Килограмм взрывчатки и вагон кокаина - [28]

Игорь поспешил занять ожидательное место в дальнем кресле. Почему-то вспомнился ему вдруг тот зоологический факт, что обыкновенная крыса способна с места подпрыгнуть на один метр и семьдесят сантиметров вверх, дабы иметь возможность впиться в горло превосходящему ее во всем противнику. Танюша была и разумна и опытна, и не зря еще раз его предостерегала.

Татьяна Ильинишна открыла дверь и впустила визитера. Странный запах вдруг донесся до Игоря Ренатовича, слабый аромат угольной гари. Игорь Ренатович, начитанный по психологии, списал все на ассоциативную игру: «Надвигающийся кризис — возможная катастрофа — далекий огонь». Да и как еще можно объяснить струю пожароопасности, возвещающую о прибытии столичного специалиста.

Маев вошел быстро, пожал протянутую ладонь и без приглашения опустился в кресло. Сел прямо, не глядя, так, словно прожил в этом доме лет пять или семь.

«Эк, — подумал Игорь Ренатович. — И тут инфернальщина, как же хочется чего-то простого, позитивного, объяснимого научно».

Пришла Татьяна, опустилась мягко на диван в отдаленье. Выпили несколько рюмок, поговорили об наступающих погодах, о политических сомнениях, о финансовой ситуации вообще. По славянской традиции удостоили все, за исключением погоды, оценки негативной.

— Ситуация такова, — Маев повел носом, давая понять всем, а в особенности Татьяне, что пора переходить к делу, — что приступить к ее разбору надо уже сегодня, а некоторые решения придется принять прямо сейчас.

Татьяна встала и тихо вышла, привычно не обидевшись на вынужденное хамство профессионала.

— Только того и жду, — Игорь покраснел, и стало ему нехорошо от того, что так он неожиданно и не к месту краснеет.

— В целом вводные мне ясны, и я уже успел провести самостоятельное рекогносцировочное обследование. — Маев ухватился сразу за оба рога идиоматического быка. — Проблема видится мне так. Рыночный барьер может быть преодолен двумя путями. Сверху, то бишь в процессе диалога с потенциальными конкурентами, и, так сказать, снизу, то есть путем прямого насаждения идеи продукта среди непосредственного потребителя. Верхний путь для нас однозначно закрыт, с нижним сложнее. Традиционные способы ведения маркетинговой политики, как то: развернутая рекламная кампания, брифинг и так далее, требуют времени и средств. Еще больше средств требует выживание предприятия при конкурентном давлении того сорта, который нам придется испытать на себе. Денег у нас нет вовсе, более того, мы должны, и должны много. Однако весь наш долг составляет едва ли больше одного процента от ориентировочной рыночной стоимости скопившегося на складах товара. Причем в расчет я беру только нетрадиционный товар, тот самый, который мы и не можем реализовать. Если проблема состоит только в реализации товара, а продать его, исходя из условий задачи, мы не в состоянии, необходимо, чтобы товар оказался в руках потребителя иным путем.

Маев сделал паузу, налил коньяку полрюмки, задумался о чем-то, крякнул, налил полную. Исподлобья, над рюмкой согнувшись, взглянул на Игоря вопросительно. Игорь Ренатович согласно кивнул, Маев налил Игорю.

— Какой же это такой путь имеете вы в виду, молодой человек? — Игорь горько, на пол-лица сморщился и поставил рюмку аккурат во влажный кружечек ее предыдущего места.

— А путь может быть только один, глубокоуважаемый вы мой Игорь Ренатович. Потребители должны у нас с вами товар силой отнять. Ведь, сами посудите, не по доброй же воле им все это дело раздавать.

— Народ у нас, Вячеслав, все больше тихий, и воспитан чудо как хорошо, не пойдет он, гад, на грабеж, даже если заплатить всем и каждому.

— Народ вы, без сомнения, идеализируете, да и платить им за подлое дело мы уж никак не станем, не педагогично как-то за такое платить. Уж лучше мы их всех завтра уволим, а оставим процентов десять, самых зажиточных, чтоб остальным обидней стало. Я даже списки подготовил, за вами лишь подпись. — Тут Слава несколькими тончайшими пассами сгустил из воздуха очень объемистую, натуральной кожи, потертую и с медными уголками папку, положил ее аккуратно на стол и открыл на предназначенной для подписи странице. — Вот именно, уволим их всех, подчистую уволим. А они как соберутся, профсоюз свое дело сделает, и склады наши ограбят. А поскольку народ тихий, то на другой день им с похмелу стыдно станет. Тут мы выждем дня три, а потом предложим им опять на работу выйти, однако брать назад будем лишь того, кто свою часть ущерба возместит, хочешь деньгами, а хочешь товаром.

— Экое жульничество неприятное.

— Так это еще не все. Сами мы на все это время в жилых районах ток отключим, пускай прочувствует потребитель, как нужен в домашнем хозяйстве резиномоторный генератор электроэнергии.

— А получится ли?

— Безо всякого сомнения. Все вернут до копеечки. Во-первых, семьи надо кормить, а во-вторых, народ тут не худший, спокойный, добродушный народ. Им просто неудобно станет и перед вами, и перед памятью о Предове Иване.

— Это перед какой такой памятью, что это ты тут говоришь?

— А перед такой памятью, что и увольнения эти, и профсоюз без нее не дадут ничего. Главное в моей стратегии — это мгновенное и поголовное разочарование населения в Ваниной фигуре. Оно-то людей к бардаку и толкнет. Не повернись ситуация так, я бы за ваше предприятие просто не взялся. А если я не берусь, то и по всей стране никто не берется.