Клава спешит на помощь... - [3]
— Ну и на здоровье, что съели, — сказала мама. — Только мне-то за что спасибо?
— Вкусный был арбуз, правда? — толкнула Клава Кольку.
— Ага, — согласился тот. — Очень… В смысле, вкусный…
— Вот и хорошо, — похвалила мама. — Молодцы.
В это время появился Колин папа. Он поднимался по лестнице, и в руках у него был огромный, огроменный просто арбуз.
— Ой, — ойкнула Клава.
— Привет, ребятня! — воскликнул папа. — А вы чего на пороге стоите? Смотрите, какой я арбуз купил! Идёмте его есть!
— Н-нет… спасибо, — выдавила из себя Клава. — Я домой пойду, пожалуй…
— А чего так? — спросил папа.
— Нет, правда… Мне давно… уже пора, — не сводя глаз с арбуза, убедительно проговорила Клава. — До свидания. Спасибо…
Она повернулась и стала медленно спускаться по лестнице, переваливаясь, как утка.
— Ну, как знаешь, — пожал плечами папа.
— Пока! — сказал Коля.
Клава вместо ответа помахала рукой.
— Ну что, — провозгласил папа. — Айдате арбуз есть! Арбузнём, так сказать!
— Арбузнём! — согласился Колька.
Скалолазка
Как-то Коля, Мишка и Клава путешествовали по стройке. Новый район был застроен многочисленными высокими домами, но заселён ещё не был, поскольку отделочные работы только начались.
Разгуливать по пустынным помещениям было чрезвычайно интересно. Можно было бесконечно фантазировать, какие здесь будут жить люди, как они будут ходить и бегать по комнатам, играть с детьми, петь, ссориться и мириться, готовить обеды, принимать гостей, слушать на ночь бабушкины сказки, пылесосить ковры и развешивать бельё на балконе, читать газеты и смотреть телевизор… Как они расставят мебель, какого цвета обои у них будут, какие цветы на окнах… Будут ли у них домашние животные, кошки и собаки, или дело обойдётся хомячками и попугайчиками…
— А вот здесь у меня будет диван, — сочиняла Клава, жестами очерчивая размеры дивана, — здесь — стол, письменный, тут гардероб, платья повешу, а сюда — книжные полки… Здесь креслице такое, качалку, поставлю, раскачиваться буду… Эту всю стену постерами заклею, а на потолке разными красками нарисую… Здорово, правда?
Расположение и количество комнат было разное, и тем интереснее было представлять различные сценарии будущей жизни неизвестных людей, которые, когда поселятся и обживутся здесь, так и не узнают, что когда-то, давным-давно, их жизнь уже сочиняли и разыгрывали незнакомые им дети…
Они обошли весь дом, забрались на последний этаж и сверху посмотрели на то, в каком большом городе они живут. Сверху всё было видно: и речку, и лес, и дома, и улицы, и автомобили, и прохожие. И всё это выглядело с высоты совершенно по-новому. И дома, и речка, и автомобили, и люди, и шныряющие туда-сюда кошки и собаки — все были смешными и маленькими, и — главное — вели себя совершенно беспечно, так, как будто они одни на этом свете, независимые и самостоятельные, и могут делать то, что только взбредёт им в голову, и не подозревали, наивные, что за ними всеми с огромной-преогромной высоты наблюдают три пары любопытных глаз…
— Какие они маленькие… — засмеялась Клава. — И как будто понарошку — все такие ненастоящие, кукольные… Смотреть смешно…
— Да, отсюда мы великаны, — согласился Коля. — И всё на свете видим. И знаем обо всём на свете. Вообще, отсюда всё совсем другое. И мы тоже — другие! Правда?..
— Вот спустимся вниз и станем такими же, — сказал Мишка.
— Жаль, — продолжал Коля. — Вот бы остаться такими, как сейчас. Не такими, как все…
— Ага! — подхватила Клава. — А все остальные — пускай останутся, как сейчас, кукольными. И мы могли бы тогда делать с ними что захочем.
