— Ты не сможешь, — безразлично бросает богиня. — Только он бы смог…
— Кто? — подался вперёд Мадара.
Хината зажмурилась и наморщила лоб. Воспоминания заметались вокруг них, задерживаясь лишь на мгновения: храм, Зеро, храм, храм, белый снег и ни единого следа на нём…
— Я, кажется… О! — Хината распахнула глаза, и сцена со снегом выделилась из круговерти воспоминаний. — Я знала, она куда-то отлучалась из храма. Но я забыла. А теперь я вспоминаю!..
От перенапряжения картина задрожала, и силуэт Кагуи-Хинаты, парящей над снежным простором, поплыл…
— Спокойно, — Мадара вновь сжал плечо куноичи. — Сосредоточься.
— Простите…
Не сразу, но Хината смогла взять себя в руки. Силуэт вновь обрёл чёткость, и шиноби последовали за ним через горное плато к отвесным скалам, взмывающим к самому небу. Возле одной из них Кагуя задержалась, присмотрелась, исследуя, а затем коснулась рукой — серебряный свет прошёл по скале, обнажая хитросплетения печатей и рун.
— Вот и ты… — прошептала Кагуя и нырнула в скалу.
За ней оказался ход. Выдолбленный прямо в породе тоннель уводил всё дальше от поверхности, глубже, к сердцу горы. Кагуя двигалась быстро, словно бы в предвкушении. Мадара и Хината следовали за ней.
Вот тоннель, наконец, завершился пещерой. Она походила на ту, где, по воспоминаниям Хинаты, была заточена в саркофаге Мать. В этой также был саркофаг — монументальное изделие из чёрного мрамора, на поверхности которого змеи, переплетаясь, складывались в сложные рунограммы. Хината ахнула, Мадара подобрался ближе, надёжно запечатлевая в памяти каждую деталь.
— Значит, ты не выдержал мира без меня?.. — мягко усмехнулась Кагуя, паря вокруг саркофага. — Не смог жить и ждать моего возвращения… Ты боялся Хагоромо? Ждал его гибели, чтобы вернуть меня?.. А что это?
Кагуя протянула руку и погладила одну из больших каменных змей. Та, сверкнув глазами-изумрудами, подняла голову.
— Твоё прикосновение я узнаю из тысячи… — произнёс глубокий мужской голос. — Кагуя… Значит, Зеро сумел вырвать тебя из печатей твоих сыновей. Я хотел сделать это сам, любовь моя. В ожидании смерти Хагоромо и Хамуры я провёл ритуал, который дарует мне силу Смерти, и приказал Зеро пробудить меня, как только твои сыновья перейдут за Грань… Что ж, по всей видимости, он решил не будить меня. Неверное решение для него.
Твоё прикосновение дало начало моему пробуждению, Кагуя. Мне потребуется время. Как только процесс будет завершён, я найду тебя, моя любовь, и вместе мы создадим мир, о котором ты всегда мечтала.
Ещё до того, как эхо голоса растворилось в могильной тишине склепа, изумрудный свет глаз погас, и змея опустила голову обратно на мрамор. Весь саркофаг засветился слабой зеленцой.
— Пробуждайся, мой верный воитель, — улыбнулась Кагуя. — Только ты можешь быть мне истинно полезен.
Красивое лицо исказилось и растаяло в сером дыме. Несколько раз моргнув, Мадара осознал себя лежащим на траве среди ирисов на затянутом туманом острове.
— Всё в порядке, я не заметила, чтобы что-то ускользнуло, — быстро говорила Ино, присев рядом с Хинатой. — У вас… получилось?
— Мне кажется, да, — Хината повернула голову и посмотрела на Мадару с вопросом.
— Хм, — довольно усмехнулся он. Теперь он знал наверняка, что не давало ему покоя во встреченном существе. Перед мысленным взором встал образ белого пространства, заполненного безмятежным светом, лицо и слова Хагоромо:
— С Салазаром случилось то же, что в своё время со всеми вами, исключая Мадару…
И собственный вывод из рассказанного стариком:
— Салазар пережил путешествие в наш мир, более того, обосновался в нём. Ведомый Кагуей, он организовал культ в её честь, который долгое время руководился из тени той тварью, Зецу, что дурачила и меня. Вместе они готовили возрождение Кагуи и теперь, когда это стало возможно, активизировались…
* * *
Мадара вернулся в лагерь к закату. Шиноби Альянса наблюдали его внезапное появление как нечто совершенно обыденное. Только Итачи, бледный, но упрямый, нетвёрдой походкой заторопился навстречу предку.
— Я знаю, кто это был.
— Я знаю, что это было.
Они переглянулись, Мадара улыбнулся.
— Салазар Слизерин.
— Лич.
Интерюдия 4. Драко Малфой
Утро начиналось хорошо. Флёр была в декрете, и Драко получил весь их общий кабинет в недрах Отдела Тайн в своё полное распоряжение. Удобно расположившись в кресле и закинув ноги на рабочий стол, Драко кружил в воздухе колдографии, предаваясь размышлениям, увы, никак не связанным с работой.
Кого же выбрать? Перед его лицом проплыл снимок Пэнси Паркинсон. Пэнс теперь, вроде как, на попечении тётки — её отца до скончания веков упекли в Азкабан. А значит, несмотря на всё, что было между ними в школе, Пэнси ему не подходит.
А, вот и колдография Дафны Гринграсс. Даф никогда особо не нравилась Драко — уж больно напыщенно себя вела, голову задирала высоко. Нет, пожалуй, лучше сразу яду.
Камилла Фарли, подрастающая наследница древней семьи… Нет, слишком страшненькая, вся какая-то серая и невыдающаяся. Драко не хотел для себя серую жену.
Мимо проплыл снимок действительно выдающейся девушки. Стройная, с приятной грудью и бёдрами, шёлковыми светлыми волосами и таким пронзительным лазурным взглядом… Как же жаль, что Ино не хочет рядом с собой никого, кроме этого Сая. Он, Драко Малфой, открыл бы ей двери в высший свет!.. Но она, принцесса, предпочитает по некой причине грязь и тени. Как понять этих шиноби?
