Кислотники - [24]

Может, раз пять за прошедшие двенадцать лет — наверняка не больше пяти — Джанк и Бернард незаметно подъезжали к этой теме — жутко возбуждаясь, ругаясь, срываясь на крик, — но так и не поговорили напрямик: каждый раз Бернард в последний момент увиливал, так что официально была принята версия, согласно которой Пол украл деньги Берджиса.

Но Майкл Кросс уверял, что Пол ничего не крал: это была просто компенсация за понесенный ущерб.

Тело Бернарда под пальто «кромби» пришло в движение. Вроде как он пожал плечами. Как бы там ни было, Бернард не собирался откровенничать.

— Да пошли они все… Пол Сорел, Майкл Кросс — пошли они все куда подальше. Мы правильно сделали, что избавились от них. И запустили клуб с новой командой.

— Под твоим контролем.

— Угу, — подтвердил Бернард, — тебе что-то не нравится, Джон Ки?

Бернард мог бы догадаться, что Джанк не станет отвечать на подобный вопрос. Майкл Кросс и его ребята, подумал Джанк, никогда бы не вломились к нему в квартиру, как это сделал Бернард. По крайней мере, Майкл Кросс не вломился бы, не имея на то особых причин. И раз Майкл утверждал, что Пол взял деньги Берджиса в счет компенсации за какой-то зверский поступок, Джанк верил ему. С чего бы Майклу врать? Ведь он выбыл из игры именно потому, что рассказывал про Берджиса истории вроде этой.

Джанк откинулся на сиденье. Что сказал бы Бернард, увидев Пола сейчас? В шикарном платье, с макияжем и поддельными титьками — и за все уплачено денежками Берджиса. Джанк слышал, как Бернард хвастался: этот Пол, я его однажды трахал, был очень даже ничего.

Джанк улыбнулся своим мыслям. Есть только один способ переломить ход событий, думал он. Сомнительно, чтобы помогло, но у него нет другой возможности спасти Терезу от Берджиса. Надо как следует завести Бернарда. И если тот озвереет и вырубит его, он по крайней мере будет избавлен от участия в охоте на Терезу.

— Знаешь, — начал Джанк, — мне кажется, Берджис больше расстроился из-за того, что потерял Пола, а не из-за денег.

Бернард уставился на Джанка:

— Это гнусное вранье.

— Да ну? А ты хоть раз видел его с женщиной?

— Пошел ты, Джон Ки! Просто он из тех, кто не интересуется сексом, и таких, кстати, немало. Как насчет тебя самого? Ты-то не гомик? Я что-то не видел, чтобы ты кого-нибудь трахал.

— Если на то пошло, я тоже никогда не видел, чтобы ты кого-нибудь трахал. Но я-то думал, тут как раз все ясно, верно? Я уже давно просек: Берджис тебе вставляет, и ты, черт возьми, это любишь. Держу пари, ты отовсюду вызваниваешь своих парней, чтоб караулили, пока босс дрючит дядюшку Бернарда.

Взвизгнули тормоза: ослепленный яростью Бернард был в шаге от апоплексического удара. Левой рукой он ухватил Джанка за шиворот и потащил к себе. Немыслимо изогнувшись в ремне безопасности, Джанк почувствовал, что у него сейчас треснет хребет. Бернард притянул Джанка так близко, что он мог рассмотреть множество шрамов поперек его носа и шрам поглубже, пересекавший бровь, — кто-то однажды засветил Бернарду бутылкой, разлетевшейся на острые, как бритва, осколки. Джанк смотрел на черные линии над передними зубами Бернарда, там, где искусственные коронки смыкались с десной, но не мог слышать, что говорит Бернард, душивший его за горло. Он чувствовал себя котом из мультика «Том и Джерри», извивающимся штопором в лапах молчаливого пса. Бернард затолкал голову Джанка в рулевое колесо, между спицами и ободом, и стал крутить руль. Джанк слушал, как Отис поет «Отведай немного ласки», и думал: «Как глупо!» Джанк надеялся, что справится с болью, да и Бернард наверняка не собирался доводить дело до смертоубийства, но развлеченьице было еще то!

— Ты сейчас же покажешь мне дом этой девчонки, понял?

Бернард выпустил пар, вытащил голову Джанка из рулевого колеса и отшвырнул его на пассажирское сиденье.

— И смотри, я тебя с дерьмом съем, ты, чертов урод с гнилыми мозгами.

Джанк сдался. Он так и не потерял сознания и теперь уже ничего сделать не мог. Они почти приехали. Джанк сказал Бернарду, чтобы на следующем повороте тот свернул направо, и две минуты спустя «лексус» припарковался перед вереницей стандартных домов, тянувшихся вдоль улицы. Дом Терезы находился в середине.

— Это ее? — спросил Бернард.

— Пошли, — кивнул Джанк.

Бернард выбросил жирные ноги из машины и двинулся вперед: четыре размашистых шага — и он уже у входа. Джанк шел следом.

— Ее зовут О'Доннел.

Бернард заколотил в дверь кулаком. Джанк подумал: «Господи, да он ее сейчас снесет!» Бернард кричал: «О'Доннел, О'Доннел!» и изо всех сил продолжал колошматить в дверь. Изнутри не доносилось ни звука. Через полминуты Бернард нагнулся, чтобы заглянуть в почтовый ящик, присел на толстых ногах, навалившись грудью на дверь, короткие пальцы-сардельки тыкались в узкую щель, пытаясь скинуть засов. Не похоже, что Бернарду удалось обнаружить признаки жизни внутри, но он не унимался:

— О'Доннел!

В ответ — ни звука. Бернард на секунду замолчал и обернулся к Джанку:

— Как ее зовут?

— Тереза.

Он снова просунул пальцы в почтовый ящик.

— Тереза О'Доннел, открывай немедленно! По-прежнему ни звука.

Бернард разогнулся: