Киноповести - [132]

Валетов ухмыляется.

— Пожалуйста…

Выйдя на балкон, показывает вниз.

— Вот он, Дмитрий Иванов — общайтесь. Может быть, вы знаете заклинание? Этот самоубийца никого не слушает…

Лиза наклоняется через перила.

Внизу — глубокая пропасть и над нею висящий на одной руке Митя.

— Что вы там делаете?.. — шепотом, боясь вспугнуть его, спрашивает Лиза.

Митя поднимает лицо кверху. Видит звездное небо и испуганное лицо Лизы.

— Вы?

Они смотрят друг на друга.

— Поднимитесь, пожалуйста… я хочу с вами поговорить, — произносит Лиза.

И внезапно Митя, послушно сказав «сейчас», начинает подниматься.

Зоя поражена тем, что Митя так легко подчинился.

Митины плечи поднялись уже до уровня пола балкона, правой рукой он подтягивается все выше, и вдруг рука соскальзывает с железных перил.

Крик.

Митя срывается, но успевает ухватиться за край балконного пола.

Теперь его удерживают только пальцы левой руки — судорожно скрюченные, побелевшие от напряжения.

Лиза схватилась за горло и так застыла.

— Надо звонить в пожарную… у них лестницы… — слышен чей-то шепот.

— Поздно… — шепотом отвечает кто-то другой.

На балконном полу, рядом с пальцами левой руки, появляются пальцы правой и тоже хватаются за край балкона.

Все напряженно следят за этой борьбой.

Через мгновение правая рука отрывается и, быстро поднявшись, хватается за решетку.

Снова повисла напряженная тишина… Затем левая рука проделывает то же, и, наконец, над полом балкона медленно поднимается взлохмаченная голова Мити.

Судорога предельного напряжения свела мышцы Митиного лица, покрытого крупными каплями пота. Он встречается глазами с испуганным взглядом Лизы и пытается улыбнуться.

Наконец, подтянувшись, перелезает через перила балкона.

Один только быстрый, за всем следящий взгляд Валетова замечает, как страдальчески исказилось лицо Зои, которая неотрывно смотрит на Митю и Лизу. Но вот Зоя беспомощно оглянулась — как будто ища помощи — и незаметно ушла в комнату.

— Пить… — просит Митя.

Ему услужливо наливают коньяк, но у Мити даже вид его вызывает отвращение.

Он проходит на кухню, открывает кран и жадно подставляет рот под бьющую струю воды. Долго пьет, потом опускает под струю голову, снова пьет, набирает воду в ладони, ополаскивает лицо и снова пьет.

— Сейчас же иди домой, Зоя, слышишь, — говорит Лиза подруге, и та как-то безвольно выходит.

— А вы что тут делаете?..

Лиза замечает Алешу, который стоит, прислонившись к стене. Его волосы спутаны, рубашка на груди расстегнута. Он смотрит на Лизу и растроганно улыбается.

— Хорош… нечего сказать…

А в т о р. Как хорошо любить, когда об этом никто не подозревает… Как хорошо, что есть на свете — самая прекрасная, самая гордая, самая, самая…

Перед суровой Лизой, которая делает ему выговор, стоит Алеша и почему-то улыбается, улыбается, улыбается.

— Ну, чему вы улыбаетесь? Безобразие… отправляйтесь домой…

Из кухни выходит Митя — трезвый, гладко причесанный, спокойный.

— На минутку…

Валетов задерживает Митю в коридоре.

— Смотри теперь не упусти… сама в руки идет… — Он шепчет что-то еще Мите на ухо.

Митя слушает, но не слышит того, что говорит Валетов.

— Что? Да, да… — невпопад отвечает он.

Замолчав, Валетов с удивлением смотрит на Митю.

— Да, да, — уже уверенно отвечает Митя на его взгляд, — все будет в порядке… — Он подходит к Лизе: — Может быть, мы выйдем отсюда?

— До свиданья, Елизавета Васильевна, — произносит Валетов, — вы не можете себе представить, как я был рад видеть вас в «Двадцать первом веке»… Высокая честь…

Не ответив ему, Лиза проходит мимо.

Валетов смотрит ей вслед.

Но, только закрывшись, дверь резко распахивается.

Лиза вернулась.

— И вот что, Валетов, — говорит она, — можете хоть на голове стоять, но заводских не трогайте — не советую…

— Война? — иронически спрашивает Валетов.

— Война, — совершенно серьезно отвечает Лиза, — именно война, я-то ведь понимаю — кто вы такой… — И, хлопнув дверью, уходит.

— Проиграли… — обнимает Валетова за плечи Карасев, — как пить дать проиграли…

— Эх ты, мыслитель… — отвечает Валетов, — никуда она не денется… у нас великие союзники — природа, физиология… и Митька…

— А шум будет… — говорит Шурик…

Стоя невдалеке, Алеша слышит этот разговор.

А в т о р. Алеша думал, какой он глупый — почему Лиза сразу разгадала Валетова, а он в общем ничего не понял. Что же делать? Бежать предупредить Лизу, Митю… тут целый заговор… Бежать… бежать за ними…

Алеша оглядывается по сторонам, заглядывает через перила балкона. Там далеко внизу, в свете фонаря, видно, как из двери дома появляются две маленькие фигурки — Митя и Лиза. Они пересекают улицу.

Алеша быстро выходит на лестницу и пускается вдогонку за ушедшими.

Лиза и Митя идут по ночным улицам, выходят на набережную, сворачивают на бульвар.

А в т о р. Неожиданно для себя Лиза не стала ни ругать Митю за то, что он сбивает с пути Зою, не угрожать ему, как собиралась. Они просто говорили о самых обыкновенных вещах, но каждое слово, сказанное Митей, и звук ее собственного голоса, и то, что они идут рядом, и то, что вокруг ночь, и то, как блестит вода реки и какая-то музыка слышна издалека, — все непонятно тревожило и волновало ее. И вдруг Лизе показалось, что парень, идущий рядом, глубоко несчастен, что он только старается изо всех сил казаться сильным и независимым.