Китайский массаж - [24]
— Ты и такую нестройную мелодию можешь запомнить?
Ду Хун не поняла и улыбнулась, ответив вопросом на вопрос:
— Музыка — это же не уроки, её разве надо запоминать?
Эти слова прозвучали бы как бахвальство, если бы их произнёс зрячий. И в них действительно чувствовалась бы излишняя доля самоуверенности, однако слепцы лишены подобной самоуверенности, а если и не лишены, то выражают её иначе, так что «громкое» заявление из уст Ду Хун означало лишь одно — это правда.
Учительница отвела девочку в кабинет и в присутствии всех коллег сыграла для Ду Хун на пианино коротенький отрывок из Брамса. Четыре такта. Закончив, сложила руки на коленях, ожидая, что Ду Хун напоёт ноты. Ду Хун стояла рядом с пианино, вытянув руки по швам, и ни в какую не издавала ни звука. Учительница поняла, что девочка стесняется, и глазами велела всем остальным «выйти». Преподаватели вышли, а Ду Хун так и стояла молча. Преподаватели, спрятавшиеся под окном, в конце концов потеряли терпение и разошлись кто куда. Когда они на самом деле ушли, Ду Хун начала петь. Спела она ноты для правой руки, целиком всю мелодию. Интервалы и тональность правильная. Учительница не успела восхититься, как вдруг произошла удивительная вещь — девочка спела и аккорды для левой руки! Это очень сложно. Очень-очень! Лишь редкие таланты способны на такое. Потрясённая учительница схватила Ду Хун за плечи и стала трясти из стороны в сторону, пристально вглядываясь. Неужели это Ду Хун? Та самая девочка, которая всегда пишет контрольные по математике на колы?
Да, это была Ду Хун. Математика ей не давалась. Язык и литература тоже. И физкультура. А музыку не нужно было учить — стоило послушать, и сразу получалось. Почему же никто до сих пор не обнаружил способности девочки? Но и сейчас не поздно — ребёнок всего-навсего в пятом классе. Учительница приняла мгновенное решение и начала расхваливать прелести игры на фортепиано. Ду Хун не заинтересовалась. Учительница спросила:
— Что ж тебе нравится?
Ду Хун ответила:
— Петь.
Учительница села на вращающийся стульчик и, разволновавшись, начала без конца стучать себя рукой по ляжке в ритме марша…
— Ду Хун, ты ничего не смыслишь, не смыслишь! Ты слепая! Что такого в пении? Ты же не глухая, не немая! Ну споёшь ты, и что? Какое тут особое коррекционное обучение требуется? Понятно? Нет, так тебе и непонятно! Коррекционное обучение означает, что ты лёгких путей не ищешь, заставляешь себя делать то, на что неспособен. Например, когда глухие поют, инвалиды-колясочники танцуют или умственно отсталые что-то изобретают. Только там можно продемонстрировать чудеса обучения и школы! Одним словом, когда инвалид, преодолев бесчисленные трудности, пройдя через огонь и воду, сумеет сделать, и сделать хорошо что-то, что ему не по силам, только тогда он обретёт способность вызывать симпатии людей, становиться героем своего времени, сотрясать общество. Ты слепая, ну, споёшь, что тут такого? Рот-то на месте. А вот играть на пианино сложно! Слепым труднее всего играть на пи-а-ни-но, ты понимаешь? У тебя такие данные, как можно не дорожить?! Ах ты, лентяйка! Надо вызвать в школу твоих родителей!
Ду Хун не стала звать родителей, пошла на уступку. Учительница игры на пианино, как заправский столяр, сделала для девочки стульчик для пианино и поставила перед инструментом. Училась Ду Хун с изумительной скоростью, и всего через три года сдала экзамен за восемь классов. Она сотворила чудо.
Во втором классе средней школы чуду пришёл конец, причём конец ему положила сама Ду Хун. Она наотрез отказалась садиться за инструмент.
