Киллер - [64]
Машина медленно ехала в сторону двух больших заводских зданий, стоявших друг против друга. В отдалении на боку лежал ржавый остов железнодорожного вагона. Подъехав к одному из зданий, они остановились. Дверь, ведущая в здание цеха, была открыта. Сибиряк указал не нее:
– Туда.
Виктор вылез из машины, не показывая, что заметил темную фигуру на наклонной крыше и другую в здании позади себя. Он сознательно двигался медленно, не делая ничего, что могло бы побудить нервного русского без нужды открыть огонь.
Он пошел к двери, не засовывая руки в карманы, хотя был мороз. Внутри почти все пространство занимало кладбище старых полуготовых электропоездов. Он огляделся, представив, как когда-то здесь кипела работа, ведь во времена Советского Союза продукция этого завода экспортировалась во все дружественные ему страны, отправляясь за тысячи километров, а с кончиной Союза работы попросту прекратились, чтобы больше никогда не возобновиться.
Виктор увидел двух огромных русских, возникших из тени и направившихся к нему. В своих толстых одеждах и с бородами они казались скорее орангутангами, чем людьми. Одному на вид было лет за сорок, в его бороде уже просвечивала седина. Другой, со шрамами от ожогов на лице и шее, был моложе.
У него был автомат Калашникова АК-74. Автомат не был направлен на Виктора, но парень держал его так, чтобы можно было мгновенно вскинуть его для стрельбы. Бывший военный.
У старшего оружия в руках не было, но одежду под его левой рукой топорщили явно не ребра. Он небрежно ощупывал гостя, в глазах его была усталость. Обнаружив в кармане Виктора пистолет, он нахмурился и извлек его.
– Есть другие?
Виктор покачал головой. Мужчина все равно обыскал его. Будь у Виктора еще какое-нибудь оружие, мужчина нашел бы его.
– За мной.
Мужчина повернулся и повел Виктора по заводу. Парень с автоматом шел в десятке шагов позади них. В цехе было так же холодно и сыро, как снаружи. В крыше были дыры, и Виктор старался не наступать на ледяные островки под ними. Оба русских были в тяжелых ботинках, и такие мелочи их не заботили. Их шаги отдавались гулким эхом.
Дойдя до дальнего края цеха, они остановились. Здесь металлическая лестница вела вверх к расположенным под крышей конторкам. Виктор заметил человека на крыше одного из поездов и другого, стоящего в тени у конторок. У обоих были автоматы.
Мужчина, который обыскивал Виктора, велел ему подождать, поднялся по лестнице и вошел в одну из конторок. Через минуту он вышел, но спускаться не стал. Теперь он также был вооружен автоматом и занял позицию на лестнице.
Виктора окружали пять человек с автоматами, расположившиеся так, что могли вести огонь без риска подстрелить кого-либо из своих. И захоти они стрелять, у Виктора не было бы никаких шансов.
Виктор должен был признать, что они хорошо знали свое дело.
Дверь конторки открылась, и из нее вышел Норимов. У него было на так уж много волос еще тогда, когда Виктор видел его в последний раз. Теперь их стало еще меньше. Короткий ежик, не больше пяти миллиметров, скорее походил на лысину. Это был высокий широкоплечий человек с квадратным лицом и массивными руками. Он выглядел нескладным, но Виктор знал, что внешность Норимова была обманчивой. Под ней скрывались достаточные быстрота и ловкость, способные стать неприятным сюрпризом для большинства возможных противников.
Выражение его глубоко сидящих глаз под густыми бровями было безразличным. В его тщательно подстриженной бороде, бывшей когда-то темной, стало много седых волос. В черном костюме он выглядел скорее респектабельным джентльменом, чем безжалостным дельцом и бывшим агентом КГБ. Когда его взгляд встретился со взглядом Виктора, на его лице появилась тонкая полуулыбка, смесь недоверия и осторожности.
– Василий, ты несколько удивил меня, – сказал Норимов. У него был мягкий благородный голос, вполне соответствующий его благородному воспитанию.
Виктор ответил также полуулыбкой:
– Ты же знаешь, что я люблю эффектные появления.
– Знаю. Но, когда мне пять минут назад позвонили и сказали, что ты здесь, я не поверил, что это в самом деле ты. Я полагал, что в следующий раз встречусь с тобой на другом берегу Стикса.
– Должен ли я понимать, что ты не рад меня видеть?
– Теперь я бы этого не сказал, – ответил Норимов, улыбнувшись шире.
– А что бы ты теперь сказал?
– Что твои методы были, пожалуй, несколько чрезмерными. Тебе не следовало быть столь жестким с Сергеем и Дмитрием.
– Я был вынужден использовать понятный им язык.
– А говорить по-русски ты не пробовал?
– Я, видно, потерял форму.
– Они просто заботились о том, чтобы меня не побеспокоили без нужды, – проворчал Норимов. – Это что-то вроде отсеивания телефонных звонков.
Он засмеялся и продолжил:
– Сегодня мне приходится быть более осторожным, чем когда-либо раньше. Если меня разыскивает не кто-то из множества моих соперников, жаждущих моей крови, то это могут быть вонючие продажные менты. И я не знаю, что хуже.
– Это цена успеха, – сказал Виктор.
Норимов кивнул.
– Конкуренция сегодня острее, чем когда-либо раньше. Ты изменился.
– Верно.
– Хирургия?
Виктор кивнул.
– Раньше ты выглядел лучше.
В настоящий сборник вошли восемь разноплановых рассказов, немного вымышленных и почти реальных, предназначенных для приятного времяпрепровождения читателя.
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Мэпллэйр – тихий городок, где странности – лишь часть обыденности. Здесь шоссе поедает машины, болотные огни могут спросить, как пройти в библиотеку, а призрачные кошки гоняются за бабочками. Люди и газеты забывают то, чего забывать не стоит. Нелюди, явившиеся из ниоткуда, прячутся в толпе. А смерть непохожа на смерть. С моста в реку падает девушка. Невредимая, она возвращается домой, но отныне умирает каждый день, раз за разом, едва кто-то загадает желание. По одним с ней улицам ходит серый мальчик. Он потерял свое прошлое, и его неумолимо стирают из Мироздания.
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.