Казнить Шарпея - [4]

Дима был поздним и единственным ребенком. Любовь к мальчику затмевала для родителей все, включая перемены в судьбах многих друзей и сослуживцев Игнатова-старшего, которые объявлялись врагами народа и исчезали: кто – на годы, а кто – и навечно.

Начавшаяся война в считанные месяцы разнесла в клочья семейное счастье. В конце июля во время артобстрела города погиб от случайного осколка Матвей Игнатов. А лютой зимой 42-го обезумевшая от голода и лишений мать трехлетнего Димы настругала в стакан спичечных головок из невесть откуда взявшегося отсыревшего коробка, залила водой и влила в рот мальчика, который умирал в выстуженной до инея квартире от крупозного воспаления легких.

Чтобы не мучился...

Сама же вышла в кухню, в которой не осталось ничего, кроме давно остывшей керосинки, обвязала шею шарфом, зацепила свободный конец за крюк для полотенец и, подогнув колени, удавилась, ловя остатками уходящего сознания блаженное чувство надвигавшегося освобождения от всех земных страданий.

Диму обнаружила соседка, которая сквозь приоткрытую дверь услышала хрипы ребенка, который, не приходя в себя, бился в приступах безудержной рвоты. Мальчика спасло то, что какие-то остатки внутренних жизненных сил исторгли из него отраву.

Умирающего ребенка сразу отвезли в военный госпиталь, где нашлись необходимые медикаменты. И это было вторым чудом. Малыша спасли, но гримаса боли и страдания осталась на его детском личике в виде нескольких глубоких морщин, прорезавших лоб, переносицу и подбородок. Тогда же блеснула в белобрысой челке маленькая седая прядь. Пожилая санитарка, увидевшая седого младенца, не сдержалась, заплакала, а выйдя из палаты, выкрикнула, глядя куда-то в бесконечность:

– Господи! Где же ты, Господи? Как допускаешь злодеяние сие?! Это ж ребенок малый! Ангелочек твой!

После всего этого лицо Дмитрия Игнатова стало обрастать морщинами значительно быстрее, чем предписано природой. А голова полностью побелела уже к двадцати пяти годам. Тогда, почти день в день с завершением хрущевской оттепели, молодой капитан госбезопасности получил высокую должность – и.о. начальника отдела КГБ Ленобласти.

На эту карьерную высоту его вознесла отчасти случайность: преждевременная кончина от инфаркта начальника отдела – почтенного полковника, который, уцелев после тотальной чистки бериевских кадров, надорвал сердце в бесконечных ожиданиях ареста или отставки.

Однако была и другая, более важная причина. Дима оказался отменно талантливым в своей деликатной профессии. Он обладал особым даром просчитывать и проводить многоходовые спецоперации, почти всегда приводившие к успеху. Старшие товарищи углядели в капитане не соответствовавшую возрасту основательность и дружбу с удачей – то есть умение обдуманно рисковать и выигрывать.

Почти одновременно с этим назначением в жизни Игнатова произошло еще одно важное событие. Он женился. Его избранница была старше его на семь лет. Тоже блокадница, потерявшая родителей в войну, Нина Фомина только через неделю после их знакомства с удивлением узнала, что Дима существенно моложе ее. Его необычная внешность делала его значительно старше своего возраста. К тому же он умел держать себя уверенно и солидно.

Дима увидел Нину на Литейном – недалеко от дома, где он проживал в просторной комнате в коммуналке коридорного типа. Эта женщина была поразительно похожа на его мать, которую он не помнил и знал только по фотографиям. Уже через месяц Игнатов сделал ей предложение, а на вопрос о разнице в возрасте ответил:

– Кто сказал, что мужчина обязательно должен быть старше? Другой женщины у меня не будет никогда. Ты будешь единственная! На всю жизнь! Верь мне!

Нина поверила и не ошиблась. Даже то, что у них, как вскоре выяснилось, не было детей по причине многочисленных Нининых женских болезней, не смогло отравить их отношения. Дмитрий, поняв это, стал еще нежнее и внимательнее. Он видел в жене единственного по-настоящему близкого и родного человека. Она была живым воплощением всей его исчезнувшей в месиве истории семьи.

Нина тоже почувствовала в Диме того единственного, которому можно смело доверить жизнь. Она сразу решила посвятить ее мужу – всю без остатка.

Отношения между супругами со стороны казались довольно странными. Они могли часами молчать. Оказавшись рядом, непременно брались за руки, заглядывали друг другу в глаза, улыбались – и все это, не произнося ни слова...

Игнатов сутками пропадал на своей беспокойной службе. Нина, с неизменной благодарностью судьбе, ждала его, выдраивая до блеска каждый сантиметр их уютной однокомнатной квартиры, которую они получили через год после свадьбы...

На четвертом году их брака Нина забрала из Пскова племянника Сашу – пятилетнего сына своего двоюродного брата. Судьба мальчика складывалась непросто. За год до этого его отец уехал на заработки куда-то за Урал, и с тех пор от него не было ни одной весточки. Мать – молодая женщина, до замужества жившая в маленькой деревеньке недалеко от Пскова, увлеклась прелестями городской жизни и оставила ребенка на попечении своих престарелых родителей. От них-то Нина и узнала о почти сиротской жизни племянника.