Кероглу - [72]

Всколыхнутся удальцы мои,

Все сметут, когда пойдут в бои,

Смерть найдет Халил-пашу в крови.

Ты не плачь, Нигяр, не плачь, Нигяр.

Кликну клич — и в нем раскроюсь весь,

Так, что пламя ринется с небес,

Рухнут скалы и поникнет лес.

Ты не плачь, Нигяр, не плачь, Нигяр.

Если мы возьмемся за мечи,

Пикой будем мерить кумачи,

Пленного пашу примчим в ночи.

Ты не плачь, Нигяр, не плачь, Нигяр.

Не прощает Кероглу обид.

Осажу кичливый Баязид,

Будет вольным мой Эйваз-игид,

Ты не плачь, Нигяр, не плачь, Нигяр.

Кончив петь, Кероглу призвал Дели-Гасана и сказал:

— Пусть люди из отрядов Эйваза, Алайпозана и Тохмагвурана садятся на коней. Каждый отряд двинется на выручку своего предводителя.

Затем приказал Дели-Мехтеру оседлать и привести Гырата.

В мгновение ока удальцы были в сборе. Обратился к ним Кероглу с песней.

Слушайте, храбрые братья мои:

Тот, кто ушел, не вернулся назад.

Сядем скорей на могучих коней,

Тот, кто ушел, не вернулся назад.

Стала весна моя белой зимой,

Саз мой сломался, немолкнущий мой,

Стал я от горя глухой и немой.

Тот, кто ушел, не вернулся назад.

Кто же посмел на друзей посягнуть?

Стан Кероглу этой болью согнуть?

Снова мой недруг изранил мне грудь.

Тот, кто ушел, не вернулся назад.

Не успел он кончить, как прибежал взволнованный Дели-Мехтер и сказал:

— Чего сидите?! Арабата нет среди лошадей.

Всколыхнулся весь Ченлибель. Всюду искали. Но не было коня да и все. Приказал Кероглу проверить, посмотреть, кого нет в крепости. Проверили все отряды, проверили на месте ли купцы и слуги, смотрит Дели-Гасан — нет раба из Аравии.

Кероглу не проронил ни звука. Задумался он. Долго ли думал, коротко ли, призвал, наконец, Дели-Гасана и сказал:

— Пока я не возвращусь, держи Ахмеда-таджирбаши в темнице скованным по рукам и ногам.

Выступил вперед Ахмед-таджирбаши и сказал:

— Кероглу, так ли у вас принимают гостей?

— Не будь на меня в обиде! — ответил Кероглу. — Аллах поможет, и после того, как раб найдется, мы рассчитаемся за все.

Затем позвал он Демирчиоглу и приказал:

— Захвати с собой Гюрджуоглу-Мамеда, Танрытанымаза и приходи!

Словом, сели удальцы на коней. Демирчиоглу, Гюрджуоглу и Танрытанымаз, вскочив на коней уже стояли наготове.

А тут и Дели-Мехтер подвел оседланного Гырата. Убедившись, что все готово, Кероглу обратился к Коса-Сафару:

— Приедете прямо в Баязид. Буду ждать вас там. Затем повернулся к Демирчиоглу и его товарищам и сказал:

Я упустил в Аравию раба.

Сметите все преграды, но найдите!

Коль в камень влез он и прикрылся камнем,

Возьмите хоть Фархада,[113] но найдите!

Бежал араб, что звался Имирза.

Его и за сто отдавать нельзя.

Снесете все вы на базар в Тавриз,

Продайте, если надо, но найдите.

Алеппо, Миср облазьте, как кроты,

Займите все дороги и мосты,

И волочите полем три версты,

Пусть через двери ада, но найдите.

Такой побег лишь подлецу с руки,

Увел коня у нас он, смельчаки!

Схватите и изрежьте на куски,

В мешок его, как падаль, но найдите.

О, Кероглу, ты вражью кровь пролей,

В сраженьи правом жизни не жалей,

Хватайте ханов, беков и пашей —

Им только смерть награда, но найдите!

Песня была спета. Дели-Мехтер придержал стремя Гырата. Кероглу вскочил на коня. Почувствовав в седле Кероглу, конь заржал так, что эхо прокатилось по всему Ченлибелю. Взыграло сердце Кероглу, запылал мозг. Глаза его сверкали точно соколиные очи. Выхватил он вместо саза свой египетский меч и пропел:

Народ сойдется, судный день настанет,

Я Исрафилу в рог трубить не дам.

Меч обнажу я и начну сраженье,

И крепостям чужим тут быть не дам.

Не успел Кероглу пропеть начало песни, как ашуг Джунун спел такое баяты,[114] что дрожь охватила всех.

Я ашуг, я из Техле,

Дом в Техле стоит во мгле.

Сокол я, и всех красавиц

Похищаю на земле.

Кероглу ответил ему:

Я баязидцам говорю открыто:

Такого не знавали вы игида.

Я кликну клич — ударит конь копытом.

Рустаму за себя я отомстить не дам.

Снова ашуг Джунун приложил руку к уху и запел:

В ястреба влюблен ашуг,

Ястребу лишь сокол друг.

Воробей на них чирикнет —

Сам почувствует испуг.

Кероглу пропел:

Раз есть такой смельчак-отец у сына, —

Любая не страшна ему чужбина.

Здесь — удальцы, но плен не будет длинным,

Им долго в Баязиде быть не дам.

Джунун ответил ему:

В Ордубад влюблен ашуг,

В вешний сад влюблен ашуг.

Коль отважен полководец,

Не погибнет войско вдруг.

Кероглу пропел еще:

Я чашу осушил и я хмелею.

Страшись, когда бушую на земле я,

Стервятников я, сокол, не жале,

Добычу у себя отбить не дам.

Джунун опять ответил ему:

За добычей друг идет,

Следом птичьим друг идет.

Сокол, что слетит с Алвыза,

В Мургузе ее найдет.

Кероглу продолжал свою песнь:

Я горы срою, сокрушу преграды.

Султаны у меня напьются яду.

Мой Ченлибель — гнездо моих отрядов,

И шаху в Ченлибель вступить не дам.

Подошел тогда Джунун к Кероглу и сказал:

— Кероглу! Послушай меня:

У ашуга якорь есть,

Есть корабль и якорь есть.

Много знать, болтать поменьше —

Для любого это — честь.

Тут Кероглу сказал:

— Ашуг Джунун, я понял тебя.

— Иди, Кероглу! Путник должен быть в пути. Помни, ашуг сказал:

В эти скалы я влюблен,

В горы, в дали я влюблен.

Бей врага, да так, чтоб ноги

С головою спутал он.

— Раз так, — сказал Кероглу, — требуй от меня, чтоб завтра к вечеру удальцы были здесь!