Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. Происхождение Руси и становление ее государственности - [3]
К началу IX века, когда на Западе только что сложилась империя Каролингов, мы получаем подробные сведения о Руси, о созвездии русских городов вокруг Киева и даже интереснейшие записи на персидском языке путешественника о жизни, хозяйстве и политической структуре племенного союза далеких Вятичей, находившихся под властью «светлого князя». Это, между прочим, древнейшее свидетельство современника о том лесном крае, где спустя три сотни лет возникла Москва. С середины IX в. создается целая серия географических сочинений на арабском и персидском языках, описывающих русов, их торговые маршруты, достигавшие Багдада на юге и Балха (в Афганистане) на востоке. На греческом и латинском языках писали о «рузариях» — русских купцах на Верхнем Дунае и о могучей эскадре в Царьграде. Немецкие авторы сранивали Киев со столицей Византийской империи — Царьградом. Русский летописец — продолжатель Нестора — писал о битвах между русскими князьями, стремившимися овладеть «матерью городов русских» — Киевом:
«И кто убо не возлюбит Киевъскаго княжения, понеже вся честь и слава и величество и глава всем землям Русскиим — Киев! И от всех далних многих царств стицахуся всякие человеки и купци и всяких благих [товаров] от всех стран бываше в нем…» (ПСРЛ. Том IX. С. 202).
Русский автор нач. XIII в., оглядываясь на эпоху высшего политического могущества времен Владимира Мономаха, писал о месте Киевской Руси в Европе, что она простирается
«…до Венгрии, до Польши и до Чехии; от Чехов до Ятвягов [пруссколитовское племя] и от Ятвягов до Литвы, до Немцев и до Карел, от Карелии до Устюга… и до «Дышючего моря» [Ледовитый океан]; от моря до Черемис, от Черемис до Мордвы — то все было покорено великому князю Киевскому Владимиру Мономаху…»
Принятие христианства приравняло Русь к передовым государствам Европы. По русским городам строились каменные церкви (стоящие до наших дней!), художники-«росписники» украшали ихферска-ми и иконами, русские ювелиры — «златокузнецы», считавшиеся вторыми в мире (после византийских), — славились драгоценными изделиями с чернью и полихромной эмалью. Города укрепились каменными крепостями. В монастырях возникли школы для мальчиков и девочек; широкая грамотность горожан подтверждается находками грамот на бересте. Князья владели иностранными и древними языками (латынь); сын Ярослава Мудрого знал пять языков… Иноземные императоры и короли просили руки русских княжен и выдавали своих дочерей за русских княжичей…
Цитированный выше автор, писавший в Ростово-Суздальской земле накануне нашествия Батыя, с полным правом мог воскликнуть:
Пятилетний жестокий разгром ханом Батыем (1237–1241) этой цветущей Руси и двести сорок лет сурового татарского ига (до 1480 г.) значительно понизили уровень развития русских городов и на долгий срок затормозили дальнейший прогресс русских земель даже там, где непосредственного военного разгрома не было (Новгород, Псков). Изучение дальнейшей истории России XVI–XVIII вв. невозможно без учета длительных последствий этой общенародной трагедии.
Обращение к тяжелым временам татарского ига разъясняет нам причину того, что Русь и составляющие ее русские суверенные княжества XIII–XV вв. сошли с европейской исторической сцены и исчезли из поля зрения западных писателей.
Следует сказать, что и понимание возникновения Киевской Руси, и ее как бы внезапного, триумфального включения в жизнь Европы и Востока IX–XI вв. было затруднено как недостаточностью источников в начале научного поиска, так и преждевременным прекращением того научного синтеза вновь открывающихся разнородных источников, который может дать более широкое понимание хода исторического процесса.
