Казнь по кругу - [6]
— Не по телефону. Жду, да? Я буду ждать!
— Только очень жди! — разозлился Сырцов и размахнулся, чтобы шмякнуть трубку. Но вовремя остановился, разумно пожалев роскошный «Панасоник».
Время погулять еще имелось. Но ограниченное время — это не время, это кусок времени, своей точной определенностью мешающий его бесцельно и бессмысленно транжирить. Никакого кайфа то есть.
Но все-таки пошел. Кузьминский жил в Мещанских улицах, недалеко от Садового кольца. Держась кольца, Сырцов и брел. Мимо Кудринской, мимо Триумфальной, мимо Каретного, мимо Цветного. От Самотеки через Олимпийский переулок вскарабкался на малую горку, и вот он, двенадцатиэтажный длинный грязно-белый барак. Дом Кузьминского.
Сырцов специально пришел на двадцать минут раньше — пообнюхать. Если что не по нему — ноги в руки и с концами.
Позвонил. Витя Кузьминский тоже был не из слабаков, Бог и рост дал, и силу, но годики (за сороковник перевалило) и соответствующие напитки сделали свое черное дело: много лишнего было и на боках, и на животе.
— Привет, — сказал Кузьминский. — Заходи.
— Привет, — откликнулся Сырцов. — А может, не надо?
— Сам решишь после того, что я тебе скажу.
Прошли в заваленную книгами веселую комнату. Уселись. Сырцов в кресло, а Кузьминский на диван. С надлежащим любопытством осмотрели друг друга: полгода как не виделись. Игра в гляделки Сырцову надоела первому, и он процитировал из Мартынова:
— Рассказывай, люблю твои рассказы.
— Этот рассказ вряд ли тебе понравится, — предупредил Кузьминский и сразу же приступил: — Сегодня в семь утра у меня зазвонил телефон…
— Кто говорит? Слон, — беспечно перебил его Сырцов. Игривое у него было настроение. Пока.
— Говорю я или ты? — Кузьминский начинал злиться.
— Ты, мой родной, ты, мой славный!
— Кретин, — оценил поведение неумно веселившегося сыщика Виктор. — Представляешь, мне в семь утра звонить!
— Представляю, — сказал Сырцов, твердо помнящий, что видный литератор раньше одиннадцати глаз не продирает. — Но ты снял трубку…
— Ни один из моих знакомых просто так в такое время не позвонит. Поэтому и снял. Со сна ничего не понял поначалу, но потом кое-что стал с трудом просекать…
— О том, что просек, — перебил Сырцов.
— Ты мне надоел, — предупредил Кузьминский и продолжил: — Некий таинственный молодой человек сообщил, что срочно, очень срочно желает поговорить с Сырцовым Г. П. по моему телефону и что у него для упомянутого Сырцова Г. П. есть сообщение чрезвычайной важности. На что я ему и ответил, что у Сырцова Г. П. есть собственный телефон…
— К чему бы это ты меня инициалами обзываешь?
— Г. П. Очень подходит расшифровка: говно порядочное.
— Ну, и что он тебе ответил про сырцовский телефон?
— Сказал, что твой телефон, Жора, вероятнее всего прослушивается, а он не имеет права рисковать.
— Наши с тобой связи, Витя, малозаметны. Почему он вышел на тебя?
— Вот у него и спросишь.
— Когда?
— Ровно в четырнадцать пятнадцать он будет звонить сюда.
— Что ты сам по этому поводу думаешь, Витя?
— А надо?
— Что — надо?
— Думать. Он позвонит и все тебе скажет.
— Я не о том. Кто он? Напуганный фраер, обеспокоенный бизнесмен, заполошный сексот, отвязавшийся блатной? По разговору, по интонациям, по построению фраз и эмоциям. Ты же писатель, Витя, ты инженер человеческих душ.
— Во всяком случае, не напуганный фраер и не обеспокоенный бизнесмен. Для просто же блатного и рядового сексота словарный запас великоват. Да и профессиональных словечек не прослышал. Отдаленно лишь — блатная музыка.
— У тебя отводная трубка есть, Витя?
— Ты же знаешь, что есть. На кухне.
— Ну, я на всякий случай спросил. Может, разбил по пьянке. Будешь слушать наш разговор. А потом в игру поиграемся: «Кто, куда, откуда и зачем».
