неудовлетворенное желание, которое само по себе желаннее любого удовлетворения. Я назвал это чувство радостью»