Клавдий. Нежданный император - [67]

К этому традиционному упреку теперь добавился другой: иудеи поддерживали Рим. В самом деле, в Александрии существовали греческие «националисты», которые корили иудеев за то, что эту поддержку они оказывают в обмен на сохранение привилегий, предоставленных Птолемеями. Такая ситуация могла обернуться драмой при первой же возможности, которая и представилась в 38 году. Случилось так, что приход к власти Калигулы в предыдущем году заставлял префекта Египта Флакка обливаться холодным потом. В самом деле, у нового императора были причины его не любить: он был врагом его семьи, против которой, возможно, плел заговор вместе с Сеяном; в конце царствования Тиберия Флакк поддержал Гемелла против Калигулы в их борьбе за власть. Чтобы повысить свой рейтинг, наш префект вздумал объединиться с вождями александрийских «националистов», хотя те и были его вчерашними врагами: во времена Тиберия один из них, Исидор, предпринял тщетную попытку погубить его посредством судебных тяжб. По словам Филона Александрийского, от которого мы знаем подробности этого дела, идея заключалась в том, чтобы выставить иудеев враждебными Калигуле. Таким образом Флакк получил бы предлог для репрессий и способ доказать свою верность молодому принцепсу. Короче, «позабыв» передать Калигуле декрет иудейской общины о молитвах, вознесенных по случаю его прихода к власти, он дал волю черни, позволяя ей в частности, устанавливать статуи Калигулы в синагогах. В августе эти первые проявления насилия завершились погромом с многочисленными жертвами. Калигулу одурачить не удалось, и тот велел в октябре схватить Флакка. Александрийские «националисты» его предали: Исидор лично выступил с обвинением и на сей раз получил голову префекта. Флакка приговорили к изгнанию, а там вскоре казнили по приказу императора.

В Александрии воцарился мир до самого конца правления Калигулы. Но едва узнав о его смерти, иудеи взялись за оружие, чтобы отплатить грекам за погром 38 года. И вот при таких обстоятельствах александрийские «националисты» потребовали у Клавдия суда над царем Иродом Агриппой. Мы знаем об этом благодаря пяти фрагментам папируса из свитка, известного в кругу специалистов под названием «Деяния александрийских мучеников». Ирод Агриппа сыграл решающую роль в событиях 38 года. Побывав проездом в Александрии, он отправит своему другу Калигуле копию знаменитого декрета, удержанного Флакком, с сообщением об отказе вершить правосудие, в котором префект провинился перед иудеями. Мыв Риме весной 41 года, Агриппа принимает от Клавдия новые территории, которые вернут его царство в пределы, установленные его дедом Иродом Великим. Исидору потребовалось редкостное мужество, чтобы напасть на человека, настолько близкого к императору и любимого им. На самом деле образ Исидора и его друга Лампона, который можно себе представить на основе папирусов, контрастирует с тем, что создает Филон Александрийский в своем труде «Против Флакка». Защитник еврейской общины, к которой он принадлежал, Филон описывает их демагогами, специалистами «агитпропа», как мы сказали бы сегодня, готовыми пойти на чернейшие злоупотребления ради достижения своих целей. Наверное, всё это присутствовало: Исидор со товарищи наверняка не были пай-мальчиками, и у иудеев имелись веские причины их не любить. Но в папирусах обрисован иной портрет. Исидор представлен ответственным политиком, одновременно александрийским патриотом и космополитом, заботящимся о целостности всемирной империи римлян, мужественным защитником порядка и умелым оратором. Лампон показан верным товарищем, пошедшим за своим учителем даже на смерть.

На чем конкретно основывались обвинения против Агриппы, неизвестно, но сама идея суда над ним претила Клавдию. Потребовалось вмешательство двух сенаторов, чтобы он согласился созвать императорский суд из-за «вселенской» тяжести обвинений. 1 мая суд начался, и Клавдий предостерег Исидора: «Не реки ничего, во имя богов, против моего друга [Ирода Агриппы]. Ты уже навлек смерть на двух моих друзей — Феона и Макрона… Ты уже их убил. А теперь преследуешь этого человека»[49]. Так мы узнаём, что Исидор старался погубить не только Флакка, он замешан и в гибели Макрона. Этот человек был префектом претория в конце царствования Тиберия и способствовал приходу к власти Калигулы. Последний, однако, не доверял ему и заставил совершить самоубийство, пока он не занял свой новый пост. Теперь, благодаря папирусу, мы знаем, что Исидор сыграл определенную роль в этом роковом решении. Вернемся к судебному процессу. Не смутившись, Исидор отвечает императору: «Господин мой Цезарь, зачем так высоко ставить Агриппу, трехгрошового еврея?» Тут уж Клавдий рассердился не на шутку: «Что ты говоришь? Ты самый дерзкий из людей, раз говоришь так…»

После этой стычки заседание было прервано и возобновилось на следующий день.

На сей раз в центре внимания было столкновение между посольством города Александрии, в которое входил Исидор, и делегацией александрийских иудеев. Последние требовали восстановить привилегии, которых они лишились с утратой статуса эллинов. Первые вернулись к классическому обвинению в «безбожии», основанному на том, что иудеи не позволяют вносить изображения в свои святилища и не приносят жертвы иным божествам, кроме собственного. Отметим, что иконоборчество иудеев было одним из аспектов религиозной исключительности, которая так раздражала александрийских греков. Затем Исидор озвучил второй пункт обвинения: «Я упрекаю иудеев за то, что они стараются весь мир ввергнуть в смуту». Обращаясь к Клавдию, он добавил: «Тебе следует оставить личные соображения и взглянуть на них в целом. Они не похожи на александрийцев; они более походят на египтян: разве не обложили их так же данью?» Разумеется, надо понимать, что Ирод Агриппа — душа этого заговора с целью дестабилизации Империи. Александрийские «националисты» превращались, таким образом, в защитников