Клара Цеткин - [36]
Тот утверждает, что он проводил предвыборную кампанию в подлинно революционном духе. Адлер извергает целые потоки слов, но ничего не говорит по существу обвинений.
Клара отвечает ему гневной речью:
— Интернациональные конгрессы — это не международные сборища кумушек, куда отправляются, чтобы за чашкой кофе рассыпаться во взаимных похвалах. Если вы хотели только этого, тогда вы могли бы вообще не издерживаться на путевые расходы… Мы же, напротив, собрались для того, чтобы обменяться нашим боевым опытом, заострить оружие и еще лучше вести классовую борьбу. Ради этой цели, если нужно, можно отодвинуть на задний план и такие частные соображения, как соблюдение тайны переписки. Борьба, ведущаяся с правильных принципиальных позиций, намного увеличит боевую мощь пролетариата и приведет к большим практическим результатам, чем борьба, которая, подчиняясь соображениям дипломатии, тем самым в силу необходимости ослабляет боевую мощь пролетариата…
Виктор Адлер избегает дальнейших дебатов. Ему слишком хорошо известно, что Клара Цеткин никакими красивыми речами не даст себе помешать довести до конца начатое дело. Так же и в Штутгарте. Надо показать оппортунистам, что они не имеют права никогда, даже в частных вопросах, упускать из виду конечную цель, которую они вообще смогут достичь только в том случае, если женщины будут бороться вместе с ними! Клара упорно добивается права выступить на пленуме с речью на эту тему. Многие товарищи, среди них Бебель и Роза Люксембург, поддерживают ее требование, но больше всех тот русский делегат в скромном пиджаке: Владимир Ильич Ленин.
Клара Цеткин, убежденная в правоте своей точки зрения, предлагает пленуму, чтобы II Интернационал обязал все социалистические партии проводить предвыборную кампанию как мобилизацию масс, как часть революционной классовой борьбы, как борьбу принципиальную.
Упорство, с которым Клара защищает свою точку зрения, вызывает у самых принципиальных революционно настроенных делегатов восхищение. Ленин в статьях о штутгартском конгрессе отмечает меткость суждений Клары, которые отнюдь не ограничиваются ее «узкой специальностью» — женским вопросом. Ленин цитирует также статью Клары Цеткин, посвященную резолюции по вопросу об антимилитаризме, и подчеркивает мысль, что здесь «замечательно верно схвачена… самая выдающаяся и самая важная черта резолюции…»
И все же штутгартский конгресс оставляет у Клары Цеткин чувство мучительного разочарования. Хотя она и является подлинной интернационалисткой, она гордится немецким рабочим классом и его партией — и хотела бы гордиться ею и впредь. Поэтому те строки, которые вскоре после конгресса появляются на страницах «Равенства», даются ей совсем не легко; «Штутгартский конгресс принес нам, немцам, горький, но важный и поучительный урок: представители пролетариата всех стран прибыли, чтобы сказать нам, что партия может до тех пор претендовать на руководство, на роль авангарда мирового пролетариата, пока она и в теории отстаивает самые решительные, самые принципиальные методы борьбы. Одними только полными партийными кассами, огромным количеством голосов, полученных на выборах, и крепостью организаций, как бы все это важно ни было, нельзя удержать за собой положение передового отряда в международном социалистическом движении: для этого нужна еще самая четкая, самая революционная позиция в великой идейной борьбе современности».
Клара Цеткин, воплощение честности и правдивости, в 1907 году прямо говорит, что немецкая социал-демократия не имеет больше права претендовать на ведущую роль в международном рабочем движении. Это сознание причиняет ей боль и доставляет много горьких часов. Что делать? Клара Цеткин решает приложить все свои силы, чтобы вернуть немецкой рабочей партии потерянное почетное место.
«ОГНЕННЫЕ ЗНАМЕНИЯ»
Речи и статьи Клары Цеткин — это барометр эпохи, указывающий на признаки приближающихся бурь. Чем больше становится опасность войны, тем решительней призывает Клара к борьбе с ней. Однако правление партии проявляет в этой борьбе странную, пугающую слабость, и Клара оказывается зажатой между двумя фронтами: с одной стороны, власть имущие, хозяева военной промышленности и Связанные с ними помещики, а с другой стороны, товарищи в рядах собственной партии, которые собираются выбросить за борт важнейшие принципы II Интернационала.
В статьях и речах Клары того времени чаще всего повторяются слова об «огненных знамениях», сверкающих, словно зарницы. Таким «огненным знамением» считает она и процесс по обвинению Карла Либкнехта в государственной измене. К. Либкнехта потащили в суд за то, что в брошюре, написанной для молодежи, он показал всю кровожадность, смертоносность и беззастенчивость милитаризма. Он угодил господам в самое больное место. Одного кивка «королей брони и властителей верфей» было достаточно, чтобы лакеи, одетые в тоги юристов, тотчас же принялись «защищать милитаризм, как святая святых, от любого критического освещения». Они должны были восстановить сильно поколебленное уважение к вильгельмовской системе. Приговорив Карла Либкнехта к полутора годам заключения в крепости, они думали этим достичь своей цели и даже больше того. Этот приговор таил в себе и угрозу: подобная участь постигнет каждого, кто отказывается рисковать ради господ своей собственной жизнью, а вместо этого выступает за мир! Прежде чем начать борьбу с «внешним врагом» — с другими народами, милитаристы старались покончить с «внутренним». Для смутьянов были уготованы крепости, темницы и каторжные тюрьмы. Кайзер — «владыка войны и мира» — желал, чтобы одетые в солдатскую форму пролетарии слепо повиновались и были бы готовы по его приказу стрелять даже в отцов, матерей, братьев и сестер.
Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.