Кладбищенский фестиваль - [32]

— Что за Печать? И что с моим поведением?

— Ты знаешь, что случается с лиренами, вступившими в контакт с призраками?

— А причем тут я?

— Едва мы покинули Кладбище, я вплел в твою Сущность Малый Вихрь Призрачного Сна, который сформировал пять Печатей. Первая вычленила и сокрыла все последствия контакта, вторая разорвала связь с Инопространством, третья вывела призрачный яд, четвертая закрепила Сущность и все ее части, а пятая разорвала мою Сущность и все ее кусочки, кроме одного, оставшегося со мной, скрепила с обломками твоей Сущности. Первая Печать все еще цела, поэтому ты не помнишь: сквозь тебя прошло столько призраков, что сложно даже представить.

— О… Допустим. Поправь, если я ошибаюсь: когда Сущность раздроблена, лирен умирает, так?

— Нет. Лирен перестает существовать.

— Это не одно и то же?

— После смерти Сущность лирена либо переходит в новорожденное тело, либо заточается в Инопространстве. Если Сущность раздроблена, она перестает существовать, ее поглощают либо призраки, либо Духи, либо сама Веселес.

— Тогда почему я все еще существую? Из-за плетения?

— Да, я успел вовремя его создать.

— Ты умеешь пользоваться Клиадрой?

— Не могу однозначно ответить на этот вопрос. Пока. Тебе нужно знать лишь то, что из пяти Печатей одна все еще цела, и я собираюсь ее снять, так что будь готова. По идее, все Печати должны последовательно уничтожаться в процессе слияния Сущности. Видимо, не хватило сил.

— Стой, если ты тоже разорвал свою Сущность, как… ну…

— Моя Сущность сливалась воедино одновременно с твоей. Если бы ты остановилась раньше положенного, и отпущенное время истекло, я перестал бы существовать вместе с тобой. Такова Суть пятой Печати. Моя Сущность должна была дать импульс твоим осколкам, иначе ничего бы не получилось. И постарайся не кричать.

— А?

На меня со свистом обрушился цветной водоворот проносящихся перед глазами образов. И вдруг стало темно. Темно и холодно. Зверски холодно.

Тепло было рядом. Недолго думая, я бросилась к вожделенному источнику, цепляясь за него руками, зубами. Горячий поток ринулся через глотку внутрь, согревая окоченевшее тело. Мало. Все еще мало!

— Не торопись, иначе часть ВИРМН потеряет набор функций и придется вводить их тебе в третий раз.

Очнувшись, я открыла глаза.

Левый рукав костюма Лэйкера был разорван, а мои зубы впивались в его залитое кровью предплечье. С испуганным криком я отскочила назад, врезавшись в стену.

— А с реакцией у тебя все в порядке.

— Что я делаю?!

— Восполняешь потерянные силы, что вполне нормально.

— Я тебя укусила!

— Это было почти приятно. И даже необходимо. Тебе нужно восстановиться, а инстинкт подсказывает самый быстрый способ, вот и все… Если не поторопишься, рана затянется, придется…

— Нет! Не подходи!

Лэйкер, проигнорировав вопль, поднял меня с пола и на руках отнес обратно к столу. Стало немного легче, но я так и не решилась пошевелиться, замерев в тесных объятиях, всей кожей впитывая тепло и не позволяя себе поддаться желанию снова вцепиться в тело, более живое, чем мое. Живое. Да, вот чего мне хотелось. Жизни, которую я по ошибке приняла за более высокую температуру.

— Какое-то время тебе будет сложно держать себя в руках и не бросаться на лирен, но ты быстро восстановишься, и все придет в норму.

— Почему? — Процедила я сквозь плотно сжатые зубы. — Почему мне холодно? Холоднее, чем когда я очнулась.

— Живые лирены не должны соприкасаться с мертвыми. Потому что последние — настоящие черные дыры. Они не знают меры, высасывая Жизнь из воздуха, почвы, воды, а особенно из лирен, превращающихся после даже мимолетного контакта в таких же призраков, — Лэйкер приложил ладонь к моему лбу и легкими движениями перебросил коротенькие пряди волос с лица назад. — Из тебя словно выдергивают пробку, и ты теряешь силы, даже если находишься далеко от этих чудовищ. Но, что самое главное, ты начинаешь воспринимать мир, как они. А мертвые видят лишь два цвета: живой и неживой. Первый становится объектом неконтролируемой жажды, второй игнорируется. Дикий холод внутри убивает все чувства и воспоминания, сводит с ума, превращая в безумного монстра. То, что ты сейчас чувствуешь — лишь отголоски пережитого тобой состояния, память о котором вернулась после снятия Печати вместе с ощущением пустоты, что нужно заполнить.

— Из-за этого я и бросилась на тебя?

— Да. Восстанавливать силы можно даже из окружающего пространства, но лирены в этом плане — куда лучшие доноры, а кровь — естественный носитель Жизни. Очень емкий и мощный. Потому плетения на крови — одни из сильнейших, но и прибегают к ним редко, так как плата высока.

— Прости.

— За что?

— От меня одни неприятности.

— Трансформация началась не из-за тебя. Это мне не нужно было выпускать тебя из виду, если уж на то пошло. Когда мы снимем с тебя Блок, все-таки стоит еще раз побывать на Кладбищенском Фестивале. Само представление можно увидеть лишь Клиадральным зрением, и оно того стоит. В реальном и псевдомире разворачивается спектакль одновременно на трех параллельных потоках. Три разные истории, в которых участвуют все присутствующие. Образы в них часто настолько психоделичны… А в конце три сюжетные линии смыкаются в поворотной точке, и ты растворяешься в пугающе многоликом океане из Сущностей, Духов и тел, теряя разум от ужаса и восторга. Это трудно передать словами.