Киносъёмки - [26]

У Ариэль чуть крыша не поехала от этого нескончаемого потока имен, характеристик и событий, но она отважно запоминала их, понимая, как это необходимо для того, чтобы иметь контакт с этой мафией, влюбленной в Средиземье и систему «Рассвет».

Отовсюду раздавались приветственные возгласы:

— Салют Королеве!

— Элен сейла люменн оментиэльво!

— Приветствуем Красу Средиземья!

— Я ощущаю себя Маргаритой на балу у Сатаны, — тихо сказала Ариэль, склонившись к Рози. — Нельзя ли просто пойти посидеть у Мариши и попить чаю в узком кругу?

— Можно, — тут же откликнулась Розамунд. — Вся "партия серых" уже там. Представляешь, для того, чтобы не вылезать из Меловой рощи все это время, Сента умудрилась досрочно сдать практику, а Мелиан с Хелкой переводные зачеты. Я не представляю, как им это удалось!

— А что же Таллэ, отделяется от своих? — спросила Ариэль.

— Да не поймешь. В школу она ходит через пень-колоду, говорит, что так и надо, но ей никто не верит. Есть у нее какой-то секрет, который знает только Хелл. И еще Джим слишком часто ходит к ним в палатку, видно, каким-то образом работает на них. Но чего она добивается — я никак не могу понять.

— В конце концов, это ее личное дело, — заключила Ариэль. — Ну, так мы идем к Марише?

— Сначала надо заглянуть в Раздол, — озабоченно сказала Розамунд. Завтра там большой шабаш с концертом, рыцарским турниром и аукционом, но я боюсь, что придется переносить все это дело куда-нибудь в другое место.

— А в чем дело?

— В том, что наш Раздол — игровая крепость, для фильма они будут строить замок выше по течению. И на этом самом основании наш Раздолбай пытается отобрать у Нимлайда его священные права на управление поселением. Дескать, кино здесь снимать не будут, а в Игре ты ничего не понимаешь и вообще родом с Гранасии. Ну, а Нимлайду это не по нраву, ведь был договор, что в Играх этого года каждый будет тем, кто он в фильме. Так что Владыки ругаются второй день, а все дела свалили на меня.

— Тогда пошли, разберемся вдвоем, — решительно сказала Ариэль, сворачивая к Андуинскому мосту. — Вижу, без меня вы тут совсем от рук отбились.

…Разбираться пришлось долго. Раздолбай, в отсутствие Ариэль сдружившийся со Стэнли и несколько раз угощавший его "похлебкой дяди Вэя" (тонизирующим коктейлем, якобы изобретенным неким бесшабашным кор-эндалл из династии Вэйаноров), теперь чувствовал за своей спиной непробиваемый авторитет Торина Дубощита, а потому никакие аргументы на него не действовали. В конце концов Ариэль плюнула и велела Розамунд взять в свои руки подготовку к мероприятиям.

— Нельзя же из-за одного осла портить праздник всему народу! сказала она подруге на прощание.

В Меловую рощу Ариэль возвращалась одна поздно ночью. Снег уже сошел, но земля еще не высохла, и новые черные сапоги Ариэль вязли в раскисшей тропинке. Только ярко светившая над лесом луна позволяла девушке не шлепнуться в грязь. Про себя она ругала Раздолбая последними словами. И вдруг из-за елочек, росших у поворота, на тропинку шагнул кто-то в сером плаще с низко надвинутым капюшоном, сжимавший в руке обнаженный металлопластовый меч. Раздался глуховатый голос:

— Кто ты и куда спешишь так поздно?

Ариэль не сразу узнала этот голос, но он явно принадлежал девчонке, и потому она устало ответила:

— Я. Не видишь, что ли? Иду домой, так что очисти дорогу, — С этими словами Ариэль шагнула вперед, но натолкнулась на острие, упершееся в ее грудь:

— Стой! Не раб ли ты Кольца?

Девчонка явно позволяла себе слишком много. Ариэль выхватила из-за пояса деревянный меч, захваченный в Раздоле на всякий пожарный, и одним ударом выбила оружие из рук юной нахалки. Металлопластовый меч отлетел далеко в сторону, сверкнув в свете луны.

— Узнаю руку Эовин Ристанийской, — В голосе девчонки не чувствовалось особого уважения, но теперь Ариэль узнала его.

— Так это ты, Сента? Все шатаешься по ночам?

— Ночь — мое время, — отозвалась Эленсэнт, нагибаясь за мечом. — А ты, Королева, все так же ходишь без охраны? В Средиземье сейчас много самых разных личностей, и ночью на дорогах опасно ходить без провожатого.

— Да кто меня будет провожать, — махнула рукой Ариэль. — Нелдор набрал себе Серый Отряд и тренирует их с утра до ночи. Все приходится самой делать.

— Тогда возьми меня в спутники. До Меловой рощи далеко, а на Андуинском мосту, говорят, засада, — Ариэль никогда не могла понять по тону Эленсэнт, играет она или говорит серьезно. Поэтому она молча кивнула.

Какое-то время шли, не разговаривая, с трудом вытаскивая ноги из липкой весенней грязи. Наконец, вышли на высокий берег, где тропинка уже подсохла, и Эленсэнт начала негромко напевать что-то, хорошо ложащееся на ритм шагов.

— Что ты поешь? — спросила Ариэль, испытывая неловкость от долгого молчания.

— "Четверо нас, четверо на башне", — ответила Эленсэнт. — Это мы с Таллэ сочиняли на стенах Амон-Лоина. Но она потом несколько раз переделывала ее, так что сейчас я, пожалуй, знаю лишь два куплета.

— Кстати, откуда взялось это название — Амон-Лоин? Я не помню его у Толкиена.

— Это тоже придумала Таллэ. По-эльфийски «Амон-Лоин» означает "Голубая башня", потому что наш Дол-Амрот был из голубоватого кораллита. А что означает «лоини» на силиэ, объяснять не надо. Так что, по-гранасиански «Амон-Лоин» можно понимать и как Башня Чести, и как Девичья Башня.