Кирза и лира - [48]
Время от времени дежурный по роте, случайно заметив — или ему сообщают — посылает своих шустрых помощников наполнить быстро пустеющий источник жизни. Свободные дневальные энергично подхватывают бак «под белы ручки» — краном вперед, краном назад — и топочут в умывальник, — наполнять. Недолго поплескавшись там, с трудом наполнив… Кстати, не пробовали набрать полный бак воды, если он не входит в раковину под кран? Нет? А мы уже можем. Как-как!.. Как говорится: сходи в солдаты — сам узнаешь! Шутка! Это у нас армейский юмор такой, не обижайтесь. Если вам рассказать — как! — вы вовек воду из бачков пить не будете… Короче, и мы можем не очень полный принести, это даже легче. Но ведь и быстрее выпьют же, понимаете?
…Дневальные, вихляя бедрами, щедро при этом обливая случайно подвернувшихся, главным образом свои широченные штаны-галифе и сапоги в придачу, не в ногу возвращаясь, тащат бак, расплескивая за собой воду по всему полу. Страждущие в это время, вытянувшись извилистой цепочкой уже стоят у пустой табуретки, в нетерпеливом ожидании посадки заполненного бака на его законное место… Нервничают!
— Ну, че они там, блин?..
— Только за смертью их, падла, посылать…
— Ну! Ну…
— О, несут!
Бухнув на табурет на четверть уже пустой бак, дневальные подхватывают большие влажные тряпки и быстро растирают воду по всему коридору. Порядок такой! Влажная уборка вроде прошла: санитария с гигиеной, в общем.
Гремит крышка… Звенит цепочка…
Шлёпает кружка…
Беспрерывно, с утра, до самого отбоя. И потом ещё…
Вкусная водичка! Очень вкусная! Главное — хол-лодная! Попить бы сейчас!.. Но, нельзя, — мы в строю. Опять или снова — без разницы. Главное — стоим!
— Та-ак, кто там засыпает в стр-рою? — рокочет старшина, пружинистой походкой обходя строй. Внимательнейшим образом вглядывается в наши лица.
Мы таращим глаза, демонстрируем абсолютное отсутствие сна, гля, мол, ни в одном глазу! Но старшину это, видимо, не убеждает.
— Так, бойцы…
Вот, гад, что-то придумал. Не дай бог, опять пробежка. За окном вовсю льет дождь.
— Давайте-ка мы с вами перед отбоем разомнёмся. Чтоб, значит, сон лучше был. — Хитро улыбается старшина. — Кто ещё не заметил в роте турник?
Ха! Как же, как же, старый знакомый! Мы еще в школе, на уроках физкультуры не знали как от него отделаться. На всякий случай дружно киваем головами — а как же, только ради него сюда и приехали!
— Очень хорошо! — радуется вместе с нами старшина. — Слушай вводную: в висе пять подъемов до подбородка — тройка; восемь подъемов — четверка; десять — отлично. Если меньше пяти — будем всю ночь тренироваться. Вопросы?
Мы молчим. Ни хрена себе вводная!.. Перед казнью бы покурить.
— Вот и хорошо, — удовлетворенно заявляет старшина. — Молчание — знак согласия.
Он еще хохмит! Кто тут вообще нашего согласия спрашивал? Я перед отбоем, лучше бы что-нибудь поел или спокойно книжку почитал.
Пять подъемов до подбородка… Ха! Ну даёт! Кошмар! А почему не пятнадцать? А если, например, четыре с половиной? Засчитывается как пять или нет? У нас, например, в школе засчитывали.
— Показываю один раз. — Старшина подходит к турнику. Чуть присев, легко взлетает вверх к перекладине и повисает на вытянутых руках. Ага, фиксирует, — скептически отмечаем про себя. От нагрузки, в нём же сто… или сколько там килограммов, железная перекладина резко провисла, растяжки от неожиданности тревожно пискнули — сейчас лопнут. Стало очень интересно! Весьма даже! Старшина — без напряжения, с удовольствием подтянулся — раз за разом, целых пятнадцать раз! И на шестнадцатый свободно вышел наверх обеими руками подъемом силой. Затем, ловко перекувыркнувшись вокруг перекладины (растяжки опять, тонко-тонко звеня, опасно завибрировали на последнем, кажется, издыхании… Сейчас!.. Лопнут!.. Ну… Ну!), старшина мощно, но пружинисто обеими ногами делает красивый соскок, — хоп! Как ласточка крыльями, взмахнув руками, ставит точку. Мы дружно выдыхаем: Ф-фу, гадство, не лопнули! А, жаль! Получилось бы ещё эффектнее.
