Китай и страны Южных морей в XIV–XVI вв. - [35]
К услугам иноземных послов были «питейные дома». Только в одном Нанкине их было 16. Частным лицам предписывалось содержать кабаки, чтобы приезжие гости могли веселиться здесь вместе с китайцами. В этих же «питейных домах» для послов устраивались театральные представления. Тут же к их услугам были публичные женщины[305]. Есть сведения, что в Нанкине был разбит специальный сад е заморскими растениями, который предназначался для ублажения иноземных послов[306].
Немалое значение для стимулирования притока иноземных послов в Китай имело одаривание их подарками. Щедрость даров должна была, по мысли китайского правительства, служить и показателем процветания и богатства императорского двора. В начале XV в. на торжественных приемах и перед отъездом в обратный путь сами послы и все члены их миссий получали подарки из фондов императорской казны. Согласно порядку, принятому еще в конце XIV в., дары каждому первый раз прибывшему в Китай посольству давались по строго определенной норме, выработанной Ведомством обрядов. В дальнейшем эта норма закреплялась для посольств из данной страны[307]. Поэтому количество и состав подарков послам из различных стран были неодинаковыми. Однако, как показывают источники, в начале XV в. прежние нормативы в отношении подарков были пересмотрены и количественно и качественно, дары для послов различных стран не на много разнились друг от друга[308]. Следует учитывать также, что эти нормы часто изменялись. Например, порядок одаривания послов из Сиама, принятый в 1417 г., существовал до 1425 г., в 1426–1435 гг. нормы были уменьшены вдвое, а затем снова были восстановлены в 1436–1456 гг.[309].
Важно отметить, что среди прочих даров иноземным послам выдавались регалии китайских чиновников. Иначе говоря, китайский двор включал прибывавших иноземных послов в число непосредственных слуг и подданных императора. Правда, при этом от иноземцев не требовалось соблюдения всех обязанностей китайского чиновника, и, следовательно, процедура эта носила символический характер.
Продовольственное содержание иноземным послам, которые часто подолгу задерживались в столице, выдавалось из казенных закромов безвозмездно. Здесь также существовали определенные нормативы для посольств из различных стран[310]. Помимо того, послы присутствовали на многих торжественных банкетах.
Китайские чиновники, виновные в плохом обращении с иноземными послами, подвергались строгим наказаниям. В 1411 г. начальник Ведомства обрядов Чжао Гун допустил нерадивость: не подал доклад о том, что послы из Кореи собираются уезжать и что им следует передать положенные дары. Когда об этом стало известно императору, он сказал: «Это поведет к потере мною расположения людей из далеких стран». И Чжао Гун был заключен в тюрьму[311].
Прием иноземных посольств расценивался в Китае как одно из самых важных государственных дел. В 1408 г., когда император предпринял поездку в Пекин, было приказано все важные государственные дела и всех иноземных послов направлять к нему. Все прочие дела разрешались правительством в Нанкине[312].
Придавая большое значение посольскому обмену, китайское правительство в начале XV в., в целях всемерного привлечения иноземцев в Китай, не устраивало строгой проверки официальных полномочий прибывавших послов. В «Шу юй чжоу цзы лу» отмечается, что многие выдававшие себя за послов иноземцы вовсе не имели на то официальных полномочий, и тем не менее к ним относились в Китае хорошо и принимали как послов[313]. Такого рода людей привлекало то, что членам иноземных посольств разрешалось привозить с собой кроме предметов дани частные товары и на выгодных условиях торговать в Китае[314].
Всячески привлекая послов из заморских стран, китайское правительство рассчитывало, что пышный прием должен был ослепить их своим блеском, величественность церемоний — внушить трепет перед неземным совершенством Сына Неба, жизнь, полная увеселений, — привлечь их симпатии к Китаю. Уделялось внимание и тому, чтобы у послов сложилось выгодное впечатление о военной силе Китая. Так, в одном из циркуляров, разосланных местным властям в 1408 г., говорилось: «Ввиду того что в будущем году император осчастливит Бэйцзин (Пекин. — А. Б.) своим посещением и это явится большим событием, иноземцы племен Востока и Юга и множества различных стран всех четырех стран света все прибудут ко двору и увидят здесь этикет. Поэтому внешний вид войск, торжественные регалии и охрана не могут не быть блестящими. Кроме столичного гарнизона и императорской гвардии, сопровождающих высочайший выезд, следует подобрать крепких и здоровых воинов-храбрецов из местных гарнизонов и пополнить ими сопровождающую свиту, чтобы придать всему еще большую пышность и уберечься от неожиданностей»[315].
Мы уже отмечали, что сильные военные эскорты, направлявшиеся с китайскими посольствами в начале XV в., в большинстве случаев гарантировали не только их действенность, но и безопасность самих послов. Однако если все же с ними происходили в заморских краях инциденты, китайское правительство не оставляло это без последствий, в то же время стараясь не нарушить нормальный посольский обмен.
