Киноповести - [3]

— Боже мой,— вздохнула Настя и, поднявшись, направилась в другой конец зала.

Пашка смотрел ей вслед... Слышал, как вокруг него посмеивались. Но не испытывал никакого стыда. Только стало горячо под ложечкой. Горячо и больно. Он встал и вышел из клуба.

На следующий день к вечеру Пашка нарядился пуще прежнего. Попросил у Прохорова вышитую рубаху, надел свои диагоналевые галифе, бостоновый пиджак — и появился такой в сельской библиотеке (Настя работала библиотекарем).

— Здравствуйте!— солидно сказал он, входя в просторную избу, служившую и библиотекой и читальней.

Настя улыбнулась ему, как старому знакомому.

У стола сидел молодой человек интеллигентного вида, листал «Огонек».

Пашка начал спокойно рассматривать книги, на Настю — ноль внимания. Он сообразил, что парень с «Огоньком» и есть тот самый инженер, жених.

— Хочешь почитать что-нибудь?— спросила Настя, несколько удивленная поведением Пашки.

— Да, надо, знаете...

— Что хотите?— Настя тоже невольно перешла на «вы».

— «Капитал» Карл Маркса. Я там одну главу не дочитал.

Парень оторвался от «Огонька», взглянул на Пашку.

Настя едва не прыснула, но, увидев строгие Пашкины глаза, сдержалась.

— Ваша фамилия?

— Колокольников Павел Егорыч. Год рождения 1937, водитель-механик второго класса. Холост.

Пока Настя записывала все это, Пашка незаметно искоса разглядывал ее. Потом посмотрел на парня... Тот наблюдал за ним. Встретились взглядами. Пашка подмигнул.

— Кроссвордиками занимаемся?

— Да...

— Между прочим, Гена, он тоже из Москвы,— объявила Настя.

— Ну,— Гена искренне обрадовался.— Вы давно оттуда? Расскажите, что там нового.

Пашка излишне долго расписывался в абонементе, потом критически рассматривал том «Капитала», молчал.

— Спасибо,— наконец сказал он Насте. Потом подошел к парню, протянул руку: — Павел Егорыч Колокольников.

— Гена. Очень рад. Как Москва-то?

— Москва-то?— переспросил Пашка, придвигая к себе несколько журналов.— Шумит Москва, шумит...— И сразу, не давая инженеру опомниться, затараторил.— Люблю смешные журналы. Особенно про алкоголиков. Так разрисуют подчас...

— Да, смешно бывает. А вы давно из Москвы?

— Из Москвы-то?— Пашка перевернул страничку журнала.— Я там не бывал сроду. Девушка меня с кем-то спутала.

— Вы же мне вчера в клубе сами говорили!— изумилась Настя.

Пашка глянул на нее, улыбнулся.

— Что-то не помню.

Настя посмотрела на Гену, Гена — на Пашку.

Пашка разглядывал картинки.

— Странно,— сказала Настя.— Значит, мне приснилось.

— Бывает,— согласился Пашка, продолжая рассматривать журнал.— Вот, пожалуйста,— красавец,— сказал он, подавая журнал Гене.— Кошмар!

Гена взглянул на карикатуру, улыбнулся.

— Вы надолго к нам?

— Так точно.— Пашка посмотрел на Настю, та улыбнулась, глядя на него. Пашка отметил это.— Сыграем в шашки?— предложил он инженеру.

— В шашки?— удивился инженер.— Может, в шахматы?

— В шахматы скучно,— сказал Пашка (он не умел в шахматы).— Думать надо. А в шашечки — раз-два и пирамидон.

— Можно в шашки,— согласился Гена.

Настя вышла из-за перегородки и подсела к ним.

— За фук берем?— спросил Пашка.

— Как это?— не понял Гена.

— А это когда игрок прозевает бить, берут штрафную шашку,— пояснила Настя.

— А-а... Можно брать. Берем.

Пашка быстренько расставил шашки. Взял две, спрятал в кулаки за спиной.

— В какой?

— В левой.

— Ваша не пляшет.— Белыми играл Пашка.

— Сделаем так,— начал он игру, устраиваясь удобнее на стуле; выражение его лица было довольное и хитрое.— Здесь курить, конечно, нельзя?— спросил он Настю.

— Нет, конечно.

— Нельзя, так нельзя...— Пашка пошел второй шашкой.— Сделаем некоторый пирамидон, как говорят французы.

Инженер играл слабо, это было видно сразу. Настя стала ему подсказывать. Он возражал:

— Погоди! Ну так же нельзя, слушай... зачем же подсказывать?

— Ты же неверно ходишь.

— Ну и что? Играю-то я.

— Учиться надо.

Пашка улыбнулся. Он ходил уверенно, быстро и с толком.

— Вон той, Гена, крайней,— снова не выдержала Настя.

— Нет, я не могу так!— закипятился Гена.— Я сам только что хотел этой, а теперь не пойду принципиально.

— А чего ты волнуешься! Вот чудак!

— Как же мне не волноваться?

— Волноваться вредно,— вмешался в спор Пашка и подмигнул Насте. Та покраснела и засмеялась.

— Ну и проиграешь сейчас. Принципиально.

— Нет, зачем?— снисходительно сказал Пашка.— Тут еще полно шансов меня сфотографировать... Между прочим, у меня дамка. Прошу ходить.

— Теперь проиграл,— с досадой сказала Настя.

— Занимайся сбоим делом!— обиделся Гена по-настоящему.— Нельзя же так, в самом деле. Отойди!

— А еще инженер.— Настя встала.

— Это уже... не остроумно. При чем тут «инженер»?

— «Боюсь ему понравиться-а...».— запела Настя и ушла в глубь библиотеки.

— Женский пол,— снисходительно заметил Пашка.

Инженер смешал шашки, сказал чуть охрипшим голосом:

— Я проиграл.

— Выйдем покурим?— предложил Пашка.

— Пойдем.

На крыльце, закуривая, инженер пожаловался:

— Не понимаю, что за натура? Во все обязательно вмешается.

— Ничего,— сказал Пашка.— Пройдет... Давно здесь?

— Что?

— Давно здесь живешь?

— Живу-то? Второй месяц.

— Жениться хочешь?

Инженер с удивлением глянул на Пашку. Пашкин взгляд был прям и серьезен.

— На ней? Да. А что?