Кейптаун, которого нет - [2]
– Самое время тебе проснуться…
Этот мягкий грудной голос я узнаю даже сквозь сон. С трудом продираю глаза, а напротив на мягком диване, словно на облаке, восседает Абиссинка и от скуки играет собственным хвостом.
– Это ты! – я не в силах скрыть радости.
– Почти прибыли в Кейптаун, – повернув треугольную морду к окну, замечает Кошка.
– Но как? Когда? – я вскакиваю на ноги и удивленно оглядываюсь. Уютный пустой вагон чуть покачивается, вторя движениям состава. За стеклом – сухая потрескавшаяся земля с чахлыми колючими кустиками, иногда мимо пролетают зеленые оазисы. Или это всего лишь миражи, возникшие из густого дыма, который тянется вслед за нашим паровозом?
– По железной дороге, через семь минут… – складно и невозмутимо отвечает Амфорная Кошка. Но, видя мое недоумение, все же объясняет: – ты прибудешь в Кейптаун по железной дороге ровно через семь минут. И на твоем месте я бы поторопилась покинуть поезд. Видишь ли, Кейп – не конечная его остановка. А тебе ведь не нужно в другое место!
– Ни в коем случае! – я плюхаюсь на бархатное сидение, пытаясь сдержать нетерпение.
Неужели, Кейптаун? Не помню, как я оказалась в поезде, но важно ли это, если через мгновение я увижу город, о котором мечтала? А вдруг он не похож на мои сны? Быть может, это – обычное место, где дома накрепко сшиты с асфальтом дорог, а небо – всего лишь подделка, примитивная акварельная мазня для тех, кто никогда не видел оригинала…
Торжественный заливистый гудок выводит меня из раздумий. Паровоз мягко останавливается, за окном я вижу приветливую деревянную станцию. Покатая крыша гостеприимно зовет в свою тень, вокруг ни души, только в билетной будке безмятежно спит старый кассир, прикрывшись от света холщевой кепкой.
Разумеется, Амфорной Кошки давно след простыл, и только легкий кофейный запах напоминает о ее недавнем присутствии.
Вещей у меня нет, а потому, глубоко вдохнув, я выхожу за дверь и спускаюсь на платформу. Не проходит и минуты, как мой поезд, окутав себя облаком пара, исчезает с глаз. Не считая парового локомотива, всего три старомодных блестящих на солнце вагона, выкрашенных в небесно-лазурный цвет. «Голубая стрела», – читаю я надпись на боку последнего, стремительно ускользающего вагона… Вот ты какой, железный дракон, летающий в страну грез…
Кейптаун встретил меня приветливыми деревянными домами в один этаж. И каждый из них был выкрашен в невероятный неповторяющийся цвет. Фисташковый, лиловый, канареечный, – я как будто попала в страну грез. За сладкими на вид малиновыми стенами следовали травянисто-зеленые, оранжевые двери сменялись створками цвета фуксии, а я все не могла привыкнуть. Хорошо еще, что краска давно выгорела на здешнем солнце и стала пастельной, иначе я упала бы в обморок от переизбытка цветов.
Почти везде на маленьких тенистых верандах стояли плетеные диваны и кресла, а над ними, у самого входа в дом, легонько позвякивали бамбуковые и хрустальные колокольчики. Мой сон начинал сбываться… Завороженная, я брела по тихим жарким улочкам. Кое-где с лестничных перил свисали пестрые покрывала и самотканые ковры, оставленные, должно быть, проветриваться. Но за все время пути я не почувствовала ни малейшего дуновения, так что ткани, как и я, медленно жарились на солнцепеке.
Дороги по большей часто были грунтовые, мне нравилось шагать по ним – нога по щиколотку утопала в пыли, зато ступала мягко и свободно. А если вдруг встречались булыжные мостовые, значит, впереди центральные улицы.
Погуляв около часа по полуденному зною, я порядком устала. Очень скоро от разноцветной череды аккуратных домиков заболели глаза, вокруг не было ни души. А улица тем временем расшаталась и, вихляя, понеслась с горы. В горле саднило от пыли, хотелось пить, и как только вдали показался навес уличного кафе, я рванулась к нему.
Язык не поворачивался назвать это место каким бы то ни было заведением – просто вбитые в землю деревянные сваи, на которые натянут кусок плотной ткани. Но внутри стоял уютный полумрак, в воздухе клубились ароматы кофейных напитков и мяса с пряностями. Посетителей набралось немного, а те, что пришли, сидели прямо на земле, вместо стульев используя жесткие соломенные циновки.
В самом темном дальнем углу курили трубки двое полуголых рыбаков. Лишь только взглянув на их простые обветренные лица, я поняла – именно так они зарабатывают на жизнь: каждое утро скользят по океану в тонкой плоскодонной лодчонке, и ни глубина, ни прожорливые челюсти хищных рыб не способны их напугать. Время от времени рыбаки лениво бросали на стол деревянные кости, сопровождая каждое движение странными свистящими звуками.
У самого входа уселись по-турецки три молодых женщины. Все в длинных, чудесно расшитых одеяниях, похожих на причудливо перевязанные римские хитоны. Их волосы уложены в сложные прически, а глаза, и без того карие, подведены каштановой хной.
«Та, что сидит посередине, наверняка, принцесса, – задумалась я. – Наряд у нее самый яркий и богатый, в браслетах на руках полно самоцветных камней. Может быть, она – дочь купца, и ее давно обещали в жены богатому заморскому торговцу?»
От судьбы не убежишь – коли дана клятва, так придется сдержать ее, став женою самого Змия. Но разве Полоз не выдумки, что малым детям на сон грядущий сказывают? А если и существует, то далека дорога до его терема, да еще скована льдом. Только не снять Марне с пальца колдовского перстня, не отказаться от обещания, данного на заветной поляне. Предстоит девице дорога дальняя: сквозь леса и болота, туда, где нет тропинок хоженых, а только туман и сказка, поросшая сон-травой да зельем змеиным…
Если с твоих губ сорвались слова древнего проклятья, остается только собираться в путь. Ведь колючие следы волшебного терновника на лице и теле не смыть ни водой, ни слезами. И будь ты прежде хоть принцесса, теперь станешь терновой ведьмой. Участь твоя — в смятении и печали скитаться по свету, пока не найдешь того, на чью голову пали сотворенные тобою темные чары. Расколдуй его, и, быть может, удастся снова стать человеком. Но дорога далека и полна опасностей. Если не боишься, возьми в спутники серого волка — сквозь буреломы и болота он проведет тебя в страны, о которых никто не слышал, в потаенные уголки твоей собственной души.
Какой бы желанной ни казалась Изольде Мак Тир мирная жизнь, когда Северный ветер приносит на ледяных крыльях отголоски древней сказки, она отправляется вместе с ним на поиски легендарной Розы Ветров. Чтобы найти наконец королевство Тьер-на-Вьёр — загадочную родину терновой колдуньи — и расплести тугой узел колючих чар. Да только принцесса не ведает, что, пускаясь в дорогу, следует воле неумолимой судьбы. И ни она, ни верный Таальвен Валишер, ни гордый Хёльмвинд, шагнув сквозь колдовские зеркала, — в мир терновой ведьмы, — уже не будут прежними.
Перед вами самое простое, понятное и дружелюбное руководство по созданию подкаста для тех, кто не знает, с чего начать. Своим опытом – от записи программы до раскрутки личного бренда – делятся авторы популярного культурного подкаста «Ковен Дур».
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Второй роман о Веронике. Первый — «Судовая роль, или Путешествие Вероники».
«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.