В изучении предыстории Киевской Руси существовало два ограничения; одно из них — естественное, связанное с долгим отсутствием в нашей науке объективных данных о взаимоотношении понятий «скифы» и «славяне», а другое — искусственное, связанное с печально известным «норманизмом», ведшим историю Руси лишь с 862 г., года «призвания князей-варягов» славянскими и финскими племенами притаежного Севера. Дело не только в научной ошибке, а в том, что запись в летописи Нестора как бы давала историкам право не заглядывать в более отдаленную старину, т. к. казалось, что ключ от истины уже в руках ученых. Но не следует забывать, что норманизм на всех этапах своего «всплывания на поверхность» всегда служил той или иной политической цели; историки это не всегда улавливали. Само предание о призвании Рюрика (Рорика Ютландского) вполне исторично и не содержит ничего тенденциозного: скандинавские морские пираты (норманны, варяги) грабили население отдаленного участка славянского мира; славяне и чудь прогнали варягов за море, а впоследствии пригласили одного из конунгов — Рюрика — княжить у них (и, тем самым, защищать их). Его местопребыванием была сначала Ладога, а потом новый городок — Новгород. В общерусском походе на Византию в 860 г. Рюрик не участвовал и за 17 лет его княжения в Новгороде в летописи о нем не сказано ни слова. По позднему источнику известно, что от его притеснений новгородцы бежали в Киев. Сам Рюрик в Киеве не был. В Киеве в это время правила династия «Киеви-чей», потомков князя Кия, с которого Нестор начинает историю становления Киевской Руси («…како Русьская земля стала есть»). Киев тогда уже гремел на весь торговый мир: «Русские купцы — они суть племя из славян» (Ибн-Хордадбег, 840-е гг.) торговали по всему богатому Востоку, экспортируя не только меха (символ «звериньского» образа жизни лесных охотников), но и «мечи из отдаленнейших концов Славонии» (транзит из западной Балтики), которые верблюжьими караванами достигают Багдада, где ученые из «Дома Мудрости» подробно записывают сведения о русах. Примерно за полвека до «призвания варягов» в Новгород персидский географ писал в пояснении к карте мира о созвездии русских городов на Днепре, игравших большую роль в истории Киевской Руси: о Киеве и соседних городах Переяславле и Родне (около Канева); автор довольно точно указал расстояние до каждого города от Киева. Восточные авторы хорошо знали и описывали южнорусские черноземные просторы, соприкасавшиеся со степью, и понятия не имели о новгородско-пошехонском (Белоозеро) Севере. Крайним северным пределом для бухарского автора первой половины IX в. были: город Булгар на Волге близ Казани, город «Хордаб» (где-то на средней Оке) и Киев. Далее до земель, омываемых Гольфстримом, простираются «Необитаемые пустыни Севера». Ошибка норманистов состоит не столько в том, что они выдвигали на первое место призвание варягов — это был вполне реальный мелкий провинциальный эпизод, — сколько в том, что эпизод, происходивший в тишине «необитаемых пустынь Севера», они стремятся подать как единственную причину создания огромной державы, известной всем географам тогдашнего мира. После смерти Рюрика другой варяжский конунг — Олег — решил овладеть таким важным политическим и торговым центром, как Киев. В столице Киевского княжества тогда правила (примерно с VI в. н.э.) русская династия Киевичей, потомков строителя города. Олег захватил обманом Киев, убил князя Осколда и стал княжить. Все эти действия никак нельзя назвать созданием государства Руси, т. к. оно уже существовало и было описано еще до захвата Киева Олегом в 982 г. такими географами, как Ибн-Хордадбег и автор «Областей мира» («Худуд-ал-Алам», перв. половина IX в.).
Книга pаскpывает истоки наpодного миpовоззpения pyсских, yкpаинцев и белоpyсов, пpослеживает пеpиодизацию язычества: дyалистический анимизм (кyльт вампиpов и беpегинь), кyльт божеств плодоpодия (Рода и pожаниц), дpyжинный кyльт Пеpyна, сменяемый хpистианством. Анализиpyются пpоисхождение языческих богов, пpедставления о миpе и yпpавляющих им силах, восходящие к охотничьемy обществy палеолита и мезолита. Подpобно изyчены миpовоззpение дpевних земледельцев IV-III тысячелетий до н. э. на теppитоpии Укpаины и его отголоски в миpовоззpении славян.Рассмотpены этногенез славян, святилища и погpебальные обpяды пpаславян.
Книга является первым полутомом двухтомного издания, посвященного археологии Древней Руси IX–XIV вв. На массовом материале вещевых русских древностей, изученного методами многоаспектного анализа, реконструируются этапы поступательного развития основных отраслей древнерусского производства: земледелия, ремесла, добывающих промыслов, торговли. Широко рассматриваются типы древнерусских поселений — города, малые военно-административные центры, укрепленные феодальные замки, сельские поселения. Особый интерес представляет исследование городских дворов — усадеб, первичных социально-экономических ячеек древнерусских городских общин.
Перу известного археолога и историка с мировым именем, академика Б.А. Рыбакова (1908 – 2001) принадлежат фундаментальные работы по истории России, исследованию происхождения древних славян, начальных этапов становления русской государственности, Киевской Руси IX – XIII веков, развития ремесел, архитектуре древних городов, живописи и литературе, верованиям древних славян. В основу книги «Рождение Руси» положена изданная в 1982 году к 1500-летию Киева книга Б.А. Рыбакова «Киевская Русь и русские княжества IX – XIII веков».
