Кирасир. Двуглавый Орёл против турецких стервятников - [6]

Рекламировал просто – у каждого блюда клались несколько десятков карточек с рецептом, и небогатые чиновники уже начали активную пропаганду блюд из картошки, стимулируя окрестных крестьян плюнуть на все предосторожности и заняться выращиванием «чёртова яблока».

На приёме Игорь был при всех регалиях – мундир генерал-поручика, шпага с украшенным бриллиантами эфесом, ордена… Кстати – за Департамент и образцовую работу он получил Андрея Первозванного и теперь принцу не хватало только Георгия. Вообще же на награды русский государь был достаточно скуп. Но оно и понятно – не было необходимости расплачиваться ими с заговорщиками, как планировала Екатерина.

А заговор тот… Приятели не раз пеняли Игорю, что тот мог проявить и больше настойчивости – для спасителя императора наград как-то мелковато… Тот отвечал в рыцарском духе, но на деле был доволен сложившейся ситуацией. Ну в самом деле – чем ему быть недовольным? Не дали звание фельдмаршала, которые тот раздал двум своим родственникам?

Да плевать! По уровню влияния Грифич заметно превосходит кабинетных фельдмаршалов, да и официальной власти у него как бы не больше… Зато благодаря умело раздутому комплексу вины Пётр Фёдорович не раз жаловал его крупными суммами или заключал выгодные контракты – выгодные властителю герцогства Вольгаст и острова Рюген. Так что ещё вопрос, кто больше выиграл – он или генерал-адмирал Мещёрский, у которого прибавилось орденов и званий, но вот по части влияния мало что изменилось.

– Дядька[8] Никифор, смотри! – раздался возглас Павла, и мальчишка, свесившись с коня, на полном скаку сорвал зубами ромашку.

– Молодец, – прогудел тот одобрительно, – только я бы тебе не советовал зубами. Мало ли… Ошибёшься чуть и что у тебя тогда с лицом будет?

– Ну ты же делаешь? – резонно возразил воспитанник.

– То я, – хмыкнул дядька и покосился умоляюще на Рюгена.

– Дядька прав, – пришёл тот на помощь, – во-первых, это просто лихачество, которое тебе ничего не даст. А во-вторых – ты растёшь и организм постоянно приспосабливается под новый рост, новый вес, длину рук.

Цесаревич на минуту задумался, а потом неохотно сказал:

– Ладно, не буду больше. А… А это потому я взрослым на рапирах проигрываю? Ну, что организм?

– Не только поэтому, противники-то у тебя ого какие! – серьёзно сказал Игорь, – Лучшие гвардейцы с тобой клинки скрещивают. Но вообще-то ты прав – ты сейчас растёшь и организм просто не успевает приспосабливаться. Ну а так, чисто технически, в полусотню сильнейших фехтовальщиков ты уже и сейчас бы вошёл. Ну а подрастёшь, так и вовсе… Если тренировки не забросишь.

Радостно гикнув, Павел умчался рассказывать Никифору и всем знакомым солдатам, что его Наставник похвалил!

Учёбу цесаревича князь считал ничуть не менее (а то и более) важным делом, чем родной уже Департамент. Потому-то они проводились не только в прекрасно оборудованных залах Зимнего, но и у гвардейцев, и даже в армейских полках, расквартированных под Петербургом. Павлу важно знать окрестности, да и возможности обычных солдат нужно понимать. Ну и не менее важно – общение с народом. Умный, спортивный, неприхотливый, отлично знающий солдатскую жизнь и абсолютно незаносчивый мальчик был любим военными и, случись что, – легко поведёт за собой полки…

Вот и сейчас они тренировались в расположении уланского полка. Да-да, того самого, где начинал служить сам Игорь. Другое дело, что за прошедшие годы изменилось очень многое. Для примера – сейчас это был гвардейский полк уланов-карабинеров, с официальным названием «Варяжский» и «Крылатые» и девизом «Никто, кроме нас» (тут уже попаданец постарался).

После того, как полк невероятно героически проявил себя в войне с Фридрихом и доказал верность во время мятежа, объединив вокруг себя армейские части, он и стал гвардейским. Однако дело этим не ограничилось – полк практически «раздёргали» на части.

Костяк остался в «Варягах», чуть более полусотни человек перевели в заново сформированную Конную гвардию, созданную уже по образцу французских жандармов[9]. И наконец – потребовался командный состав для четырёх уланских полков. Точнее будет сказать – «настоящих» уланских.

Миних всё-таки имел опыт войны со степняками и прекрасно знал, что для противодействия крымчакам требуется более лёгкая конница, а не здоровенные дядьки на конях драгунского образца. Ну и пробил, формируя их на регулярной основе из казаков, татар и башкир – вперемешку. Воевать те умели, но вот с дисциплиной и «правильным» строем была беда, так что без «варягов» обойтись не получалось. Точнее сказать, можно было бы и обойтись, но тогда начиналось «местничество» и «землячество». С бывшими же сослуживцами Игоря вроде как и получалось.

Были в гвардии и другие перемены – расформировали Измайловский полк, который почти в полном составе воевал на стороне бунтовщиков. Зато апшеронцы стали гвардейцами, появился и гвардейский Флотский Экипаж – и тут снова постарался попаданец. Гарнизон Кронштадта проявил себя весьма достойно, так что не уважить их было неправильно. Ну и экипаж на царскую яхту должен быть отборный…

В гвардии вообще было много перемен и для начала – она стала ходить на войну. В любую серьёзную заварушку вместе с войсками отправлялись и сводные роты гвардейцев. Составляли их таким образом, чтобы каждый из них воевал хотя бы раз в несколько лет. Гвардия подтянулась и стала действительно отборными войсками. Привилегий у них уменьшилось – вроде тех же повозок, которых за каждым капралом было прикреплено больше, чем за армейским майором.