Кенозёры - [50]

Войдёшь и ты в Эдемский сад.

Грех первый: ближнего убей!

Второй: с блудницей переспи!

А третий грех: на много дней

Вино, как воду, пить начни!»

Отшельник долго размышлял

И выбрал третий вариант.

И через миг в кабак попал,

А перед ним — официант.

Пил инок водку и вино,

Готовясь к святости своей.

Но людям всё же не дано

Родиться дьявола хитрей.

В угаре пьяном грех второй

Отшельник тоже совершил.

И; наконец, ночной порой

Кого-то жизни он лишил.

Чтоб смыть с себя все три греха,

Отшельник в озеро залез.

А там его в крутых волнах

Уж поджидал рогатый бес.

Померк в глазах небесный свет,

Застыл в ушах последний звук.

Среди святых сомнений нет:

Достоин грешник вечных мук.

2004 г.

Чёрная женщина

Немо парила в ночи над кроватью

Женщина в чёрных одеждах до пят.

Я, как Христос Иисус на распятии,

Был на больничном матрасе распят.

И надо мною свой лик наклонила,

Тихо шепнула: «Вот я и пришла».

Будто студёной водой окатила,

Будто всё тело огнём обожгла.

Мне не забыть те незрячие очи,

Мёртвые губы на мёртвом лице,

Ужас нежданно настигнувшей Ночи,

Мысли, как иглы, о близком конце.

Там ты не встретишь ни друга, ни брата

И ни глоточка не выпьешь вина.

Нету дороги оттуда обратно,

Греет лишь разум надежда одна.

Тело найдёт там покой свой навеки,

Но не душа, коей Бог наградил.

…Счастливы в мире лишь те человеки,

Чьи души свободны от гнёта могил.

2005 г.

Должник

Мать-покоенка приснилась мне в ту ночь,

Когда я не мог уж ей ничем помочь.

Шли по лесу по дремучему вдвоём.

И тропинка завела нас в бурелом.

Вдруг разверзлися над нами небеса,

Яркий свет застил мои глаза.

Мать сказала: ей пора, пора туда,

Ко вратам Господнего суда.

Божий свет в ночи, как тысячи светил,

Ослепил меня, а маму поглотил.

Я стоял молчал, как истукан немой,

А с небес, с небес неслось: «Иди домой!»

Я проснулся. За окном крепчал мороз.

Я ещё не выплакал всех слёз.

Я ещё и по сей день должник, должник

Перед мамою, хоть сам уже старик.

Долг мой с каждым годиком растёт, растёт.

Будет так, пока Господь не позовёт…

Последняя любовь

Я сбросил груз былых сомнений,

Тревожных дум наедине.

Дивлюсь на женские колени,

А истину ищу в вине.

В твоих глазах зеленоватых

Сверкают отблески огня.

Мы этим пламенем объяты,

Как два горящих корабля.

Среди пучины океана,

В безбрежном холоде ночей,

В тисках свинцового тумана,

Без парусов и без рулей.

Твои глаза мне всё сказали.

Пожалуйста, не прекословь.

Есть первая — на школьном бале,

И есть последняя любовь.

Зачем живу я на земле?

Е. А. Кроткову

Люблю тебя, мой друг Евгений.

Делюсь с тобою чем богат —

Богатством всех моих сомнений

И неоплаченных утрат.

Не старый — между молодыми,

Но и не ровня буду им.

Не разведу костра без дыма,

Не выйду из воды сухим.

И, может статься, не успею

К вершине той, куда иду.

В пути внезапно заболею

Иль камнем в пропасть упаду.

И не узнаю никогда я,

Туда ли шёл по крутизне?

И мысль меня томит такая:

Зачем ж иву я на земле?

1975 г.

Тегро-озеро

Небо выткано,

Будто нитками,

Вязью розовой —

Весь восток.

Между соснами

Тегро-озеро,

Как потерянный

Твой платок.

Сокровенное,

Откровенное

Шепчешь ласково

В тишине…

В Тегро-озеро

Тихо по небу

Едет солнышко

На коне.

Небо вечное,

Бесконечное.

Ночка летняя —

Словно миг.

Расставания,

Расстояния,

Улетающей

Птицы крик…

1969 г.

Вдали от дома

Облака опускаются ниже,

Обнажается медленно сад,

И красавицы с мокрой афиши

На прохожих уныло глядят.

В луж ах морщится хмурое небо,

Навевая печаль и тоску,

И дрожит одинокая верба

На осеннем пустом берегу.

Улетая, последняя стая

Шлёт на землю прощальный свой крик.

…На чужбине острей понимаю

Журавлиный небесный язык.

1971 г.

Опавшие листья

Листопадом шелестящим

Тихо к нам вернулась осень.

И деревья — будто мачты

Кораблей, плывущих в просинь.

Ухожу я молчаливо

В белоснежье зимней стужи.

Листья скорбно, терпеливо

Над моей дорогой кружат.

Их питали духом жизни

Солнце, дождь и ветер вольный.

Я гляжу теперь на листья

С непонятной жгучей болью.

Невозможно жить без веры

В исполнение желаний.

…Навсегда или на время

Листья шепчут «до свиданья»?

1975 г.

Воспоминание о трудовом семестре

1

Девчонки-недотроги,

Мальчишки без усов,

Нас привели дороги

В глухую даль лесов.

Медведи бродят рядом

Таёжною тропой,

В ста метрах от отряда —

Лосиный водопой.

И птицы голосисто

Нас будят поутру

Лесные «пианисты»

В сиреневом бору.

Чудес тут очень много,

Но нам не до чудес:

Ведём в тайгу дорогу,

Дорогу в русский лес.

Работа — вдохновение,

На совесть, не за страх,

Шагаем в наступление

С лопатами в руках

2

Хлещет дождик, как из бочки,

Ветер валите ног,

Но кладутся, словно строчки,

Шпалы на песок.

И гремит над головою

Августовский гром.

Мы себя сегодня строим

Под шальным дождём.

Рельсы тянутся стальные,

Словно две струны.

Этой музыкой отныне

Мы заражены.

Ветер с дож диком сегодня —

Спаянный оркестр.

У студентов — ежегодный

Трудовой семестр.

3

Летели дни, как листья

С деревьев на большак.

Я многое осмыслил,

Как жил и не жил как.

Я многое увидел,

Как будто в первый раз.

С души фальшивый идол

Свалился и угас.

Живя в коммуне дружно,

Как добрая семья,

Учились мы, как нужно

Любить свои края.

Кусок ржаного хлеба

И песню журавлей,

И даль седого неба,

И миг бегущих дней.

Любить родное небо,

Тайги зелёный звон.

Любить, любить до боли

Страну, где ты рождён.

Над Архангельском ночи белые

Над Архангельском ночи белые