В книге анализируются данные греческого географа и историка Геродота (V в. до н. э.) о племенах, живших в Восточной Европе в I тысячелетии до н. э.На основе новейших археологических данных известный советский ученый академик Б. А. Рыбаков подтверждает достоверность сообщений Геродота или их пересматривает, устанавливает маршрут путешествия греческого географа, раскрывает содержание легенд, записанных Геродотом, восстанавливает маршрут похода Дария Гистаспа в Скифию.На основе новейших археологических открытий составлена этногеографическая карта Скифии.
Том освещает огромный фактический материал по древнейшему периоду истории нашей Родины — древнекаменному веку. Он охватывает сотни тысяч лет, от начала четвертичного периода до начала геологической современности и представлен тысячами разнообразных памятников материальной культуры и искусства. Для датировки и интерпретации памятников широко применяются данные смежных наук — геологии, палеогеографии, антропологии, используются методы абсолютного датирования. Столь подробное, практически полное, обобщение на современном уровне знания материалов по древнекаменному веку СССР, их интерпретация и историческое осмысление предпринимаются впервые.
Книга — продолжение монографии Б. А. Рыбакова «Язычество древних славян», вышедшей в 1981 г. Она посвящена роли древней языческой религии в государственной и народной жизни Киевской Руси до принятия христианства. Автор показывает высокий уровень языческих воззрений и обрядов накануне крещения Руси, их проявление в общественной жизни, в прикладном искусстве, в церковных обрядах. Для историков, искусствоведов, широкого круга читателей.Рецензенты: В. П. Даркевич, С. А. Плетнева.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Работа Б. Л. Фонкича посвящена критике некоторых появившихся в последние годы исследований греческих и русских документов XVII в., представляющих собой важнейшие источники по истории греческо-русских связей укатанного времени. Эти исследования принадлежат В. Г. Ченцовой и Л. А. Тимошиной, поставившим перед собой задачу пересмотра результатов изучения отношений России и Христианского Востока, полученных русской наукой двух последних столетий. Работы этих авторов основаны прежде всего на палеографическом анализе греческих и (отчасти) русских документов преимущественно московских хранилищ, а также на новом изучении русских документальных материалов по истории просвещения России в XVII в.
В работе изучается до настоящего времени мало исследованная деятельность императора восточной части Римской империи Лициния (308–324 гг.) на начальном этапе исторического перелома: перехода от языческой государственности к христианской, от Античности к Средневековью. Рассмотрены религиозная политика Лициния и две войны с императором Константином I Великим.Книга может быть полезна специалистам, а также широкому кругу читателей.
Первое исследование, посвященное северному радиусу Москвы, ведущему к подмосковному городу Дмитрову. Радиус не пользуется особой популярностью путеводителей по Москве и среди всех московских магистралей выделяется своей нелегкой судьбой и удивительным обилием громких катастроф. Помимо рассказа об истории и застройке улиц, составляющих северный радиус, в книге затрагиваются проблемы современного состояния города, оцениваются удачи и просчеты ведущейся реконструкции.
Синь-камень, Александрова гора и Плещеево озеро по меньшей мере со Средневековья окружены легендами и преданиями. Часть из них вполне объяснима. Славяне ещё с языческой поры по-особому воспринимали древнее население Восточной Европы. Легенды о «финских» колдунах до сих пор живы на Русском Севере. Культ камней вообще свойствен древней традиции населения Евразии, но, возможно, именно у финно-угорских народов он развился в полной мере, и именно у них наши славянские предки переняли особо трепетное отношение к приметным и необычным валунам.Как и почему почитали священные камни? Где сегодня в России их можно увидеть и какие с ними связаны поверья и легенды? Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.
В русскоязычном интернете "Планом Даллеса" обычно называются два довольно коротких текста.1. Фрагмент приписываемых Даллесу высказываний, англоязычный источник которых нигде не указывается.2. Фрагменты директивы Совета Национальной Безопасности США 20/1 от 18 августа 1948 г. Их обычно цитируют по книге Н.Н.Яковлева "ЦРУ против СССР"Первый фрагмент является компоновкой высказываний персонажа из романа "Вечный Зов"Второй фрагмент представляет собой тенденциозно переведенные "фигурные цитаты" из реального документа NSC 20/1.Полюбуйтесь на документ полностью.Взято с www.sakva.ru.