Кентавромафия - [6]

Ну да хватит о скучном. Фиридон перенесся, а точнее сказать, вознесся, с такой скоростью, что не успел и дух перевести. Уже в начале своего горизонта, что раскрылся перед ним подобно радужному китайскому вееру, он заметил совсем недалеко впереди себя знакомый силуэт с характерной короткой прической. И успел подумать, не сбить бы его с катушек — Ежика моего: пожилой этот все–таки мутило.

Эта мысленная поправка пришлась весьма кстати. Ежика слегка занесло. Не потому что он был пожилым, а потому что, взошедший следом за ним, Фиридон создал нечто подобное трансцедентальному сквозняку, что и сбило нашего Ежика с вектора. И кончено, же было замечено теми, кому следовало это заметить. Ежик шел легально, и его встречали. Фиридон шел незаконно, потому тут же был пойман сетью слежения, назовем их радарами, хотя бы ради относительного понимания техники такого перехода.

4

— Ладно, Алка Голик, — так я теперь буду тебя называть, сказал красивый кентавр пожилому с легкой проседью, выйдя из–за камня, где дожидался своего момента, как за кулисой актер. — Прежде чем телепортироваться назад, ты мне как работнику службы безопасности расскажешь и покажешь все, ради чего ты сюда время от времени шастаешь.

— Ты меня изумил, Фиридон.

— Чем же это?

— Тем, что ничего не зная, попал в самую точку. Я, действительно, существо женского пола. Здесь. А там, откуда мы с тобой только что прилетели, я вообще бесполое нечто.

— Кентавр, почему ты выдаешь себя за человека? Это первый вопрос. И второе. Зачем заморочил голову наивной Элоне?

— Вопросы, в общем–то, простые. Но отвечать мне на них совсем не просто.

— А ты начни. Может, я и пойму что–то и сменю гнев на милость.

— Кентавры пытаются контролировать демографический процесс, который, как мы считаем, вышел из рамок. На земле рождается все больше и больше так называемых мутанов. И мы не знаем, кто из них на кого ориентируется. То есть, кто из них враги кентаврам. А кто — людям. Эта вырвавшаяся из–под контроля агрессивность одних против других ни к чему хорошему не приведет. Мы уже имели однажды такой опыт, где потеряли половину разумного генофонда. Вместо того, чтобы обновить его и укрепить.

— Обновить?

— Вот именно. Для того и создан был этот, как бы сказали на земле, институт подконтрольного зачатия. Чтобы не сами, кто кого сгреб, порождали что получится. А чтобы из самого что ни на есть чистого семени возрождать новую человеческую расу.

— Ты что думаешь, и вправду муты и мутаны сами с этим не в состоянии справиться? Так, во всяком случае, пишет наука.

— Наука и все, что там сегодня есть, это наша парафия. Это мы — тупые, ржущие и жрущие траву, — мы все и пишем. Об этом никто не знает, и потому все верят. И чем дольше будут верить, тем больше мы успеем. Что же касается тебя, то я на твою Элону давно виды имею. Не для того, чтобы, как сказали бы на земле, переспать с нею, а чтобы сделать ее приманкой. Как видишь, мне это удалось. Через нее я вытаскиваю тебя. И сам становлюсь приманкой, за которой ты последовал сюда. Снова. Да, да, милый полициант, твои предыдущие переходы границы границ, были зафиксированы и соответствующим образом оценены. Касаться этого дела я не уполномочен. Да и не знаю из него ничего, кроме того, что сказал только что. Что же касается результативности соития между тобой и очаровательной Элоной, то, я думаю, тебе, если ты, конечно, отсюда выберешься, будет позволено сделать все самому. Во всяком случае, без моего компетентного вмешательства.

— Но как, как бы ты смог это сделать, если ты бесполый?

— Там бесполый! Но не здесь, то есть во «Всегда». Виртуозная имитация акта и никаких гвоздей. И, пожалуйста, парень. Не спрашивай меня больше ни о чем. Мне пора возвращаться, а у тебя, как я случайно был наслышан, тут еще много всяких разных интересных дел…

— Не вздумай бежать от меня. Ты же, наверное, знаешь, что от меня невозможно скрыться.

— Там — да. Но не здесь! Оревуарче, то бишь, аривидерчи, бай — бай, ауфвидер, чао — чао… Седой ежик стал удаляться, словно бы растворяясь в тумане.

— Вот паразит! — пробормотал Фиридон одновременно изумляясь картине улета и досадуя на собственное бессилие что–либо изменить. — Будь это на земле, я бы тебе показал Кузькину мать. — И крикнул вдогонку: — До встречи, Мошенник.

5

Фиридон потерял Ежика на пустынном плоскогорье, где вскоре и сам был взят без особенных приключений и проволочек.

Первый же осмотр (он осуществлялся тут же в одной из штолен плато) показал, что Фиридон для здоровья Кентавриона опасности не представляет. После чего его спустили в долину Роз. Фиридон никогда не отличавшийся чувствительностью, вдруг ощутил необыкновенное состояние. Это был подъем всего самого чистого, что в нем было: духа. Он думал и слышал, что и как в ответ его мыслям отвечают другие, находящиеся рядом с ним кентавры. Правда, поначалу не мог разобраться, кто с ним в тот или иной момент говорит. Потом и этот недочет в его опыте был устранен. Каким–то непостижимым для человеческого разума образом Фиридон тут же узнавал, кто из окружающих к нему обращается. Но самое великое потрясение Фиридона подстерегало под Сферой бесконечной жизни.