Киллер - [114]

– Вы этого не слышали, – сказал он.

– Чего этого?

– Страданий забора.

Заместитель директора НСС был толстяком, носившим одежду размера XXXL, но без костюма, который его немного стройнил, в спортивной одежде, он, казалось, весил больше, чем достаточно было бы даже для двоих, а не для одного человека. Альварес, доля жира в организме которого не превышала одного процента, видел, что Проктеру грозит сердечный приступ.

– Сегодня суббота, уик-энд, – сказал Проктер.

– Я знаю.

– А вы знаете, что такое уик-энд?

– Представляю.

– Что вас занимает такое, что не может подождать до понедельника?

– Женщина.

Проктер улыбнулся.

– Мой отец говаривал, что за хмурым видом мужчины всегда таится желание более приятного секса.

– Может, это и так, – ответил Альварес. – Но здесь дело идет не просто о какой-то женщине.

Он вытащил из кармана пальто записную книжку и открыл ее.

– Ее зовут Ребекка Саммер, известна она и под именем Рейчел Свонсон, гражданка США. Была одной из наших, до последних месяцев работала в Управлении разведки по Европе, четыре месяца назад ушла оттуда.

Лицо Проктера стало серьезным.

– Это та женщина, которая встретилась с убийцей Озолса?

Альварес кивнул.

– Она была хорошим аналитиком, усердным и перспективным работником, была честолюбива, ее ждал карьерный рост. Но она уволилась и перешла в частный сектор. На первый взгляд, ничего особенного, просто государственный чиновник уходит на более высокооплачиваемую работу. Только она не сотрудничала ни с кем из тех, кого можно подозревать. Через три недели после увольнения из ЦРУ она покинула страну с фальшивым паспортом, отправилась во Францию, где сняла квартиру в Марселе, заплатив за полгода вперед. Наличными.

Проктер смотрел недоверчиво.

– Деньгами со своего счета?

– Если бы это было так, это значило бы, что я занимаюсь не своим делом, и я был бы готов прямо сейчас попросить отставки, – сказал Альварес. – Но нет, с ее счета соответствующая сумма не снималась. Ей кто-то дал эти деньги. Никакой работы у нее во Франции не было, но на ее банковский счет в США ежемесячно поступали суммы, равные ее прежней зарплате.

– Серьезно?

Альварес перевернул несколько страниц.

– В среду в ее квартиру пришла французская полиция и обнаружила примечательные вещи, в частности, полную раковину сожженных документов и аппаратуру связи. Половины ее одежды не было. Ящики столов выдвинуты и пусты. Входная дверь не заперта.

– Что же спугнуло ее?

– Соседка сказала, что Саммер ушла из квартиры рано утром в пятницу. Перед этим женщина несколько раз звонила на сотовый телефон Кеннарда, но тот к этому времени был уже мертв, а сообщения она не оставила. До этого она Кеннарду никогда не звонила. Они никогда не работали вместе и не проходили совместной подготовки в Конторе. Они жили в сотнях километров друг от друга, вращались в разных общественных кругах, не имели родственных связей. Не видно никаких причин, по которым у нее мог быть номер телефона Кеннарда. Похоже, что, не дозвонившись, она собрала вещички и исчезла.

– В Париж.

Альварес кивнул.

– У ее двоюродной сестры есть квартира в Париже, которой она и воспользовалась. Но не прошло и суток, как туда нагрянули представители французских властей, которые хотели захватить человека, подозревавшегося в том, что это он устроил бойню в парижском отеле. Его видели входившим в квартиру Саммер. Что произошло дальше, мы знаем.

– Итак, – продолжил Альварес. – Киллер знаком с Саммер, которая была знакома с Кеннардом. Предположим, что они сотрудничали. Кеннард работал в Париже со мной по делу о получении от Озолса информации о затопленных ракетах. Он имел доступ ко всем моим записям. Больше того, он присутствовал, когда Озолс назначал мне время и место встречи. Возможно, он передал эти сведения Саммер, а та – киллеру. Прекрасная схема, эффективная, с минимумом риска. Но что-то пошло не так, поскольку Кеннард убит, что заставило Саммер бежать из Марселя. Она решила, что будет следующей, и поэтому встретилась с убийцей Озолса, выжившим при попытке покушения на него. А Хойт утонул в ванне.

– Зачистка?

– Совершенно верно.

– И кто стоит за всем этим?

– В точности я не знаю, – честно ответил Альварес. – У меня нет оснований считать обоих молодых работников ЦРУ, Саммер и Кеннарда, предателями. Кеннард – возможно, но тот факт, что Саммер продолжала получать суммы, равные ее зарплате, говорит мне, что ее могли использовать втемную, убедив, что она участвует в законной, хоть и неофициальной, операции.

– Все это мог организовать только кто-то из Конторы, – заключил Проктер. – У вас есть подозреваемый, правда?

– Но у меня нет доказательств.

– Продолжайте.

– Вспомните, о Хойте знали только шесть человек: я, техник в Париже и четверо присутствовавших в совещательной комнате, когда я о нем докладывал.

– И я в том числе.

Альварес кивнул.

Проктер сделал выдох и покачал головой.

– Старый негодник выходит на пенсию в будущем году.

– Возможно, он хочет кое-что добавить к своим пенсионным накоплениям.

Проктер выглядел задумчивым. После довольно долгого молчания он сказал:

– Вы отлично поработали, Антонио. Но в свете важности всего того, что вы мне только что сообщили, я не хочу, чтобы вы говорили об этом с кем бы то ни было. Включая и меня.