— Кстати, о пьянке, — оживился Кузьминский. — Приму-ка я полторашку для успокоения нервной системы. Все равно уже работать не придется.
— Как раз успеешь, — понял Сырцов, глянув на часы.
Кузьминский побежал на кухню. Мягкий хлюп холодильника, бульканье, второй хлюп холодильника, и вот он — со стаканом в правой руке и с яблочком в левой.
— С вашего позволения, — изрек Кузьминский и перелил в себя содержимое стакана. По-лошадиному хрупал яблоком. Наконец-то счастливо растопырил глаза и укорил Сырцова: — Зря отказываешься!
— А хорошо? — ностальгически полюбопытствовал Сырцов.
— Еще как! — похвастался Виктор.
Неожиданно грянул ожидаемый телефонный звонок. Оба, как по команде, глянули на часы.
— Как только ты доберешься до кухонного аппарата, — почему-то шепотом распорядился Сырцов, — я начинаю считать до трех. На «три» мы одновременно снимаем трубки. Компрене, Витек?
Витек рванул на кухню.
— Раз, два… — считал Сырцов, — три!
Хорошо сняли трубки, абсолютно синхронно.
— Слушаю, — сказал Сырцов.
— Кузьминский? — невнятно поинтересовалась трубка.
— Сырцов, — уточнил Сырцов и посоветовал: — Носовой платочек с микрофона сними, будь так добр.
— А чем ты можешь доказать, что ты — Сырцов? — уже отчетливо заговорили на том конце. Тембр голоса можно разобрать. Драматический тенор.
— На хрен мне доказывать? Не ты мне нужен, а я тебе.
— Где Махов живет?
— Уж если тебе так надо для успокоения, лови: в Теплом Стане.
Оперуполномоченный уголовного розыска Сергей Никольский и его товарищи по 108-му отделению милиции хорошо известны сотням тысяч зрителей благодаря сериалу «На углу, у Патриарших...», с успехом идущему на телеэкранах. Ныне 108-е отделение милиции, расположенное рядом с Патриаршими прудами, — такой же символ, как 87-й полицейский участок, воспетый в полицейских романах Эда Макбейна.Оперативники 108-го, сыскари МУРа, генералы Главка, высокопоставленные чиновники, известные политики, подпольные антиквары, мелкие мошенники, матерые убийцы, хищные красавицы, богатые бизнесмены..
В романе признанного мастера остросюжетной прозы Анатолия Яковлевича Степанова (1931–2012), как всегда, налицо вся причудливая камарилья нашего современного общества: олигархи-банкиры, журналисты, киллеры, рецидивисты, поп-звезды, гомосексуалисты. На этот раз известная по популярному телесериалу «МУР есть МУР» компания — частный сыщик Георгий Сырцов, его наставник полковник Александр Иванович Смирнов и их верные давние друзья — вновь сплачивается, чтобы раскрыть очередное запутанное дело. Речь идет о громадном наследстве, политических и криминальных разборках, новой партии, которой в будущем России будет принадлежать ведущая роль.
В сборник вошли повести «Чума на ваши домы», «Уснувший пассажир», «В последнюю очередь» и романы «Заботы пятьдесят третьего», «Деревянный самовар».
В книгу войдут повести — "В последнюю очередь", "Заботы пятьдесят третьего года", "Привал странников". Герой всех повестей — бывший фронтовой офицер, сотрудник московской милиции Александр Смирнов — принимает твердое решение продолжать борьбу в мирном городе, утверждать идеалы добра и справедливости.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Взявшись частным образом за поиски пропавшей студентки Ксении Логуновой, дочери председателя правления «Домус-банка», недавний муровец «сыщик» Георгий Сырцов оказывается втянутым в круговерть отчасти ожидаемых, а по большей части непредвиденных событий. Рэкет, умелый шантаж, супружеские измены, заказные убийства — такова атмосфера, в которую погружаются Сырцов и его коллеги. Многократно рискуя жизнью, главному герою, его другу и учителю полковнику в отставке Смирнову и их друзьям, бывшим муровцам, удается в конце концов выйти на организованную банду киллеров и распутать преступные связи, уходящие корнями в доперестроечную жизнь страны.
