Кикимора болотная - [14]

Я видела, что дело идет к плохому, но (как люди слабы!) меня это устраивало. Более того, я торжествовала и считала дни до того момента, когда Михаил раскусит мою скромницу и, само собой, разочаруется в ней. Ах, как я этого хотела!

И вот наступил долгожданный день начала конца. Михаил, как обычно, отвез Жанну домой. Она помахала ему из окошка подъезда, мол, все в порядке, никто не обидел. Он успокоился, развернул машину и уехал, а Жанна и не подумала стучать в свою квартиру.

Она тут же помчалась ко мне, плюхнулась в кресло, закинула ногу за ногу, открыла банку пива, сделала несколько глотков, жадно затянулась сигаретой и с гордостью сообщила:

— Свершилось! Признаться, я испугалась.

— Что? Он сделал тебе предложение?

— Да, переспать с ним, — со счастливой улыбкой подтвердила она.

Я охнула, вся обратившись в протест, совершенно забыв, что только этого и желала каких-нибудь десять минут назад. Теперь же я была охвачена праведным гневом. Наглец, да как он смеет! Так поступать с порядочными девушками?!

— И ты согласилась?

Жанна зажмурилась и радостно кивнула.

— Да!

— Это было не-под-ра-жаемо! Это! Ох, какой он мужчина! Я чуть не умерла.

Если посмотреть правде в глаза, я давно уже не девственница, а дама с богатым опытом, но понять Жанну при всем своем желании я не могла. Что тут может быть неподражаемого? И уж тем более, от чего она там собралась умирать?

Особенно, если это происходит в первый раз.

Впрочем, надо внимательней присмотреться к Михаилу. Опыт опытом, но каких только чудес не бывает?

— И на какой ноте вы расстались? — стараясь казаться равнодушной, спросила я.

— На самой оптимистичной! Он проводил меня домой и овладел мною еще раз прямо в подъезде.

— В подъезде? — изумилась я. — Какая была в этом необходимость?

— Страсть! Он обожает таких скромных девушек, как я, и загорается прямо с ходу. Ничего не поделаешь. Представляешь, я в твоем французском платье, он в своем английском костюме, который чуть дешевле его «Мерседеса» и…

Я только ахнула, а Жанна, торжествуя с банкой пива в руке, продолжила:

— Как страсть берет над мужиками верх! Такой сдержанный обычно, а тут словно обезумел. Набросился на меня, кричит: «Хочу!» — и все тут. Даже про костюм забыл, а сам аж дрожит.

— И ты согласилась? — спросила я, едва справляясь с любопытством.

— А кто меня спрашивал? Он буквально изнасиловал меня.

— Просто блеск! — вынуждена была воскликнуть я.

— А ты думала!

— И какова была твоя реакция?

Она с видом умудренной опытом матроны произнесла:

— Знаешь, я где-то читала, что в глубине души каждая женщина мечтает быть изнасилованной.

— Неужели?!

— Точно-точно, но только так, чтобы знать, что это не угрожает ее здоровью и уж тем более жизни. Так вот, могу тебе сказать, что это правда.

Когда он набросился на меня, я искренне оказывала сопротивление, но отдалась ему с таким удовольствием, какого вообще никогда не испытывала. Сама удивилась.

— Неужели?!

— Точно-точно. Приятно, когда мужчина из-за тебя теряет голову, просто звереет. Именно звереет. Он был как сумасшедший.

— Я думаю! Если прямо в подъезде да еще в английском костюме, тут уж об уме говорить не приходится. И как только вам это удалось?

— Стоя.

— Как же стоя? — изумилась я, вспомнив об их значительной разнице в росте.

— Просто. На ступеньку выше поднялась и к стеночке прислонилась. Очень даже ничего. Советую попробовать при случае.

— Ну, милочка, все, что мне нужно, я уже попробовала, — смутилась я. — И что он теперь говорит?

— Говорит, что теперь хочет быть со мной всегда!

— Они все так говорят, главное — разобраться, что при этом имеют в виду, — постаралась я охладить ее пыл, да где там.

Жанна трепетала от любви к Михаилу. Она тут же поведала мне, как искусна сегодня была и в какой восторг привела его своим мастерством.

— И он не удивился? — озадачилась я.

— Нисколечко! Он был счастлив!

— Но где ты всему этому научилась?

— Как «где»? Как же это «где»? Да у тебя же! Ты сама мне все это открыла.

Сказать, что мне сделалось дурно, — это не сказать ничего. Я захлебнулась от презрения к себе. Боже! Какая извращенная у меня фантазия! И все это я вывалила ребенку?! Поверить не могу! Как далеко, оказывается, иногда меня заносит. А я считала себя удовлетворенной, но откуда же это взялось?..

— Жанна, я не могу сказать тебе: «Продолжай в том же духе». «Не вздумай больше так поступать», — я тоже сказать тебе не могу. Но будь осторожна. От этого бывают не только сифилис, гонорея и СПИД, но — что, быть может, еще ужасней — и дети.

Она рассмеялась и, беззаботно махнув рукой, сказала:

— Тем раньше мы поженимся.

— Но ведь речи об этом не было, — напомнила я. — Он сказал лишь, что хочет всегда быть с тобой. Вы лежали в постели?

— Ну да.

— Вот это он и имел в виду. Жанна, умоляю, будь осторожней. Богатые мужчины зачастую безнравственны по отношению к женщинам, особенно, если те бедны. Не попадай в западню. В любом случае, можешь рассчитывать на меня, Всегда помогу и советом, и делом.

Не могу передать, как я была расстроена. Я уже забыла о всех своих планах, такое тяжелое предчувствие охватило меня.

«Если моя глупая Жанна вляпается в беду, никогда не прощу себе этого», — подумала я, недоумевая, как могла я пойти на такую гадость, когда в мире и без меня хватает зла.