Китай - [62]

Два дня спустя, возвращаясь в полдень к себе домой, он встретил Талли. Его партнер стоял на углу вместе с Эллиотом. Они смотрели на большое объявление, наклеенное на стену. Талли подозвал его и жестом показал, что он должен прочесть.

Это было послание от эмиссара Линя. Оно было написано на английском языке, довольно внятное. И тревожное.

– Помните тех матросов, которые в прошлом месяце убили в Гонконге местного жителя? – спросил Талли.

– Да. Но я думал, что родным убитого выплатили компенсацию. Вы вроде как сказали, что все уляжется.

– Что ж, об этом стало известно Линю. Судя по объявлению, он не намерен это так оставить. Требует выдачи преступника.

– Пока никого не признали виновным! – резко сказал Эллиот.

– Я заметил одну вещь, – сообщил Трейдер. – Линь пишет, что, согласно нашим собственным законам, человек, который совершает преступление на территории другой страны, попадает под действие законов этой самой страны. С юридической точки зрения все ведь корректно?

– Вы что, хотите, чтобы наших матросов пытали и казнили?! – взорвался Талли.

– Нет.

– Тогда я бы сказал: к черту все прочие законы, кроме наших! Правильно, Эллиот?

– Мы не заключали такого рода договор с Китаем, – твердо сказал Эллиот.

– Судя по тону этого объявления, как мне кажется, Линь уверен, что мы ведем себя плохо.

– Мы установили, что в инциденте принимали участие шестеро, – сообщил Эллиот. – Я проведу разбирательство по букве закона через десять дней и уже пригласил эмиссара Линя присутствовать лично или прислать представителя.

– Думаете, его это удовлетворит? – поинтересовался Талли.

Но Эллиот, вежливо поклонившись, уже двинулся прочь.

Суд состоялся через десять дней. Эллиот провел его на борту корабля. Разбирательство растянулось на два дня. Эмиссар Линь не присутствовал и представителя не отправил. За ланчем Трейдер услышал новости от Талли:

– Пятеро моряков признаны виновными.

– В убийстве?

– Конечно нет. В массовой драке и умышленном нанесении телесных повреждений. Эллиот оштрафовал почти всех. Их отправят обратно в Англию, где они будут отбывать срок в тюрьме. Вот так-то.

Трейдер не был так уверен насчет тюрьмы. Но сейчас бесполезно об этом беспокоиться. Он должен был увидеться с Мариссой через несколько часов. После ланча с Талли он отправился на прогулку вдоль побережья, намереваясь затем немного вздремнуть.

Был ранний вечер. Трейдер поднялся на холм и оказался прямо под высоким фасадом собора Святого Павла. Было бы неплохо завернуть к старой иезуитской пушечной батарее на несколько минут и полюбоваться на море. И тут Трейдер заметил впереди себя двоих, движущихся в том же направлении, причем он готов был поклясться, что одного из них он даже знает.

Трейдер пошел следом, и, когда они остановились у первой пушки, тот, что помоложе, повернулся, чтобы обратиться к своему спутнику, и Трейдер удостоверился, что это и правда Шижун, секретарь эмиссара.

Насколько он мог судить по их прошлым встречам, ему молодой мандарин понравился, но какого черта он тут ошивается?! Стоит ли Трейдеру поговорить с ним?

И тут его внезапно осенило: возможно, Шижун и есть тот шпион, о котором говорил Талли.

Трейдер смутно предполагал, что это должен быть кто-нибудь постарше, но ведь Шижун – секретарь Линя. Если он доказал свою эффективность, эмиссар мог поручить ему такое задание. Значило ли это, что Трейдеру стоит избегать Шижуна? Напротив. Тем интереснее побеседовать с ним. Попробовать выяснить, что происходит. Он двинулся вперед. Шижун посмотрел в его сторону. Он узнал Трейдера.

И тут Джон вспомнил – письмо! Письмо Линя королеве Виктории. То самое, которое он обещал передать и о котором напрочь забыл. Оставалось только одно. Он поклонился с улыбкой и сказал:

– Давно не виделись. Я переслал письмо эмиссара в Оксфорд. Возможно, в один прекрасный день королева прочтет его.

Они поняли? Трейдер сомневался. Рядом с Шижуном был не господин Сингапур, а какой-то коротышка средних лет, по виду похожий на малайца, хотя его волосы и были заплетены в косичку. Возможно, он говорит по-английски. А может, и нет.

– Я очень сожалению о смерти вашего соотечественника в Гонконге, – вежливо продолжил Трейдер. – Виновных отправили в тюрьму. – Он ждал.

Шижун и его спутник переглянулись.

– Вы понимаете? – спросил Трейдер.

Оба китайца вежливо поклонились, но на их лицах не было и следа понимания, и ни один не удостоил его ответом.

Трейдер, без сомнения, оставил бы тщетные попытки завести беседу и покинул бы их, если бы все трое не увидели, к своему удивлению, что к ним торопится какой-то человек. Этот человек окликнул Джона.

Это был Сесил Уайтпэриш. Он был в ярости. Уайтпэриш грубо проигнорировал двоих китайцев и практически наскочил на Трейдера, словно собирался сбить его с ног.

– Какого черта вам нужно?! – воскликнул Джон с удивлением и некоторой тревогой.

– Я хочу поговорить с вами, сэр! – заорал его кузен.

– Не время и не место, – отрезал Джон.

– Разве, сэр? Позвольте мне судить! Я заходил к вам домой, но не застал. Тогда я догадался, что, возможно, найду вас тут. Без сомнения, вы собираетесь к своей шлюхе!

Изо всех сил стараясь сохранять самообладание, Джон произнес с ледяным спокойствием: