Классики и психиатры - [6]
Российские врачи ездили в страны, в которых дело попечения о душевнобольных было хорошо поставлено, — Бельгию, Великобританию, Германию, Францию и Швейцарию, — чтобы увидеть тамошние приюты и больницы. Возвращаясь из своих «психиатрических экскурсий», они требовали от центральных и земских властей действий по улучшению здравоохранения. Результаты их редко удовлетворяли: хотя число психиатрических больниц росло, в России в расчете на душу населения больничных коек было во много раз меньше, чем в Западной Европе. Положение между двух огней (с одной стороны государство и местные власти, с другой — нуждающееся в медицинской помощи население) повлияло на профессиональное самосознание психиатров. Они представляли себя защитниками интересов душевнобольных, даже когда эти интересы вступали в противоречие с интересами государства. Это вело к консолидации не только в профессиональную, но и политическую силу. Какую бы позицию — радикальную или консервативную — эти врачи ни занимали, почти все они к началу XX века оказались вовлечены в политическую борьбу. Одной из ее форм было участие в литературных дебатах.
Итак, с 1880-х по 1930-е годы в психиатрии произошли решающие перемены: она получила свою институционализацию, а психиатры — статус профессиональных медиков (а не просто смотрителей «желтых домов»); возникли новые формы практики, — например, психотерапия; наконец, за революцией последовала крупнейшая реорганизация психиатрической помощи. С точки зрения исторического исследования из этих изменений больше всего повезло психоанализу, — к истории его не раз обращались историки>27. Но нельзя забывать, что психоанализ был лишь одной из новых практик и что его судьба непонятна вне контекста, без знания о том, что происходило в тот период в психиатрии в целом.
Психиатрия в этой книге рассматривается в зеркале патографии. Это не случайно и объясняется центральным положением, которое литература и писатели занимали в отечественной культуре, — а значит, и в психиатрии. Через патографию, через фокус на писателях и литературе мы попытаемся понять, в чем состоял проект психиатрии как профессии, мировоззрения и научной дисциплины и какое место психиатры стремились занять в обществе.
>1Сикорский И.А. Психологическое направление художественного творчества Гоголя (Речь в память столетней годовщины Гоголя 10 апреля 1909 г.). Киев: Университет Св. Владимира, 1911. С. 11.
>2 См.: Schiller Francis. A Mobius Strip: Fin-de-si£cle Neuropsychiatry and Paul Mobius. Berkeley: U. of California Press, 1982. P. 80.
>3 Жанр патографии получил распространение на рубеже XIX и XX веков. Позже патография оказалась в тени своей ставшей более известной родственницы — психобиографии, создания Зигмунда Фрейда, написавшего в 1921 году первое психоаналитическое жизнеописание, посвященное Леонардо да Винчи. Сейчас, говоря о патографии, вспоминают прежде всего отца психоанализа; о Мёбиусе как создателе жанра редко упоминают. См., напр.: Hawkins A. The two pathographies: A study in illness and literature //Journal of Medicine and Philosophy. 1984. P. 31–52; Сосланд А.И. Фундаментальная структура психотерапевтического метода, или Как создать свою школу в психотерапии. М.: Логос. 1999. С. 24–25.
>4 Пример исследования в области нейрофизиологии см. в: The Exceptional Brain: Neurophysiology of Talent and Special Abilities / Ed. L.K. Obler and D. Fein. New York: Guilford Press, 1989. Психологи обычно рассматривают креативность как когнитивный процесс (см., напр.: Rothenberg А. Creativity and Madness: New Findings and Old Stereotypes. Baltimore and London: The Johns Hopkins U.P., 1990). Некоторые напрямую связывают свои работы с Ломброзо (см., напр.: Martindale С. Degeneration, disinhibition, and genius // Journal of the History of the Behavioral Sciences. 1971. No 2. P. 177–182).
>5Neve M. Medicine and literature // Companion Encyclopedia of the History of Medicine / Ed. W.F. Bynum and Roy Porter. Vol. 2. London; New York: Routledge, 1993. P. 1530.
>6Goffman E. Stigma: Notes on the Management of Spoiled Identity. Englewood Cliffs: Prentice-Hall, 1963; Gibbs J.P. Norms, Deviance, and Social Control. New York and Oxford: Elsevier, 1981; Conrad P., Schneider J. W. Deviance and Medicalization: From Badness to Sickness. St. Louis: C.V. Mosby, 1980. Исследования безумия в терминах управления и власти были начаты М. Фуко, И. Гофманом и Т. Жажем: Foucault М. Madness and Civilization. New York: Random House, 1965; Goffman E. Asylums. New York: Anchor Press, 1961; Rothman David. The Discovery of the Asylum. Boston: Little, Brown, 1971; Szasz T.S. The Manufacture of Madness. New York: Harper and Row, 1970.