— Ну и фантазии у вас! — удивился Мишка.
— Нет, правда, — сказал Николай. — Тебе разве не хочется быть… э-э-э… самым главным?
Мишка подумал и ответил:
— Хочется… — и прибавил, — иногда.
— Вот! — сказал Коля.
— Чего «вот»? Всё равно, ничего не получится.
— Чего не получится?
— Ну, того самого, самыми главными быть!
— Почему это не получится?
— Потому. Потому что всё это — оптический обман! Потому что сверху смотрим. А на самом деле, мы такие же, как все, да ещё дети к тому же… И взрослые нами правят! Понятно?!
— Никакой в тебе романтики, Мишка, — вздохнула Клава. — Помечтать-то ведь можно?..
Потом подумала и прибавила:
— К тому же никто мной не правит! Пусть только попробуют!!! Хо-хо!!!
— Ну-ну, — усмехнулся Мишка.
Наконец, утомившись, они спустились. Входная дверь была распахнута настежь. Однако когда ребята подошли ближе, в дверном проёме неожиданно возник силуэт огромного мужчины в рабочей одежде, сапогах и каске.
— Ой! — испугалась Клава, останавливаясь.
Ребята замерли на месте.
— А-а-а-а-а! — страшным голосом закричал силуэт. — Вот вы где! Попались, хулиганы! Вот я вам!!!
Клава взвизгнула и бросилась вверх по лестнице. Ребята последовали за ней. Они мигом взлетели — Клава на второй, Колька на третий, а Мишка аж на четвёртый этаж. Однако мужчина, вместо того, чтобы заняться преследованием, с грохотом захлопнул входную дверь и загремел замком.
— Вот, сейчас милицию вызову, будете знать, как хулиганить! — объявил он громко. — И родителей заодно! Они вам покажут, как по стройкам лазать!
И затопал сапогами куда-то прочь.
В повседневной жизни за внешне простыми событиями таится порой нечто, требующее особого внимания. Разглядеть, почувствовать, понять — вот задача для тех, кому интересен ещё этот наш загадочный мир…
«Волшебная колесница» представляет читателю собрание произведений разных лет. Это стихи из ранее изданных сборников, а также новые стихотворения…
Они встретили друг друга на море. И возможно, так и разъехались бы, не узнав ничего друг о друге. Если бы не случай. Первая любовь накрыла их, словно теплая морская волна. А жаркое солнце скрепило чувства. Но что ждет дальше юную Вольку и ее нового друга Андрея? Расставание?.. Они живут в разных городах – и Волька не верит, что в будущем им суждено быть вместе. Ведь случай определяет многое в судьбе людей. Счастливый и несчастливый случай. В одно мгновение все может пойти не так. Достаточно, например, сесть в незнакомую машину, чтобы все изменилось… И что тогда будет с любовью?..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга не только о фашистской оккупации территорий, но и об оккупации душ. В этом — новое. И старое. Вчерашнее и сегодняшнее. Вечное. В этом — новизна и своеобразие автора. Русские и цыгане. Немцы и евреи. Концлагерь и гетто. Немецкий угон в Африку. И цыганский побег. Мифы о любви и робкие ростки первого чувства, расцветающие во тьме фашистской камеры. И сердца, раздавленные сапогами расизма.
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Страдание. Жизнь человеческая окутана им. Мы приходим в этот мир в страдании и в нем же покидаем его, часто так и не познав ни смысл собственного существования, ни Вселенную, в которой нам суждено было явиться на свет. Мы — слепые котята, которые тыкаются в грудь окружающего нас бытия в надежде прильнуть к заветному соску и хотя бы на мгновение почувствовать сладкое молоко жизни. Но если котята в итоге раскрывают слипшиеся веки, то нам не суждено этого сделать никогда. И большая удача, если кому-то из нас удается даже в таком суровом недружелюбном мире преодолеть и обрести себя на своем коротеньком промежутке существования.