Причиной стало одно выступление на благотворительном гала-концерте, устроенном в знак «любви» к инвалидам. На концерт пришли многие знаменитости, все сплошь бывшие звёзды кино и телевидения и популярные певцы. Ду Хун, выступавшая по особому приглашению и наряженная по случаю в длинную юбку в пол в форме колокольчика, тоже приняла участие в этом вечере. Она собиралась сыграть трёхголосную инвенцию Баха. Это полифоническое сочинение, в котором особый акцент делается на слаженной игре обеими руками. Очень сложно. Если честно, то Ду Хун лучше разучила двухголосную инвенцию, но учительница приободрила, сказав, что если уж выступать, то выступать со сложным произведением. Это было первое настоящее выступление, и Ду Хун, оказавшись на сцене, ощутила неловкость и напряжение в руках. Даже безымянные пальцы внезапно утратили былую автономность и подвижность, не демонстрируя той хорошей формы, когда они, казалось, работали сами по себе. Если уж раскладывать по полочкам, то «слабость безымянного пальца» всегда представляла для Ду Хун проблему, с которой она почти справилась, потратив кучу времени. И тут, на таком важном мероприятии, старая проблема снова дала о себе знать.
Единственное, что могла сделать Ду Хун, чтобы хоть как-то компенсировать слабость безымянных пальцев, — напрячь кисти, ударяя безымянными пальцами по клавишам, но пальцы сбились с ритма, да так, что Ду Хун самой противно было слушать. Разве это Бах? Ну где же это Бах?!
Ду Хун была перфекционистом. Ей хотелось одного — остановиться. Остановиться и начать заново. Но это же не репетиция, а концертное выступление. Ничего не оставалось, как продолжить с грехом пополам играть. Настроение резко испортилось. Ду Хун стало так паршиво, словно она проглотила кучу мух, руки то и дело допускали ошибки. Она играла и вполовину не так хорошо, как на репетиции. Ду Хун совсем отчаялась и перестала стараться. Душу наполнило невыразимое уныние.
Впервые на русском – сборник повестей одного из самых знаменитых авторов современного Китая; автора, переведенного на 20 языков, и лауреата многих международных премий, в том числе «Азиатского Букера». Его имя означает «летящий через Вселенную»; по его книге «Шанхайская триада» поставил фильм прославленный Чжан Имоу. Творчество Би Фэйюя, как и недавнего нобелевского лауреата Мо Яня, часто характеризуют как «галлюцинаторный реализм»; но если Мо Янь вдохновлялся книгами Габриэля Гарсиа Маркеса, то повести Би Фэйюя напомнят российскому читателю скорее произведения Виктора Пелевина.
Сборник «Поговорим о странностях любви» отмечен особенностью повествовательной манеры, которую условно можно назвать лирическим юмором. Это помогает писателю и его героям даже при столкновении с самыми трудными жизненными ситуациями, вплоть до драматических, привносить в них пафос жизнеутверждения, душевную теплоту.
Герой романа «Искусство воскрешения» (2010) — Доминго Сарате Вега, более известный как Христос из Эльки, — «народный святой», проповедник и мистик, один из самых загадочных чилийцев XX века. Провидение приводит его на захудалый прииск Вошка, где обитает легендарная благочестивая блудница Магалена Меркадо. Гротескная и нежная история их отношений, протекающая в сюрреалистичных пейзажах пампы, подобна, по словам критика, первому чуду Христа — «превращению селитры чилийской пустыни в чистое золото слова». Эрнан Ривера Летельер (род.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман о бездуховной жизни «образованного» общества в гоминьдановском Китае 30-х годов нашего века, о неуверенности людей в завтрашнем дне, о скудности, мелочности их существования, об их одиночестве и разобщенности.Рассказы писателя — тонкая сатира на китайскую интеллигенцию тех лет.
«Красный гаолян» — самое известное произведение Мо Яня, китайского прозаика, лауреата Нобелевской премии (2012 г.). По мнению критиков, премию эту присудили писателю во многом благодаря этому роману, включённому в список ста лучших китайских романов минувшего века. Во всём мире с огромным успехом прошёл фильм «Красный гаолян», снятый по этому произведению и пробудивший у многих российских зрителей интерес к истории и культуре Китая. Теперь впервые на русском языке выходит и сам роман, написанный жёстко, даже жестоко.
«Сон в красном тереме» – самый знаменитый и крупнейший китайский роман. Цао Сюэцинь (1724 – 1764) создал захватывающую сагу о трех поколениях большой аристократической семьи. Она возвышается, когда император берет в наложницы одну из девушек рода Цзя. Главный герой Цзя Баоюй с юных лет купается в роскоши, ему доступны все земные блага. Роман насыщен любовью, многочисленные герои связаны между собой чувственными отношениями, которым сопутствуют ревность и интриги. Сложная структура этого замечательного произведения, психологическая мотивированность поступков его героев, органически входящие в ткань повествования стихи – все это составляет убедительные достоинства «Сна в красном тереме» – признанного шедевра не только китайской, но и мировой литературы.