Кладбищенский фестиваль - [3]

От обжигающе ледяной волны по телу прошла судорога боли. Не обычной — такую императору не дано чувствовать уже много лет. Клиадральной. Это Сущности бросились к живому лирену, чтобы хоть на миг утолить вечно мучающую их жажду. И вместе с раздирающей сознание болью пришел страх, точнее, ужас, вечный спутник мертвых.

— Кажется, тут скоро начнется вечеринка с бесплатным угощением, — хмыкнул Аурелиус, глядя на всплывающие со дна призрачные головы, руки, щупальца, клешни, хребты и другие части когда-то существовавших в реальных мирах лирен. — А где же ведущий?

И вновь никто не отозвался. Зато опущенные в океан пальцы опасно посерели. А к хрустальному островку все приплывали и приплывали новые голодные Сущности, намеревающиеся отхватить свой кусок пирога.

Тогда Аурелиус решился. Выхватив из-за спины сабли, он набросил на них высасывающее Сущностную энергию Призрачное Торнадо, в это же время сплел Круг Абсолютной Материализации и прыгнул прямо на голову ближайшего, ставшего осязаемым призрака. Широкие сверкающие лезвия окутали малиново-розовые плотные спиралевидные завихрения, несущие немедленную смерть, едва соприкоснувшись с бестелесной Сущностью.

Перепрыгнув на хвост показавшегося над водой призрака, Рамерик качнулся на месте, со свистом прочертил в воздухе замысловатый узор и обратил в ничто несколько подвернувшихся Сущностей, затем снова прыгнул, в полете раскрутив тело, подобно волчку, нашинковал очередную партию показавшихся конечностей, оттолкнулся от последовавших за ним чудищ, чтобы вновь повторить неуловимо быстрых танец. Еще несколько ударов, кувырок, пара коротких росчерков, снова прыжок. Вперед, подальше от хрустального берега. Мастерство и эстетика здесь мало уместны. Только скорость. Еще удар.

Почти сразу над водой пронесся оглушительно громкий низкий рев, от которого ощутимо завибрировали успевшие покрыться ледяной коркой лезвия сабель. Мгновением позже совсем рядом вырвался фонтан алых брызг, окатив юношу ледяными каплями с ног до головы.

— Это кто так громко и невежливо чихнул в присутствии императорской особы? Неужели сам хозяин этого варева? — Аурелиус маленьким смерчем закружился, расчищая пространство вокруг себя от назойливых Сущностей. — Наконец-то! Я уже устал барабанить в дверь, ожидая, пока отопрут засов.

Глухой рев прокатился с удвоенной силой, и из бурлящих волн в сопровождении целой свиты призрачных змей с широкими плавниками-крыльями и присосками вместо ртов показалось огромное нечто, уставившееся на Рамерика отчетливо выделяющимися на сером фоне янтарно-желтыми белками глаз без зрачков и ресниц. Существо, похожее одновременно и на прогнивший корявый пень, и на безусого кита, вильнуло длинным, закручивающимся в массивные кольца хвостом и гордо выставило перед собой медно-красный трезубец.

— Мда-а, — протянул Аурелиус, отбив очередную атаку призраков, и запрокинул голову, презрительно рассматривая громадное создание. — Такой безобразной карикатуры на Посейдона я еще не видел. И это Страж Забвенья? Ну и пугало.

— Кто ты? — Проревело чудовище.

— О, да этот кустик еще и разговаривает! Тебя даже Транслиту научили? Вот это обслуживание! Слушай-ка, будет наглостью, если я попрошу чашечку чая, или стоит рискнуть?

— Что тебе нужно, смертный!

— Нет, ну что за безобразие! Этот старый пень к тому же обзывается. Ты как обращаешься к…

Страж небрежно взмахнул трезубцем, и из воды вырвалось несколько десятков ледяных копий, устремившихся к цели. Оборвав фразу на полуслове, Аурелиус высоко подпрыгнул, намереваясь разрубить снаряды в воздухе, но неожиданно возникшая из ниоткуда стена льда обрушилась сверху и вдавила его в кишащую Сущностями толщу океана. Направив острие медного трезубца на вздыбившиеся волны, порождение Тартара исторгло длинную ветвящуюся молнию. Вместе с тысячами ослепительно ярких искр в воздух с грохотом поднялись тонны фонтанирующей воды, алым водопадом рухнувшей через секунду обратно вниз.

Несколько мучительно долгих мгновений спустя из того места, куда пришелся удар молнии, вынырнул, отплевываясь ледяной водой, Рамерик, саблями расталкивая пиявками присосавшихся к нему призраков. Пнув замешкавшуюся Сущность какого-то ящероподобного лирена, он взгромоздился ему на спину, еще более бледный, чем обычно, и зло сверкнул черными глазами.

— Значит, вместо чая — в прямом смысле холодный прием? Не нравится мне такой подход к гостеприимству, ох как не нравится!

— Покинь это место, смертный. Своей силой ты подтвердил право на жизнь, и я позволю тебе уйти.

— Что?! Умолкни, дерево гнусавое! Ты меня разозлил, и с каждой секундой бесишь все больше! Это не комплимент, если что.

Аурелиус швырнул вперед шарик-приманку. Тут же, как по команде, один за другим над поверхностью показались призраки, алчно щелкая, кто чем, в попытке схватить лакомый кусочек. Попутно отбиваясь от бросившейся к нему свиты змей, юноша пробежал по образовавшемуся «мосту» из Сущностей и вплотную подобрался к основному противнику. Отпрянув от выпрыгнувшего из воды частокола ледяных штыков, Аурелиус увернулся от нависшей над ним руки Стража и, вцепившись в скользкое запястье, запрыгнул на спину негодующе взревевшему монстру. Поколебавшись всего пару мгновений, следом ринулись крылатые змеи. Собравшись в кучу из торчащих в разные стороны лап, за ними покатились Сущности, подняв собой гигантскую волну. Вот привязались!