Кикиморские сказки - [20]

Старичок в лодке встал, слово прошептал — и для кикиморки видимым стал.

Днем кикиморкам трудно людей разглядеть: все блестит на солнце, всюду бело-голубое сиянье, воздух струится, перетекает… блики, блики… Как рябь на воде. Глаза слепит. Иной раз увидеть можно: ведра сами собой по воздуху плывут, и то неясно, будто отблеск какой. Или лейка там поливает. Так и знай, если увидишь такое, — тут к лейке человек приделан, приставлен.

А ночью — другое дело: все ясное, хрустящее, каждый листочек отчетливо виден, каждый следочек, каждая травинка.

А этот старичок ласковый СЛОВО ЗАВЕТНОЕ сказал — и видим для Забавы стал, над водой наклонился.

Смотрит Забава на него сквозь воду — добрый старичок. А губы чуть дрожат — будто обидел его кто. Жалко дедушку.

Она и спросила его из воды:

— Что за обида такая у тебя, дедушка?

— Да, люди пообидели. Злые, — вздохнул дедушка. — А ты, умница, не хочешь ли к ним в гости сходить?

— Отчего же не сходить? — улыбнулась Забава. — Мне интересно. Да и не верю я, что люди злые бывают. Непонятливые — да.

— Эти уж сильно непонятливые. Не думал я, что дедово слово пригодится. Вот и пойди, умница, посмотри на этих-то людей. Коли добрые — я и обиду на них держать не буду.

— Пойду! — ответила Забава. — Может, они меня дочкой возьмут. А сестренкам потом скажу.

Старичок ведро подставил:

— Коли так — прыгай сюда! Я тебе дорогу в тот дом покажу — донесу.

Забава маленькой щучкой обернулась — да прыг в ведро. Дедушка за весла. Берег-то близко. В ведре ее и понес.

Смотрит, та бабка воду в ведро набирает, пошла с коромыслом. А он следом за ней пристроился. Щучку из воды вынимает — головку ей над водой приподнял:

— Видишь ли хозяйку?

— Плохо вижу. Идет кто-то. Тебя лучше видно. А ведро вижу — качается.

— Ну, в ведре и поезжай, — кивнул дедушка и пересадил щучку в чужое ведро. Опустил ее тихо, бесшумно, она и стала как слезинка-росинка. Растворилась. Не видна. Тихо сидит. Так в ведре в дом и заехала.

Радостно ей и интересно. Ждет ночи, не дождется. А в пруду тревога — пропала Забава! Пропала! А она радуется:

— Наконец-то случилось! Недаром Ненастя сказку про это сказывала, как люди-то кикиморку к себе в дом жить взяли… вот я и посмотрю.

Из ведра-то горошиной — за печку покатилась. Затаилась. Слушает, осматривается. «Сестренок бы сюда привести», — мечтает.

До ночи сидела тихо-тихо. Ей сначала плохо видно и плохо слышно было. А как ночь пришла, да хозяева спать легли, она тихонько из-за печки выкатилась. Об пол ударилась, да и обратилась опять девочкой. На лапки свои зеленые посмотрела — вздохнула:

— Эти лапки поджать надо. Или юбку подлиннее до полу сделать. Заметно очень. Ну, да ладно, старичок говорит, поживу маленько, дело поправится.

И принялась она за работу. Затопила дедушкину печку — печка и вправду чудо, как топится! Золотая печка! И огонь золотой..

Принялась Забавушка тесто месить… Большую квашню наладила… А потом подошла к ведру, опустила руку в воду да принялась из воды рыбку за рыбкой доставать — все стерлядки. Полное решето наловила. Задумалась маленько, руку глубже в ведро сунула — и пошла грибочки доставать… Сама все о чем-то думает — лесное что-то, стали в ведре хвоинки плавать… А у Забавушки в руках боровичок за боровичком — все такие крепкие… Засмеялась она тихонько, чтоб хозяев не разбудить, руку еще глубже в ведерко, к самому донышку засунула — горсточку земляники вынула, потом еще и еще… тарелочку доверху наполнила. Да и давай пироги печь. И с рыбой, и с грибами, и ягодные… А печка — как золотая! Легко Забавушке вместе с такой печкой пироги печь.

— Какие пироги снятся! — причмокнул сквозь сон хозяин.

— И мне — огромные, с рыбой, — отозвалась, не просыпаясь, хозяйка.

Радуется Забава. Ах, пироги любят. Может, я им по-сердцу буду.

Пироги испекла, вышивать села. Как заря — скатерка у нее готова. Встала Забава у окошечка, скатерку в руках держит, а сама неотрывно на зарю смотрит. Ах, розовая она! Ах, красна заря! Вот и солнышко встает! Дом-то на горе стоял — прямо личиком к заре. Смотрит Забава на солнышко — смотрит! Глаз не отводит! Трудно стерпеть. А сама скатерку сжимает, шепчет те слова, что старичок ей сказал: «Хочу людям дочкой быть, помоги, Заря Красная, Солнышко Ясное!» Тут у ней и слезы из глаз — стала она все видеть. Ах, чудо: утро на дворе — белый свет, а она видит! Видит!

Засмеялась ласково Забавушка. Поклонилась на все четыре стороны, а Солнышку особо, и ушла тихонечко за печку. Села скромненько. Спряталась, смотрит — что будет.

— Пироги снились, — сказал хозяин, почесываясь. — Ты мне сегодня пирогов напеки.

— Кукиш тебе, а не пироги, — сказала хозяйка, просыпаясь, да так и ахнула. — Ай, что это, господи, пироги-то откуда?

А что было дальше, ребята? Хорошо ли ложилось Забаве у этих людей?

Я специально не досказала сказку. Придумайте конец сами. Я-то знаю, что дальше было. Хочу, чтобы и вы догадались.

Договорились?

А о том, что было дальше с сестренками-кикиморками вы узнаете из следующей книжки «Подводная жизнь Марфутки Путятишны». Потому, что их приключения только начинаются!

До свидания, ребята!

Наталья Русинова.