Инспектор Вексфорд никогда не забудет дело Пейнтера: это было его первое самостоятельное расследование убийства. Не забудет это дело и сам Пейнтер, потому что его в результате повесили. Вина слуги, зарубившего старую хозяйку топором ради двухсот фунтов, была настолько очевидна, что его приговорили без лишних раздумий. И вот спустя пятнадцать лет к инспектору является священник, уверенный в невиновности Пейнтера и желающий пересмотреть давно сданное в архив дело. Скрепя сердце Вексфорд позволяет гостю пуститься по остывшему следу.
В романе современного российского писателя Валерия Маслова речь идет о сложном и опасном расследовании Генеральной Прокуратуры России, сумевшей привлечь к ответу за преступления крупных криминальных авторитетов.
В 87-й участок приходит вооружённая женщина, которая желает во что бы то ни стало убить Стива Кареллу. Её заложниками становятся все находящиеся в здании детективы. Карелла тем временем проводит расследование на месте предполагаемого самоубийства. Ситуация усугубляется в тот момент, когда в участке появляется жена Кареллы…
«Скромный служитель алтаря приветствует вас, сын мой. Исповедь – великое дело… – ласково проговорил тучный, упитанный настоятель-ксендз… N-ского варшавского костела, когда перед ним за исповедательными ширмами предстала высокая, стройная фигура молодого красавца графа Болеслава Ржевусского, сына местного магната. – Облегчите свою душу чистосердечным покаянием…».
«– Милостивые государи! – взволнованно сказал нам старый-престарый доктор. – Ведомо ли вам, что я был в самых дружеских отношениях с покойным Иваном Дмитриевичем Путилиным, этим замечательнейшим русским сыщиком и впоследствии – начальником сыскной полиции?– Нет, доктор, мы этого не знали…».
Отпуск инспектора Маллета не задался с самого начала: его соседа по столику, мистера Дикинсона, нашли мертвым в номере.Местная полиция подозревает самоубийство, однако Маллет другого мнения. Он убежден: чтобы разгадать тайну гибели Дикинсона, необходимо внимательнее присмотреться к членам его весьма респектабельной на первый взгляд семьи…Два молодых риелтора, которым поручили осмотреть дом, обнаружили там… тело известного финансиста. Вдобавок выяснилось, что предыдущий жилец, Колин Джеймс, бесследно исчез.
На станции метро убит сын крупного чиновника. Убит цинично, старым воровским способом – шилом в спину. Полковник МВД Лев Гуров подозревает подругу убитого, Ларису, которая вытягивала деньги у доверчивого мажора и тратила их на любовника, законченного наркомана. Возможно, он и есть убийца? Но эта версия рассыпается после того, как на той же станции метро тем же способом убивают другого мужчину… Опыт подсказывает Гурову, что надо тщательно обследовать район, в котором совершаются преступления. Вскоре его внимание привлекает неприметная и очень подозрительная частная гостиница…
Борьба криминальных группировок за сферы влияния, деятельность тайного общества «Белый орел», организованного отставниками силовых структур, судьба опального генерала Верлинова, жесткая конкуренция Управления охраны Президента с «традиционными» спецслужбами — вот лишь некоторые сюжетные линии нового романа Данила Корецкого.
Сергей Марковцев по кличке Марк привык дергать смерть за усы. Чего он только не делал за свою жизнь: руководил диверсионным отрядом спецназа и полукриминальной структурой, носил монашескую рясу и тюремную робу... Марк не виноват в том, что военных разведчиков подставили штабные крысы из ГРУ и ФСБ. Но он сделает все, чтобы боевые офицеры смогли вернуть себе честное имя. Он поквитается с теми, кто пытался и его втянуть в грязную игру, кто, прикрываясь лампасами, продает все, что можно продать: героин, соратников, Родину..
Это серийное убийство даже видавшего виды сыщика Гурова привело в состояние шока. Тринадцать трупов – и все сотрудники правоохранительных органов! Едва начав расследование, полковник Гуров вышел на восемнадцатилетнего парня Алексея Солнышкина, бывшего детдомовца, недавно осужденного якобы за преднамеренное убийство девушки. Изучая личное дело Алексея, беседуя с людьми, которые его близко знали, Гуров приходит к выводу, что уголовное дело в отношении Алеши было сфабриковано. Но кем? Расследование выводит полковника на человека из высших эшелонов власти…