Казни Дьявольского Акра - [7]

– Это не день рожденья… это какое-то слово…

Нур раздраженно потерла щеку, но ничего не сказала.

Я зажмурился и постучал сам себя по лбу.

– Какое-то слово. И я его знаю.

Игла внутреннего компаса вдруг задергалась, а потом замерла неподвижно. Я чувствовал, как пусто́та ломится через лес и уже почти добралась до опушки. Я открыл глаза и уставился на цифровую панель, пока кнопки не слились в одно большое пятно. Какое-то слово на польском. Что-то маленькое…

– Бога ради, скорее! – сквозь зубы прошипела Нур. – А я сейчас…

Она метнулась за дверь и через несколько секунд вернулась с темно-коричневым одеялом, которое явно сдернула с дедушкиной кровати. Этим покрывалом она накрыла тело Ви.

Тигр! Точнее, маленький тигр. Тигренок. Так он меня называл. Но как же это будет на польском?

Нур перевернула тело, заворачивая его в покрывало. Мумия в саване из микрофибры. И тут я, наконец, вспомнил и стал быстро нажимать на кнопки.

Т-и-г-р-и-с-к-у.

Замок щелкнул. Я понял, что снова могу дышать.

Я откинул тяжелую дверь, и она ударилась о доски с грохотом ружейного выстрела.

– Слава богу! – выдохнула Нур.

Лестница уходила во тьму. Мы придвинули тело Ви к самому краю люка. Придерживая его за лодыжки, я спустился на три перекладины, но Ви была слишком тяжелой: в одиночку не поднять. Да и вдвоем аккуратно спустить ее по лестнице мы бы не смогли.

С веранды донесся громкий металлический скрежет: то ли ветер сорвал сетку, то ли пусто́та уже совсем рядом.

– Придется просто сбросить ее вниз, – сказал я. – Извини.

Нур ничего не ответила, только кивнула и сделала глубокий вдох. Я мысленно извинился перед Ви за то, что мы сейчас сделаем, и отпустил сверток с телом. Он рухнул в темноту и ударился о пол бункера: треск был такой, словно все кости переломались. Нур поморщилась, я невольно вздрогнул, и мы стали спускаться вниз.

Нур захлопнула за собой крышку люка. Та гулко лязгнула и автоматически закрылась на замок, а мы очутились в полной темноте. Снаружи снова донесся грохот, а за ним – громкий вой, который уже невозможно было спутать с завываниями ветра. Я добрался до нижней перекладины, чуть не споткнулся о тело Ви и стал ощупывать бетонную стену в поисках выключателя.

На стенах бетонного туннеля замигали зеленые флюоресцентные лампы. Я боялся, что в такую бурю электричество отключится, но, к счастью, все работало. Дед наверняка подумал о запасном генераторе.

И снова грохот, на сей раз уже где-то в доме. Стены бункера отразили и усилили звук.

– Думаешь, пусто́та сюда не доберется? – спросила Нур, с тревогой глядя на крышку люка.

– Думаю, нет.

– Уже проверяли?

Пусто́та принялась колотить по крышке. Каждый удар был словно раскат колокола.

– Наверняка.

Это была неправда. Если бы пусто́ты разнюхали, где живет дедушка Портман, – я имею в виду, если бы это случилось не в прошлом году, а раньше, – ему пришлось бы перевезти всю семью в какое-нибудь надежное убежище. И он бы никогда сюда не вернулся. Так что этот бункер, построенный лет сорок назад, впервые подвергался испытанию на прочность.

– Но лучше отойдем от лестницы, – добавил я. – На всякий случай.

* * *

Командный пункт в глубине бункера оставался таким же, каким я его запомнил. Комнатушка футов двадцать длиной. Вдоль одной стены – металлические койки, к другой привинчен шкаф с припасами. Биотуалет. Древний, громоздкий телетайп, похожий на гибрид принтера и факса, на таком же громоздком деревянном столе. Но первым в глаза бросался перископ на металлической трубе, спускавшейся с потолка, – такой же, как в доме Ви.

Позади остался длинный бетонный коридор, но грохот ломающейся мебели долетал и сюда. Наверху бушевала пусто́та. Я постарался не задумываться о том, что она натворит в доме… и особенно – о том, что сделает с нами, если все-таки доберется сюда. На свой талант укротителя пустот я сейчас не рассчитывал. Лучше всего переждать здесь. К тому же какое-то странное суеверие подсказывало, что не стоит сражаться с пусто́той в этом доме, где другая такая же убила моего деда. Лучше не искушать судьбу.

– Вижу только высокую траву, – сообщила Нур, глядя в перископ и медленно поворачивая трубу. – Никто не удосужился подстричь лужайку, так что система наблюдения, считай, не работает. – Она оторвалась от окуляров и посмотрела на меня. – Здесь оставаться нельзя.

– Выйти тоже нельзя, – возразил я. – Эта пусто́та вывернет нас наизнанку.

– Нет, если мы найдем что-нибудь, чем ее можно убить. – Нур подошла к шкафу, открыла дверцу и стала осматривать полки, набитые всевозможными припасами. Консервы, медикаменты… но ничего, что можно использовать как оружие.

– Оружия тут нет. Я проверял.

Нур зарылась в шкаф еще глубже, разгребая ряды консервных банок и с грохотом сбрасывая их на пол.

– В гараже было столько винтовок, что хватило бы на всю стрелковую ассоциацию Америки! Не может быть, чтобы твой дед не припрятал что-нибудь такое и в бункере!

– Как видишь, может.

Я подошел, чтобы помочь ей, хотя и понимал, что это бессмысленно. Отодвинул стопку оперативных журналов, справочников и других книжек, чтобы посмотреть за ними.

– Что за черт! – Обыскав шкаф сверху донизу, Нур выпрямилась и швырнула на пол банку консервированных бобов. – Но все равно, мы не можем просто сидеть тут и ждать непонятно чего.