Кикимора для хама - [31]
Ашр! Может снова про погоду поговорить? Или еще что-нибудь. Останавливает воспитательный процесс то, что лорд умудряется все перевернуть и выставить меня дурой.
— Майна, ты так скоро дыру во мне протрешь. Ты что-то хочешь спросить? — поинтересовался лорд, не отвлекаясь от твороженного пирожного. Лорд, вообще, как оказалось любит сладкое.
— Ничего, — уткнулась в чашку.
На меня с сомнением посмотрели, но возражать не стали. Я держалась минуты три, затем снова стала посматривать на лорда. И вот вроде приворот сняли, а любоваться на него приятно. И правда красивый, не удивительно, что многие юные леди хотят за него замуж. И характер их не смущает, если лорду надо, то он бывает очень галантным.
— Интересно? — вкрадчиво спросил лорд.
— А? — я вернулась в реальность.
Лорд доел и смотрел на меня насмешливыми глазами. Перед ним стояла не тронутая чашка из хрустального фарфора. Я так ушла в свои мысли, что не заметила, как мужчина стал наблюдать за моими наблюдениями за ним. Мда. И в голове каша.
Сделала вид, что я не я.
— Майна, у тебя точно все хорошо? А то ведешь ты себя странно, — хмыкнул лорд. — Нормально, благодарю.
— Угу, а меня чего рассматриваешь? Нравлюсь? — хитро прищурился.
Я подавилась. И ведь дождался, когда я отопью из чашки. Снова.
— Ну, если учесть данную ситуацию с данными условиями и прибавить также обстоятельства, которые невольно стали следствием возникновения данной ситуации. А также не забыть приумножить последнее сложившееся обстоятельство. Да и обычное последствие типичных данных, то… становится все понятно, — замолчала под странным взглядом лорда.
Он так смотрел, что я сочла за лучшее помолчать.
— Да-а, а не плохо в центре учат риторики. Ничего не понял, хотя все слова знакомые, — протянул.
Риторику в университете не изучают, но говорить об этом я не стала. В двери постучались, после разрешения лорда зашел слуга Жерж, кажется. Он нес поднос, на котором были две большие стопки писем. От одной, которая была побольше, шел одуряющий запах духов, как если бы смешали несколько ароматов и вылили на письма. Голова моментально разболелась. Вторая была по меньше и так сильно не пахла, или запахи не пробивались против первого микса.
— Вам корреспонденция, лорд, — слуга остановился в ожидании распоряжений.
— Да? А больше смахивает на рекламу духом, при чем женских, — пробормотал лорд поморщившись.
Я хихикнула, но под строгим взглядом Левирана сделал вид, что меня нет.
— Поставь на стол, лучше тут все рассмотрю, а то после такой корреспонденции кабинет не проветривается.
Я пила вторую чашку чая и наблюдала за представлением под названием «почта». Не думала, что это может быть так смешно.
Письма из первой стопки лорд посмотрел только первые три, затем смотрел только от кого. И сжигал. Брал письмо, читал кому не жалко бумаги и духов, и бумага охватывалась пламенем, через миг пепел оседал на пол. Любопытство было сильнее, и я спросила, что там. Мне протянули письмо. Минуту поколебавшись, читать чужое не хорошо, но мне же дали. Я все же прочла, смеялась до слез! Мне тоже нанимали учителя, который учил хвалить себя и все минусы преподносить, как плюсы, и… ну врать, точнее не врать, а «красиво преподносить информацию с приятными для слуха словами и оборотами».
И тут я читаю просто идеальные шедевры. Как я поняла все письма были однотипны, и сводилось к одному: «Бросай свою невесту и женись на мне. Я лучше!»
После первой стопки лорд приступил ко второй. Там, уже ему читать пришлось, содержание разное. Это нечто! Я знала, что маги, которые специализируются на заклинаниях, умеют применять магию эффектно. Но так…
Я вот не умею делать так, чтобы огонь обхватил руку. А лорд мог. Его руку обхватывала пламя, письмо превращалось в пепел, а сам лорд оставался невредим.
Может надо было тоже пойти на защитную магию хотя бы?
