Всегда они жили дружно и вдруг поссорились. Поссорились из-за чепухи. Таня споткнулась в коридоре и уронила охапку дров. Дрова рассыпались со стуком и грохотом. Валька проснулся и заревел. Из комнаты вышла Зоя Петровна, Валькина мама, и закричала на Таню:
— Ты что? Валька всю ночь не спал, а ты, как нарочно, грохочешь…
Таня сначала растерялась, а потом ответила резко:
— И буду грохотать! Я не кошка, впотьмах не вижу. — И ушла в свою комнату, изо всех сил хлопнув дверью.
С итого дня они перестали разговаривать.
Маме Таня ничего не сказала. Зачем ей знать всякие неприятности. Зоя Петровна тоже не стала жаловаться, она очень уставала, и ей было не до этого.
Зоя Петровна работала на заводе, выдавала рабочим зарплату и хлебные карточки. Раньше она ездила на завод трамваем, а теперь ей приходилось, как и всем, ходить пешком.
Рано утром Зоя Петровна отвозила на санках своего четырехлетнего сына Вальку в детский сад и шла на работу. Вечером, возвращаясь, забирала Вальку домой.
— Танюша, — говорила мама, — мы с тобой уже большие, и нам легче, чем Зоечке. Ты ей помогай.
И Таня получала Зое Петровне хлеб, мыла посуду и заботилась о Вальке, если он почему-нибудь оставался дома.
И вот, вместо доброго слова, на неё накричали ни за что ни про что. Обидели её совершенно зря, и мириться она не станет. Хлеб получать она им, так и быть, будет, но в комнату заходить и не подумает. Положит на столе в кухне, и ладно.
Но через два дня Таня так сильно соскучилась по Вальке, что просто не находила себе места. Ведь этого Вальку она знала чуть не с первого дня его рождения. Нянчила его, помогала купать, играла с ним. Когда Валентин Иванович, так называл его Танин папа, уезжал с детским садом на дачу, Таня ездила его навещать. Она сберегала деньги от завтраков и покупала Вальке леденцовых петушков, «Мишек на севере» и другие вкусные вещи.
* * *
Несколько дней Валька не возвращался домой. Стояли сильные морозы, и Зоя Петровна оставляла его ночевать в детском саду. Но потом на улице потеплело, и Валька вернулся домой.
Утром Таня слышала, как Зоя Петровна говорила маме, что у Вальки сильный насморк и она не может вести его в детский сад.
— Я схожу на работу, отпрошусь дня на три и посижу с ним дома, — сказала она и вместе с Таниной мамой вышла на дому.
Таня сидела у себя в комнате и пыталась читать книжку, но не могла. Она думала о том, что рядом, за стеной, в запертой на ключ комнате томится одинокий, простуженный Валька. А ведь они могли бы сидеть вместе, и она показывала бы ему картинки или вырезала из бумаги разные фигурки. И ключи ведь от их дверей одинаковые. Но Зоя Петровна накричала на Таню, обидела её, и Таня ни за что на свете не откроет своим ключом её комнату и не войдёт туда! Ни за что! Но поговорить с Валькой через запертую дверь она может. Таня вышла в коридор, подошла к двери и тихонько окликнула:
— Валька!
— Таня! — обрадовался он. — Таня, иди ко мне!
— Валька, что ты делаешь? — спросила Таня.
— Скучаю, — хриплым от простуды голосом проговорил Валька. — Таня, почему ты к нам не приходишь?
— Мне некогда. Ты будь умником, возьми цветные карандаши и нарисуй котика или собачку.
— Я лучше бемегота нарисую и крокодила, — гудел за дверью Валька.
— Ладно. Только не бемегота, а бегемота. Ты рисуй, а я тебе вырежу два танка, как они идут на фронт бить фашистов…
— А как ты их мне дашь? Мама заперла дверь на ключ, чтобы я не бегал в холодную кухню.
— А я их под дверь подсуну, — пообещала Таня и ушла в свою комнату.
Но не успела она разыскать тетрадку для рисования, как послышался знакомый свистящий звук. И репродуктор тотчас же объявил: «Артиллерийский обстрел района!»
Таня надела пальто. Надо бежать в убежище! А Валька? Разве может она его оставить?!
Быстро отперла дверь своим ключом. Валька стоял у порога. Таня нахлобучила на него шапку, кое-как застегнула шубку, закутала ему ноги одеялом и потащила вниз по лестнице.
Снаряды с воем проносились над их домом и разрывались где-то совсем близко. Но Таня и Валька были уже в убежище. Рядом сидели друзья и знакомые ребята, а с друзьями никогда не бывает так страшно, как одним в пустой квартире.
Валька был очень рад, что снова сидит с Таней, и терпел, когда она вытирала ему нос, застёгивала тугие крючки у шубки и надевала варежки на маленькие озябшие ручонки.
Артиллерийский обстрел продолжался минут двадцать. Когда на улице стало совсем тихо, в убежище заглянула комендант Полина Ивановна и сказала, что можно идти домой.
Таня не спеша поднялась с Валькой по лестнице, отвела его в комнату, раздела и ушла в кухню за бумагой и щепками, чтобы растопить печурку.
Она слышала, как стукнула парадная дверь, как Зоя Петровна пробежала в свою комнату и громко там разрыдалась. Валька подошёл к матери и своим хриплым голоском рассказывал ей:
— Мам… Мы с Таней в убежище были… Я Любочку видел… Мам, ты слушаешь?
Таня стояла в коридоре у дверей и слушала.
Зоя Петровна, вздрагивая от плача, ощупывала Вальки ну голову, плечи, руки. Убедившись, что Валька цел, она вышла из комнаты.
В коридоре было совсем темно, но Зоя Петровна нашла Таню и крепко её обняла.