В общем-то, и ничего особенного. И наш физрук тоже так иногда мог сделать. Но этого допроситься могли только девчонки. У него так же красиво получалось, даже лучше, хотя наш физрук против этого бугая, если посмотреть — ягненок против коня. Но тоже сначала был такой же резвый, шустрый… Тоже за неполный месяц атлетов из нас когда-то грозился сделать. Ха, ха!
Расправив гимнастерку, старшина уступает место под перекладиной.
— Так, начали, — делает приглашающий жест.
Желающих, в смысле добровольцев, не оказалось.
— Спр-рава, по одному, впер-рёд марш! — не дождавшись радостного ответного порыва, грозно командует старшина. — Н-ну!
Это другое дело, так бы сразу и сказал. А то, «начали», «начали»…
Вяло, по одному, враскачку, скромно подходим, прицеливаемся на перекладину. Кое-кто из ребят, даже профессионально поплёвывает на ладони. Ух, ты, это, наверное, которые на «десятку» идут! Орлы, значит. А по виду и не скажешь вовсе — цыплята и те бодрей выглядят. А, догадываемся, это у них понт такой, на руки плевать! Так это и мы можем.
Несколько раз вначале приседаем под перекладиной, как бы разминая, подкачивая ноги. И, после дружеского рыка старшины: «Заснул там, что ли, ёп… пона мать?» — резко набрасываемся на железяку. Зацепившись за нее, свободно уже и непринужденно раскачиваемся в висе.
«Время «Ч», или Хроника сбитого предпринимателя» — это масштабная картина мятежной и темной страницы в нашей истории — периода так называемой «перестройки». На фоне глобальных разрушительных процессов разворачивается непростая судьба обыкновенного советского человека, инженера, безоглядно включившегося в перестроечные процессы. В романе точно и проникновенно передана атмосфера этого периода, описаны метания предпринимателя, взлеты и жестокие падения, любовные перипетии, сомнения, его отчаянная попытка сохранить честь и достоинство в беспринципном и жестоком мире.
Удивительная, но реальная история событий произошла в жизни военного оркестра.Музыканты, как известно, народ особенный. Военные музыканты в первую голову. А какую музыку они исполняют, какие марши играю! Как шутят! Как хохмят! Как влюбляются Именно так всё и произошло в одном обычном военном оркестре. Американка Гейл Маккинли, лейтенант и дирижёр, появилась в оркестре неожиданно и почти без особого интереса к российской маршевой музыке, к исполнителям, но… Услышала российские марши, безоговорочно влюбилась в музыку и исполнение, и сама, не подозревая ещё, влюбилась в одного из музыкантов — прапорщика, но, главное, она увидела композиторский талант у пианиста Саньки Смирнова, музыканта-срочника.
Узнав о том, что у одного из советников депутата Госдумы есть коллекция дорогих художественных полотен, вор в законе, смотрящий, Владимир Петрович, даёт своим помощникам задание отобрать её. Советника депутата похищают, за большие деньги из тюрьмы доставляют специалиста «медвежатника», отбывающего серьёзный тюремный срок. «Бойцы» Владимира Петровича проникают на территорию коттеджа советника, картины увозят. Оставшийся в живых охранник, не может объяснить, почему он открыл ворота, и что было за «пятно», которое въехало или вошло на территорию.
О том, как в наши дни, в России, в городе Москве, выброшенный из привычной деловой и социальной среды человек, мужчина 45–50 лет, с хорошим образованием, проходит через ряд необычных для себя обстоятельств: приобретает друзей, поддержку олигарха, становится «опекуном» (по роману – телохранителем мальчугана, у которого «папа сидит на нефтяной задвижке»). «Поднимает» богом и людьми забытую свою родную деревню… Избавляет её от пьянства, разрухи в головах…В романе и язык общения соответствующий, и песни, смех, и слёзы, и юмор, и… бандиты, и танцы у костра… и поездка с детьми в Москву в педагогическую академию, и налёт МЧС, и…Не только человек нашёл себя, но и деревня, люди.
