Казнить нельзя помиловать. Бескомпромиссный подход к пунктуации - [26]

Шрифт
Интервал

». Кстати, хотя курсив здесь мой, чувствуется, что Робинсон на грани срыва. «Я так возненавидел точку с запятой, – объясняет он вполне серьезно, – что, пользуясь этим знаком, всякий раз ощущаю, что иду на сделку с совестью».

В одном случае точка с запятой бывает незаменима: когда запятые вступают в драку, она берет на себя полицейские функции. Из этой книги вы наверняка вынесете по меньшей мере одну истину: в мире пунктуации не соскучишься. Только что точка с запятой любезно соединяла разрозненные фразы (раздражая этим господина Робинсона); глядь – она уже призывает к порядку компанию перессорившихся запятых.


Fares were offered to Corfu, the Greek island, Morocco, Elba, in the Mediterranean, and Paris. Margaret thought about it. She had been to Elba once and had found it dull, to Morocco, and found it too colourful.[265]


При таких обстоятельствах у добропорядочной точки с запятой нет иного выхода, кроме как вмешаться и навести порядок:


Fares were offered to Corfu, the Greek island; Morocco; Elba, in the Mediterranean; and Paris. Margaret thought about it. She had been to Elba once and had found it dull; to Morocco, and found it too colourful.


Так гораздо понятнее. За что спасибо полицейскому – точке с запятой. Однако такое подавление бунта запятых чревато двумя опасностями. Во-первых, задумав последовательность разъяснительных точек с запятой, автор, увы, может по забывчивости или рассеянности перейти на запятые. Во-вторых, слабохарактерный автор, увлекшись, забывает о том, что точкой с запятой можно соединять только полные предложения. Иной раз – до сих пор я никому в этом не признавалась – я позволяла своему тексту уподобиться потоку сознания; нечто в стиле Вирджинии Вулф; неполные предложения; и чувствовала себя прекрасно; что огорчительно.

Осталось кратко упомянуть о последнем способе применения точки с запятой. Как мы видели в главе про запятую, нельзя писать: Не woke up in his own bed, however, he felt fine. Слова-связки типа however, nevertheless, also, consequently и hence требуют точки с запятой. Честно сказать, мне это кажется совершенно очевидным. Как бы я не отрицала все эти старомодные «сосчитай до двух», здесь точно нужно перевести дыхание. Читая Не woke up in his own bed, and he felt fine, вы не задерживаете дыхание перед словом and. Вы несетесь на всех парах. А вот при чтении фразы Не woke up in his own bed; nevertheless, he was OK вдох получается автоматически.



Нет ничего удивительного в том, что писателей интересует пунктуация. Говорят, что последние слова одного известного писателя XX века были: «Нужно было реже ставить точку с запятой». Несмотря на долгие поиски, я так и не выяснила, кто это сказал, но верю, что так и было. Если же окажется, что никто еще не успел этого сказать на смертном одре, я приберегу эту фразу для себя.

Главное, что нужно помнить о нашей системе пунктуации, – она очень стесняет в средствах. Писателям, пестующим свой индивидуальный стиль, приходится выжимать максимум возможного из жалкой горстки знаков препинания. Понятно, что они впадают в отчаяние, когда их заставляют отказаться от выбранного варианта в угоду правилам того или иного издательства. Вы пишете apple tree,[266] а выясняется, что здесь принято писать apple-tree. Вам обидно. Вам это кажется извращением. И от такого не гарантирован никто. Я слышала, что когда рассказ Салмана Рушди «Свободное радио» (из сборника «Восток-Запад», 1994) был впервые опубликован в «Атлантик мансли», журнал без согласования с автором расставил знаки препинания в его намеренно бессвязном повествовании, вообразив, вероятно, что Рушди будет счастлив, если кто-то возьмет на себя этот труд (поручаем же мы посторонним уборку квартиры). Николсон Бейкер в очерке по истории пунктуации в книге «Размеры мыслей» (1996) рассказывает о битве, разгоревшейся между ним и корректором по поводу того, заменять ли слово pantyhose[267] на panty hose. Кстати, Бейкер выступает за возврат к сложным знакам препинания, таким как запятая и тире (,—), точка с запятой и тире (;—), двоеточие и тире (:—); а в книге «Комнатная температура» (1990) он так поэтично размышляет о форме запятой («она похожа на педаль рояля, личинку комара, ноздрю, виток элементарной частицы, нос гондолы…»), что… одним словом, вы ничего подобного не слышали.



Посмотрите, как пунктуация меняет смысл в следующем примере:


Тот locked himself in the shed. England lost to Argentina.[268]


В таком виде эти два утверждения могут быть совершенно не связаны между собой. Вам просто сообщают, что в прошлом произошли такие события.


Тот locked himself in the shed; England lost to Argentina.


На основании точки с запятой можно сделать вывод, что произошли они одновременно, хотя, возможно, Том заперся в гараже от отчаяния, не в силах больше смотреть этот матч, и до сих пор не знает счета. Появление точки с запятой наводит на мысль, что эти два события (Том забился в гараж, а Англия проиграла Аргентине) кого-то сильно задели за живое. «Мам, день был жуткий: Том заперся в гараже, Англия проиграла Аргентине, а кролик перегрыз кабель стиральной машины, и его убило током».


Рекомендуем почитать
Племянница словаря. Писатели о писательстве

Предлагаемая вашему вниманию книга – сборник историй, шуток, анекдотов, авторами и героями которых стали знаменитые писатели и поэты от древних времен до наших дней. Составители не претендуют, что собрали все истории. Это решительно невозможно – их больше, чем бумаги, на которой их можно было бы издать. Не смеем мы утверждать и то, что все, что собрано здесь – правда или произошло именно так, как об этом рассказано. Многие истории и анекдоты «с бородой» читатель наверняка слышал или читал в других вариациях и даже с другими героями.


Дети и тексты. Очерки преподавания литературы и русского языка

Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Сожжение книг. История уничтожения письменных знаний от античности до наших дней

На протяжении всей своей истории люди не только создавали книги, но и уничтожали их. Полная история уничтожения письменных знаний от Античности до наших дней – в глубоком исследовании британского литературоведа и библиотекаря Ричарда Овендена.


Расшифрованный Достоевский. «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Братья Карамазовы»

Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.


Придворная словесность: институт литературы и конструкции абсолютизма в России середины XVIII века

Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.


Загадки русского Заполярья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.