Китайский Берия Кан Шэн - [20]

Второй провал Бюро ЦК в Шанхае (июнь 1934 г.)

После ареста тов. Ван Винюн и др. видно, что Славину стало невозможно там оставаться, со стороны представителя КПК при ИККИ даны две телеграммы, чтобы Славин немедленно уехал в советский район, либо в Москву. Славин с протестом отказался.

В Бюро ЦК остались только двое, Славин и Мицкевич, тогда они потребовали от ЦК посылки из советских районов человека в качестве зав. Оргбюро ЦК, в Советском районе Орг. отд. заведовал тов. Ло Ша [он же Ван Тин или Ли Вихан (видимо, Ли Вэйхань. — В.У.)], кто он такой и какую ответственность он несет за провал, буду останавливаться отдельно. Тов. Ло Ша посылал некого Ун [он же Ун Тин или Ян Кову] в Шанхай в качестве зав. Орготделом Шанхайского бюро ЦК, впоследствии выяснилось, что он был провокатором. Кто такой Ун, он был студентом промышленного университета в Шанхае, при бывшем зав. Особым отделом Ку [теперешнем работником охранки], он был приглашен на строительство партийной радиостанции, тогда было два инженера по радиоделу, Ун и Чанг [ныне работает по линии СС ИККИ], оба в свое время они были большими приятелями Ку. После ареста Ку этим двум инженерам опасно оставаться в Шанхае, потому одного послали в Москву [Чанг], другого в Советский район, человек использован партией, исключительно как специалист, ни в коем случае не подойдет, как партийный работник, тем более, как оргработник. Ло-ша посылал Уна в Шанхай по следующим соображениям [как зам. (так в тексте. — В.У.) выяснилось]: во-первых, Уна хорошо знает Шанхай, и во-вторых, потому, что он хорошо работал в Советском районе.

Когда Ун был послан в Шанхай на работу зав. Орготделом, Бюро ЦК Славин имели с ним связь. В мае-июне 1934 г. Славин получил извещение от Особого отдела о том, что недавно приехал из советских районов человек, который сейчас ведет ответственную работу в бюро и что этот человек связан с гоминьдановской охранкой; но Славин не подозревал, что речь идет об Уне и оставил его на этом посту. Ун на практической работе оказался неспособным вести оргработу, тогда Бюро ЦК назначил тов. Ли Дэцао — работника Особого отдела [раньше учился в КУТВ под фамилией Модестов] а Ун оставил его заместителем. В это время в ЦК работали следующие пять человек: Славин — секретарь, Ли Тыцзя зав. Орготделом, Мицкевич — зав. Агитпроп. И «дурачок» [Корсаков учился в КУТВ, затем был в издательстве инорабочих], имели они нелегальное помещение, которое снимали две женщины, Чин Май-юн [быв. жена т. Пионерова] по кличке «кантонская няня», другая [ныне учится в КУТВ]. Там жило еще двое мужчин, Мицкевич и его помощник «дурачок», туда же приехал Славин и его жена, а также зав. Орг. Ли Дэцао. На этой квартире помещалась редакция, а также хранились партийные документы, там же был пункт встреч.

Кроме того, Славин был связан с представителем КИ ОМСа и др. иностранцами. Он же руководил Особым отделом. Мицкевич был связан с провинциальным комитетом Цзянсу, на квартиру к Ли Дэцао ходил Ун и представитель Особого отдела.

«Однажды в мае м-це „дурачок“ [Корсаков] встретил в переулке около этого дома провокатора Хуан Пина [Воровский], но по заявлению „дурачка“, что Воровский его не заметил. Несмотря на это, было решено временно прекратить связи с этой квартирой. Все документы оттуда были изъяты, и там остались жить только две женщины, но прошел целый месяц, и ничего не случилось. Они решили, что все в порядке и что можно снова вернуться туда. Они думали, что это самое надежное помещение. Жена Славина Кулан, ныне учится в МЛШ, пошла на эту квартиру. У магазина, напротив, стоял молодой человек. Она подумала, что это приказчик магазина, но когда она вышла из этого дома, он все еще стоял там, это показалось ей подозрительным и потому она не решилась прямо идти домой, где жил Славин, и пошла в другом направлении. Она заметила, что этот человек за ней следит. Затем она его потеряла из виду, но когда вышла на другую улицу, она его снова встретила, тогда она вскочила на ходу в трамвай, куда он вскочить не успел. Она уехала далеко, и выйдя из трамвая, она никого не заметила. Она еще сделала большой круг по улицам и вернулась к Славину. Славин решил, что несмотря на то, что она колесила по улицам, за ней все же следят, следовательно, из этого помещения надо уходить, они ушли через несколько дней из своей квартиры в помещение, где жили Мицкевич и др., по заявлению жены Славина — Кулан. Они думали, что только в опасности квартира Славина, но не думали, что менее опасно это помещение.

Ночью [приблизительно 15.VI] жена Славина снова пошла домой, собрала одежду и ушла, но когда она вернулась в это помещение, она в переулке увидела собравшихся людей, услышала шумные разговоры, увидела картину, обычную после какого-нибудь провала. У них там был условный знак, что если будет засада, снять с подоконника веник, который в остальное время лежал на подоконнике. Она увидела, что веника нет и увидела также, что задний ход помещения открыт. Она знала еще одно место, где встречались Славин, Мицкевич с представителями КИ, ОМС и др. иностранными товарищами, где жила Ян Цзэли [жена тов. Чжан Готао]. Когда она туда пришла, то узнала, что Славин, Мицкевич и представитель КИ и ОМС только что закончили совещание и ушли. Жена Славина осталась еще поговорить с Ян Цзэли и тоже ушла.