Кирклендские услады - [86]

Я осторожно начала спускаться по лестнице, Мэри Джейн следовала за мной. И там, где ступени кончились, мы увидели два коридора, идущие в сторону «Услад». Очевидно, когда-то это и были подземные ходы, но теперь, к моему великому разочарованию, над ними, так же как и над остатками церкви, вместо крыши голубело небо.

Но мы все же направились по этим ходам, разделенным низкой стенкой, — каждая по своему, — и, когда прошли ярдов пятьдесят, оба коридора соединились и мы оказались в каком-то подобии укрытия. Здесь можно было различить остатки просторных помещений, разделявшихся когда-то кирпичными стенами. Теперь от этих стен мало что сохранилось. Я заподозрила, что именно здесь в Гражданскую войну были спрятаны ценности из «Услад», а значит, это укрытие должно как-то соединяться с домом. Надо искать дальше.

Пройдя все помещения, мы очутились у границы развалин. Прямо перед нами возвышались «Услады», и, как я могла разглядеть, совсем рядом находилась та их часть, где располагалась галерея менестрелей. Меня лихорадило от волнения и тревоги, ведь, по всей видимости, дальше ходу не было.

Мэри Джейи вопросительно посмотрела на меня, не зная, что теперь делать. Но я, взглянув на часы, увидела, что нам надо спешить домой: с минуты на минуту все вернутся из церкви.

— Нам пора, — сказала я. — Но мы сюда еще вернемся.

От досады Мэри Джейн пнула ногой камни, лежавшие возле остатков стены. Раздался гулкий звук, которому я в тот момент не придала значения. Меня заботило, какой поднимется переполох, если обнаружится, что я прикинулась нездоровой, а сама устремилась в руины.

— Вернемся, вернемся, — заверила я Мэри Джейн. — Может быть, даже завтра. А сейчас надо бежать.

Нам повезло. Мы успели вовремя. Буквально через несколько минут после того, как я очутилась в своей комнате, ко мне постучалась Мэри Джейн и сказала, что меня спрашивает доктор Смит.

Я тут же спустилась в холл.

— Здравствуйте, Кэтрин. — Доктор взял меня за руку и заглянул в лицо. — Ну как вы?

— Спасибо, хорошо.

— А я забеспокоился, не увидев вас в церкви вместе с вашими родными.

— Да я просто решила, что мне полезнее будет посидеть сегодня дома.

— Вот оно что! Вам захотелось отдохнуть… А мы были в церкви с Дамарис, и я воспользовался первой же возможностью и потихоньку ушел.

— Ну, если бы я заболела, вас тотчас известили бы. Послали бы за вами кого-нибудь.

— Да, конечно, но я не думал ни о чем серьезном. Однако хотел все же убедиться собственными глазами, как вы.

— Вы так внимательны.

— Иначе и быть не может.

— Но ведь я даже не ваша пациентка. Ко мне скоро приставят Джесси Данкуэйт.

— Нет-нет, я настаиваю на том, чтобы я и впредь принимал в вас участие.

— Пойдемте в зимнюю гостиную, — пригласила я его, — там огонь в камине уже разгорелся.

Гостиная, украшенная остролистом, выглядела очень нарядно. Крупные красные ягоды унизывали ветки. В этом году их было особенно много.

— Это не ваша горничная встретила меня, когда я приехал? — спросил доктор, усаживаясь у камина. — Кажется, ее сестра только что родила?

— Совершенно верно. Мэри Джейн так волновалась в тот день. Она ходила проведать сестру и кого бы вы думали увидела на обратном пути?

Доктор улыбался, словно его радовало, что я пребываю в таком хорошем настроении.

— Вы не поверите! — продолжала я. — Но Мэри Джейн видела монаха.

— Монаха?

— Ну да. Она возвращалась от сестры через аббатство и там-то увидела монаха. Он снова разыграл целое представление и манил ее к себе. Между прочим, она была в моем плаще.

— Что вы говорите!

— Я еще никому об этом не рассказывала, вам первому. Вы же подозреваете, что я теряю рассудок. Так вот, можете быть уверены — я спокойна и уравновешенна, как никогда. Но это еще не самое интересное!

— Что же еще? Я весь внимание.

— Я получила письмо из дома. — И я рассказала доктору все, что сообщил мне отец.

Доктор вздохнул явно с облегчением. Он наклонился ко мне и ласково взял мою руку в свою.

— Ну, Кэтрин! — радостно воскликнул он. — Вот уж поистине чудесные новости! Слов нет, как я рад за вас!

— А представляете, как рада я!

— Еще бы!

— И к тому же Мэри Джейн тоже увидела монаха! Сколько прекрасных перемен с того жуткого дня, когда вы открыли мне…

— Знаете, я так тревожился за вас все это время! Никак не мог решить, правильно ли я поступил, сказав вам все, или разумнее было сохранить покой и вам, и себе.

— Думаю, вы поступили совершенно правильно. Гораздо лучше говорить обо всем в открытую и не устраивать никаких тайн. А теперь я, по крайней мере, смогла все выяснить и избавиться от опасений.

Внезапно доктор снова стал серьезным:

— Кэтрин, вы что-то сказали о призраке, которого видела Мэри Джейн. Что вы имели в виду?

— Что кто-то хочет погубить моего ребенка. Мне необходимо выяснить кто. Ну, одного человека, замешанного в это дело, я уже знаю.

Я замолчала, и доктор поторопил меня:

— Вы знаете кого-то, кто замешан?

Я заколебалась: не так-то просто было признаться, что я подозреваю его дочь. Но доктор не отступал, и я не сдержалась:

— Простите, но я должна сказать вам правду. В это замешала Дамарис.

Он в ужасе отпрянул от меня.

— Она ведь провожала меня, когда я возвращалась от вас. Помните, вы сами на этом настояли. И когда мы увидели в развалинах монаха, Дамарис притворилась, будто никого не видит.