Кларкенвельские рассказы - [72]

[14] Сегодня поле Хокина представляет собой поросший травой курган, расположенный в нескольких ярдах от Уайтчепел-Хай-стрит. Ночью туда мало кто ходит.

[15] Многие утверждают, что праздник Иоанна Крестителя, отмечаемый в самую короткую ночь 23 июня, имеет очень древнее происхождение. Типичные для этой ночи бражничество и буйные игрища некогда были частью религиозных обрядов и до сего дня не утратили своей власти над сознанием народа. Костры и спортивные состязания есть не что иное, как атавизм дохристианской эпохи. В XVI веке, во времена Реформации, праздник был отменен. Тем не менее и ныне из года в год 23 и 24 июня на дверях английских пивных вешают цветочные венки или ставят у входа корзины с цветами.

[16] Место, где он умер, можно и сегодня увидеть в церкви Сент-Бартоломью, вернее, в том, что от нее осталось.[122]

[17] На углу Вуд-стрит и Чипсайда, на земле, смешанной со щебнем и прочим городским мусором, по-прежнему растет дерево. Только это не дуб, а платан, но он тоже прекрасно себя чувствует в атмосфере Лондона.

[18] Течение этого участка реки Флит и сегодня легко угадывается в плавных изгибах улиц в этом районе Лондона. Уильям Эксмью убил Томаса Гантера на излучине, там, где теперь Панкрас-роуд впадает в Панкрас-уэй.

[19] Такой же туман упоминает Страбон[123] в своем описании Лондона I века н. э.: по его словам, солнце было видно лишь три-четыре часа в день. Два века спустя сходную картину рисует Геродиан:[124] «над болотами висит густая мгла». Теперь тоже порой выпадают ночи, когда туман непроглядными клубами окутывает район Вестминстера.

[20] Роль кларкенвельской монахини в истории Англии конца XIV и начала XV веков тщательно исследована учеными. Ее сравнивают с другими «непокорными женщинами», такими как Элизабет Бартон[125] в XVI веке и герцогиня Ньюкасла[126] в XVII веке. Другие считают, что она всецело принадлежала Церкви, которая тогда стояла на пороге раскола, и утверждают, что монахиня представляла так называемое «матриархальное» направление. Однако не может быть сомнений, что она поддерживала примат Вселенской Церкви над Церквами отдельных стран. Вопрос о том, участвовала ли она в заговорах «Доминуса», стремившего разжечь народное недовольство и дискредитировать правление Ричарда II, остается открытым. Ее главенство в обществе продолжалось до самой ее смерти в 1427 году — к тому времени она уже была настоятельницей обители Девы Марии в Кларкенвеле, — и под ее руководством «Доминус» по существу превратился в нелегальную организацию.

[21] Лишь в недавние годы была установлена связь между обществом «Доминус» и «избранными». Более пяти веков историки считали, что деятельность избранных была уникальным, но кратким эпизодом борьбы с всесилием Церкви, развернувшейся в ту эпоху. Но в 1927 году в библиотеке Лувенского собора при разборе старинных церковных документов обнаружилось письмо Уильяма Эксмью. Оно было написано в Авиньоне, но до адресата, судя по всему, не дошло. Начиналось оно незамысловатым обращением: «Дражайший отец во Христе». А далее Эксмью признается в своих связях с «избранными» и утверждает: Dominus mе festinavit, что можно толковать двояко: либо «Доминус», то есть тайное общество, либо Господь Бог меня торопил. Однако ниже Эксмью перечисляет всех, кто состоял в обществе до коронации Генри Болингброка, а также — поименно всех «избранных». Не всплыви это письмо, данная повесть едва ли была бы написана.