>7Becker G. The Mad Genius Controversy: A Study in the Sociology of Deviance. Beverly Hills and London: Sage, 1978. P. 48.
>8Porter R.S. A Social History of Madness: Stories of the Insane. London: Routledge, 1987. P. 65.
>9Silvers R.J. The modern artists’ asociability: Constructing a situated moral revolution // Deviance and Respectability: The Social Construction of Moral Meanings / Ed. J.D. Douglas. New York and London: Basic Books, 1970. P. 404–434.
Новое направление, созданное Айседорой Дункан и ее современниками, изменило не только наши представления об искусстве танца, но и наше отношение к телу, одежде, движению, стилю жизни. Эта книга — о переменах в двигательной культуре ХХ века, вызванных появлением «свободного», «пластического» танца, или «танца-модерн». В исследовании говорится об открытиях, которые совершила сама Дункан и ее коллеги по цеху (Эмиль Жак-Далькроз, Рудольф Лабан, Мери Вигман и другие), о ее популярности в России и ее многочисленных последователях, а также о том, как свободный танец развивался и трансформировался на протяжении столетия.
Эта книга – о культуре движения в России от Серебряного века до середины 1930-х годов, о свободном танце – традиции, заложенной Айседорой Дункан и оказавшей влияние не только на искусство танца в ХХ веке, но и на отношение к телу, одежде, движению. В первой части, «Воля к танцу», рассказывается о «дионисийской пляске» и «экстазе» как утопии Серебряного века, о танцевальных студиях 1910–1920-х годов, о научных исследованиях движения, «танцах машин» и биомеханике. Во второй части, «Выбор пути», на конкретном историческом материале исследуются вопросы об отношении движения к музыке, о танце как искусстве «абстрактном», о роли его в эмансипации и «раскрепощении тела» и, наконец, об эстетических и философских принципах свободного танца.
Эта книга — о практике “Десять минут до дзена”, которая поможет начинать каждый день с чистым сознанием. Основана на четырех методах: внимательности, когнитивно-поведенческой терапии, психотерапии и ДПДГ.
Если вы желаете быть более успешным в своей личной жизни и в бизнесе, открыть свои экстрасенсорные способности, развить в себе интуицию и телепатию, то эта книга для вас. Установлено, что с помощью телепатии можно передавать на любые расстояния не только свои мысли, но также и эмоции, вкусы, запахи, цвет и форму предметов и даже целые красочные полотна картин. Освоив эти несложные эзотерические методики, вы сможете открыть для себя новый мир удивительных человеческий возможностей.
Вы держите в руках одну из лучших книг Джозефа Кэмпбелла. В ней автор раскрывает тайны влияния мифов на современную жизнь, например, как отношения между супругами в современном браке зависят от мифа о непорочном зачатии Иисуса Христа и как это воплощено в творчестве Джона Леннона. Вы узнаете, как символы древних повествований продолжают оказывать влияние на наше современное понимание таинств рождения, смерти, любви и войны. Кэмпбелл проводит параллели между историями богов и богинь Древней Греции и Рима, традициями буддизма, индуизма и христианства, исследует широкий спектр тем, которые, вместе взятые, определяют универсальность человеческого опыта во времени и культуре.
«На двух стульях не усидишь» – это научно доказано психологом Ларри Д. Розеном и нейробиологом Адамом Газзали! Каждый раз, когда вы одновременно пытаетесь писать сообщение и смотреть новости или читать книгу и слушать музыку, ваш мозг дает сбой – он не приспособлен к многозадачности. А в мире, наполненном смартфонами, социальными сетями и различными информационными ресурсами, его шансы на успех и вовсе стремятся к нулю: рассеянность становится главным спутником жизни. Ее причины, последствия и способы преодоления вы найдете в этой книге.
Эта книга о том, как перестать качать гигабайты книг, курсов и других инфопродуктов и начать наконец их изучать, а не просто скачивать и складывать "прозапас" на будущее.
Автор бестселлеров и нейробиолог Дэниел Левитин рассказывает, как организовать свое время, дом и рабочее место, чтобы справиться с информационной перегрузкой и действовать максимально продуктивно. Он объясняет, как устроен наш мозг, и показывает, как применить последние данные когнитивной науки к обычной жизни – работе, здоровью, отношениям, – чтобы управлять информационным потоком, правильно организовывать свое время и не захламлять личное пространство. Эта книга для каждого, кто хочет научиться систематизировать и категоризировать информацию, делать правильный выбор при огромном количестве возможностей и отделять главное от второстепенного. На русском языке публикуется впервые.