О том, что любой приказ вышестоящего военного командования РФ российскими военнослужащими будет выполнен чётко, вовремя, и неукоснительно. Где бы они не дислоцировались, в каких бы условиях не находились. Пусть даже приказ, порой, покажется кому-то удивительным, возможно и абсурдным, но…В романе и юмор, и реалии армейской жизни, и музыка (на грани фола), и любовь, и дуэль, и жизнь маргиналов… Главное: российские военные способны выполнить любой приказ, даже такой.
Остросюжетный детектив «Следы на воде» — это захватывающая история о современных российских тинейджерах, которые по воле случая попадают в настоящую взрослую детективную историю. Головокружительный водоворот событий перемещает их в разные уголки России — вплоть до Геленджика, затем неожиданно в Турцию, Англию и Италию. Подростки оказываются вовлечены в настоящую «бандитскую» разборку с участием служб ФСБ, оперативных сотрудников Российской Контрразведки и сотрудников Британской МИ–6. Но никакие опасности не могут заставить героев свернуть с намеченного ими пути.
Многослойный автобиографический роман о трех женщинах, трех городах и одной семье. Рассказчица – писательница, решившая однажды подыскать определение той отторгнутости, которая преследовала ее на протяжении всей жизни и которую она давно приняла как норму. Рассказывая историю Риты, Салли и Катрин, она прослеживает, как секреты, ложь и табу переходят от одного поколения семьи к другому. Погружаясь в жизнь женщин предыдущих поколений в своей семье, Элизабет Осбринк пытается докопаться до корней своей отчужденности от людей, понять, почему и на нее давит тот же странный груз, что мешал жить и ее родным.
В книге представлены 4 главных романа: от ранних произведений «По эту сторону рая» и «Прекрасные и обреченные», своеобразных манифестов молодежи «века джаза», до поздних признанных шедевров – «Великий Гэтсби», «Ночь нежна». «По эту сторону рая». История Эмори Блейна, молодого и амбициозного американца, способного пойти на многое ради достижения своих целей, стала олицетворением «века джаза», его чаяний и разочарований. Как сказал сам Фицджеральд – «автор должен писать для молодежи своего поколения, для критиков следующего и для профессоров всех последующих». «Прекрасные и проклятые».
Читайте в одном томе: «Ловец на хлебном поле», «Девять рассказов», «Фрэнни и Зуи», «Потолок поднимайте, плотники. Симор. Вводный курс». Приоткрыть тайну Сэлинджера, понять истинную причину его исчезновения в зените славы помогут его знаменитые произведения, вошедшие в книгу.
В 1960 году Анне Броделе, известной латышской писательнице, исполнилось пятьдесят лет. Ее творческий путь начался в буржуазной Латвии 30-х годов. Вышедшая в переводе на русский язык повесть «Марта» воспроизводит обстановку тех лет, рассказывает о жизненном пути девушки-работницы, которую поиски справедливости приводят в революционное подполье. У писательницы острое чувство современности. В ее произведениях — будь то стихи, пьесы, рассказы — всегда чувствуется присутствие автора, который активно вмешивается в жизнь, умеет разглядеть в ней главное, ищет и находит правильные ответы на вопросы, выдвинутые действительностью. В романе «Верность» писательница приводит нас в латышскую деревню после XX съезда КПСС, знакомит с мужественными, убежденными, страстными людьми.
Что делать, если ты застала любимого мужчину в бане с проститутками? Пригласить в тот же номер мальчика по вызову. И посмотреть, как изменятся ваши отношения… Недавняя выпускница журфака Лиза Чайкина попала именно в такую ситуацию. Но не успела она вернуть свою первую школьную любовь, как в ее жизнь ворвался главный редактор популярной газеты. Стать очередной игрушкой опытного ловеласа или воспользоваться им? Соблазн велик, риск — тоже. И если любовь — игра, то все ли способы хороши, чтобы победить?