Лорд в очередной раз скривился и не дочитав сжег письмо. Раздраженно встряхнул рукой.
— Лорд, если позволите, — слуга протянул письмо. Оно отличалась, что было из черной бумаги. Черный и золото — цвет императора.
Лорд распечатал и вчитался. И чем больше он читал, тем мрачнее становился.
— Ашр, — тихо ругнулся Левиран, отбрасывая письмо. Оно тут же сама стало таять. — Делегация драконов прибывает, и император устраивает бал. Ашр!
— А что не так? — спросила не обращая внимание, что лорд снова нарушает правила хорошего тона, которые запрещаю ругаться при леди. В университете и не такое слышала.
— Я там доложен быть, — скривился лорд. — Рамшан очень настаивает.
Левиран осмотрел гораздо меньшое количество писем.
— И кажется я сжег приглашения, — задумчиво посмотрел на пол, где была уже кучка пепла.
— Лорд, вместе с письмом была записка, чтобы я отдал вам это после того, как вы прочтете, — Жерж передал еще один конверт.
В глазах лорда мелькнула догадка, и он быстро открыв вздохнул.
— Все предусмотрел. Знает, что я сжигаю почту. Запасные пригласительные от императора.
— Да ничего страшного. Повеселитесь, развеетесь, — постаралась подбодрить лорда. Хотя очень сомневалась, что на балу можно повеселиться.
На императорских я не была, но думаю там так же, как и на обычных. Только размах больше и наряды дороже. А скука одна.
Рыцарь Моргаут, предавший своего короля тем, что полюбил его супругу, по смерти оказывается в пластичном и приветливом мире, покорном всем явным и тайным желаниям. Лишь одно вынуждает заподозрить в нем ад – низкое небо, затянутое желтоватой пеленой, сквозь которую иногда прорывается сияющее видение меча с крестообразной рукоятью, знамён и войска.И поселяются в этой обители непрестанной грусти разные люди из различных времён: русская домохозяйка и японская куртизанка, французская художница и персидский суфий, мальчик из небывалой страны и поп-расстрига… Все они потеряли связь с теми, к кому были раньше привязаны, и постепенно Моргаут понимает, что его цель – восполнить в этом мире нехватку любви.
Исследователь Луиза Маршалл привыкла изучать медведей, но не привыкла быть объектом изучения. Однако Ти Мун наблюдал за ней в течение многих месяцев, восхищаясь ее заботой о животных… и теряя голову от сексуального влечения. И хотя он поклялся жить в одиночестве, его страсть слишком сильна, чтобы устоять перед Луизой, особенно сейчас, когда он принес раненную девушку к себе домой.
Бывают просто рождественские утра, а бывают рождественские утра вроде этого: когда я вижу, как мой брат Рис расхаживает по нашей нью-йоркской квартире… и улыбается. Да, речь о Рисе, замкнутом, хмуром и раздражающем; о человеке, который превратил угрюмость в искусство. Но сейчас он вовсе не хмурится. Нет, собственно говоря, сейчас он угрожает отделать меня пистолетом за то, что я пожал руку красивому, милому, полураздетому созданию по имени Джейн, которое только что попыталось выскользнуть из его спальни.
Джейни Ханнаган - ловец снов. Проникая в чужие сны, она видит суть человека, его скрытые помыслы и желания. Однажды Джейни проникает в сон Генри Фингольда, своего отца, которого она никогда не видела прежде и даже не знала о его существовании. Больной отец открывает дочери их семейную тайну, и Джейни оказывается перед труднейшим выбором: либо остаться обладательницей уникальных способностей и повторить печальную судьбу родного отца, либо, порвав с остальным миром, отказаться от дара, но при этом сохранить себе будущее.
Какое чудо может спасти человека из заколдованного круга повторов одного апрельского дня? Рецепт давно известен…
Такалина, Богиня-Созидательница, сотворила из падающей звезды Дракона и даровала ему дом на севере. Племя крылатых королей всегда было малочисленным, но род их не угасал, и вот родились два мальчика-близнеца. Но кровь отца-дракона унаследовал только один из них, и второй позавидовал ему. И воспряло древнее Зло, и замер в ужасе мир под ледяным дыханием Зимы Дракона...