Кесарево свечение - [185]

Наталья взялась за рождение ребенка, как она говорила на советский лад, «всерьез и надолго». Прежде всего она отправилась на Плющиху, в особняк Мумуевых-Дикобразовых. Боевая подруга «каналий» княжна Марианна к этому времени давно уже остепенилась и произвела на свет двух чудесных аристократишек, Борюшку и Нюрушку. Если не у Маринки, с ее богатым опытом, у кого еще спросить совета по части деторождения и прежде всего по части медицинских консультаций? Ведь не секрет, что княжна считала себя бесплодной, пока не вышла на знаменитого в Москве доктора Дартаньяка Огюста Христофоровича.

Семейство председателя совета директоров концерна «Эр-Гор» жило на широкую ногу в отреставрированном и достроенном особняке XIX века, где в старые советские времена помещался какой-то занюханный филиал Союза обществ дружбы с еще не присоединенными народами. У подъезда всегда дежурил соответствующий персонал, дверь открывал швейцар в ливрее. Марианна Аркадьевна сошла к младшей подруге (хоть Наталья и была госпожой президентшей, к ней все-таки относились еще как к Славкиной «чувихе» в замысловатом утреннем туалете от Роккомоббилли. Ма chere, душа моя, что с тобой происходит? Похоже, ты гонишь время вспять? Тебе опять на вид не больше девятнадцати!

Она явно напрашивалась на ответный комплимент, и она его получила, хоть и в несколько бестактной форме. «Ну, Маринка, не преувеличивай, какие там, в жопу, девятнадцать, я и на семнадцать-то себя не чувствую!» Наташка ходила по «малой гостиной», разглядывая всякие статуэтки и давая себе слово никогда, ни при каких обстоятельствах не покупать ничего подобного. «А вот ты, подруга, являешь собой просто чудо природы, воспламеняешь мужской взгляд и ободряешь женский!» Она уселась и стала раскачивать ногой в изящном креслице эпохи рококо. Волшебная ее нога завершалась огромнейшим копытом хиппового наклонения, казавшимся столь неуместным рядом с романтической туфелькой аристократки. «Я не шучу, княжна, — продолжала Какаша; она чувствовала, что выбрала неправильный тон, но не могла остановиться. — Подумать только, после двух родов и соответствующих кормлений — ведь ты кормила и Борьку, и Нюрку грудью, не так ли, я читала об этом на сайте Elle.ru — ты так свежа на радость всей корпорации, что тянешь не больше чем на тридцать один!»

При этой цифре дружелюбная улыбка Марианны Аркадьевны превратилась просто в мимику улыбки: она, признаться, ждала цифры 29. Впрочем, тут же она хохотнула и потрепала вечно взбаламученный затылок гостьи. Ну что возьмешь с этой Какашки, о которой ходит столько разговоров по всем этажам «Эр-Гора», а еще больше за его пределами.

Горничная-японка принесла кофе и свежие круассаны из французской пекарни. В глубине анфилады прошел барин, сам Герасим Мумуев. Наталья заметила, что он при всем своем прикиде СЕО как-то странно скользит по паркету и, притормаживая, сгибается, будто пытаясь что-то выловить снизу. Оказывается, поспешает за котом. Тот неторопливо уходил у него из-под рук, а в одной из этих рук между тем поблескивали ножницы. Наконец уже вблизи от «малой гостиной» председатель совета директоров неожиданно ловким движением выловил кота под брюхо. Ножницы мелькнули под хвостом. Кот завопил от обиды. Герасим торжествующе потрясал какой-то черненькой штучкой. «Что это он у него отчекрыжил?» — поинтересовалась Наталья.

Герасим поднял кота за шиворот. Тот вдруг присмирел и спокойно повис. Хозяин сунул ему под нос отчекрыженную штучку. «Ну что, тебе хуже без этого, хуже?» — вопрошал он кота с укоризной. Коту явно было не хуже. Он даже начал петь. Закрывал глаза, чтобы отчекрыженная штучка не мешала получать удовольствие. «Не пойми меня превратно, — тонко улыбнулась Марианна, — но это он у него какашку отхватил из-под хвоста. К сожалению, часто выскакивает из своего туалета с таким очаровательным довеском».

Герасим приблизился к дамам с великолепным рыжим зверем на руках. «Кого-то он мне напоминает», — попыталась припомнить Наталья. «Не сомневаюсь», — с еще большей тонкостью улыбнулась хозяйка. «Наташка, ты не ошиблась, — сказал хозяин, — то сын Онегина, того самого, с Лэдью-Хилл. Подарок Ваксино. А теперь догадайся, как его зовут!»

«Печорин, что ли?» — ляпнула Наталья и попала в точку. «Браво!» — вскричал Герасим. Марианна, признавая успех младшей подруги, легонько поаплодировала.

В глубине анфилады прошла группа незнакомых Наталье людей: один толстый, другой тонкий, третий в кресле-каталке. Они помахали Марианне и свернули к выходу на лестницу. «Это Рокафеллеры, — непринужденно пояснил Герасим. — Они у нас остановились. Напомни Славке, что мы их сегодня принимаем в клубе. Засим откланиваюсь». Ушел, а за ним побежал Печорин; хвост покачивался, как султан, задница была чиста.

«Наташка, может, нам поддать? — хрипловато спросила Марианна и позвонила в колокольчик. — Чичико, принесите нам шампанского!» Японка почти немедленно появилась с замороженной бутылкой «Клико». На неподвижном ее лице можно было все-таки прочесть укоризну сродни той, с которой хозяин обращался к коту. «Скажи, Наташка, это правда, что ты была графиней в Америке?» — спросила Марианна после первого бокала, выпитого на мушкетерский манер залпом.